Шанс для динозавра - читать онлайн книгу. Автор: Александр Громов cтр.№ 50

Устрашить и деморализовать – вот ради чего Барини не жалел пороха.

– Не бегут? – спрашивал Глагр, силясь скрыть тревогу. – Проскачите кто-нибудь перед фронтом, поддержите их!

И скакали офицеры, и похабно шутили под вой ядер, вызывая солдатский смех, и проезжали дальше, ограничивались кивком, когда какой-нибудь седоусый полковник в забрызганной грязью кирасе кричал им: «Проваливай! Не засти!» Испытанной храбрости полки стояли, смыкая ряды после каждого попадания, и пока не собирались показывать неприятелю спину.

Глагр знал цену этому «пока». Рано или поздно наступит момент, когда менее стойкие подадутся назад, не слушая приказов, а затем и побегут, заражая стойких паникой, и вот тогда-то Барини двинет вперед свои полки – не столько драться, сколько довершить разгром. Вопрос заключался только в одном: хватит ли у него пороха и ядер, чтобы поддерживать неослабевающий огонь столько времени, сколько понадобится?

А сколько понадобится? Маршал не знал. Он лишь видел, что его избиваемая пехота еще крепка духом, еще не бежит… Он чувствовал, что это продлится еще какое-то время. Какое?.. Ведь для начала паники достаточно одного труса, с воплями покинувшего строй!

У всех на виду – достаточно лишь оглянуться, чтобы увидеть маршала, – он сел на расстеленную попону, снял сапог и, закатав штанину, подставил подагрическое колено лекарю, тут же принявшемуся втирать в дряблую пергаментную кожу какую-то вонючую мазь. Все спокойно, все идет как надо, оснований для паники нет… В этой позиции его и застал молодой император, подъехавший к командному пункту с разодетой в пух и прах свитой.

– Сидите, прошу вас. – Тон монарха был милостивым, но надменно оттопыренная губа выражала презрительное снисхождение к немощному. – Как идут дела?

– По плану, ваше величество, – сидя поклонился Глагр.

– Но ведь нас, кажется, бьют без всякой для нас пользы? – осведомился император.

– Осмелюсь заметить, что это было предусмотрено диспозицией, ваше величество… Надо потерпеть. Потери не так уж велики.

– А противник вообще не несет потерь. Если вы не собираетесь атаковать его, то почему бы не вынудить его начать атаку? Хоть обстреляйте его.

– Именно такие распоряжения я и намеревался отдать, ваше величество, – еще раз поклонился Глагр.

Сам он намеревался пустить в дело бомбарды, установленные на закрытых позициях, несколько позже. Но, в общем-то, желание императора, даже будучи реализованным, мало что меняло. Сколько там тех бомбард…

Правда, хороших, не клепаных, а литых, заряжающихся с дула, без глупых затычек в казенной части. По унганскому образцу.

– Резервной артиллерии открыть навесной огонь. Арбалетчикам выдвинуться вперед и обстрелять противника. Основное внимание – его флангам.

Он не видел, как за холмами перестраивались полки, как вытолкнутые ими ровные шеренги арбалетчиков слитно качнулись и, неизбежно изламываясь, двинулись в сторону неприятеля. Может быть, обстрел заставит Барини начать атаку?

Но главное – он вселит бодрость в тех, кто вот уже без малого два часа стоит под ядрами. Солдату легче умирать, зная, что противник дорого заплатит за то, чтобы уложить его наповал. Пусть это глупо, человеку всегда страшна смерть, а Всеблагая церковь не одобряет мщения, даже посмертного, но если солдат думает так – значит, так оно и есть. Не противься. Не время гнуть армию под себя. Сделай то, чего хочет она, и ты еще можешь не проиграть сражение…

* * *

Развесистый, как куст, фонтан земли вздыбился в десяти шагах от Барини. Князь стряхнул с бороды ком грязи.

– Навесом бьют из-за холмов, – сказал он.

– Жизнь вашей светлости слишком драгоценна, чтобы здесь оставаться, – немедленно подал голос кто-то из свиты. Кто сказал?.. Ах, этот… Трус и подхалим. Гнать.

Барини остался на месте. Обстрел был не страшен – это понимал он и понимали те, кто нюхнул пороху в минувших битвах. Одно дело настильный огонь, когда смертоносный шар проламывает себе путь в людях, как панцирная гиена в степных травах, и совсем другое – навесная стрельба с закрытых позиций на предельной дальности, когда ядро падает едва ли не вертикально и сразу зарывается в землю, а о точности и вовсе речи нет. Нет никакого смысла скакать зайцем туда-сюда на виду у всей армии.

– Эй, кто там! Откопайте-ка мне ядро – не железное ли?

Копать не пришлось – второе ядро угодило в выпирающий из земли серый валун, расколов его пополам.

– Железное, – с усмешкой констатировал Барини. – Глагр стар, а учиться умеет… У нас же учиться.

Свита закивала. Еще два ядра разбрызгали землю шагах в ста от князя, и он больше не обращал на них внимания. Три шеренги арбалетчиков, достигнув подножия холмов, замерли. Спустя минуту ряды унганской пехоты зашевелились – там стали падать люди. Подзорная труба выхватила опрокидывающегося навзничь ландскнехта с железной стрелой, пробившей каску и ушедшей в череп по самое оперение.

Еще падали люди, еще… Тяжелые кованые стрелы с закаленным наконечником с трехсот шагов без труда пробивали шлемы и нагрудники. Архаичное метательное оружие торжествовало над огнестрельным. Маршал пытался сравнять счет.

Выдвинуть навстречу аркебузиров? Марайских лучников? Бесполезно: их перестреляют. Для картечи – далеко. Обрушить на стрелков кавалерию и покрошить их к чертовой матери под носом противника? Кавалерию сразу не остановишь, вот что плохо. Во время атаки звереют даже командиры; увидел прореху в рядах неприятеля – туда! Круши, ломи!.. Унган и Гама!.. Но Глагр того и ждет.

– Фьер Дарут! – Опустив трубу, князь поймал восторженное, как всегда, выражение лица оруженосца. – Передайте приказ по артиллерии: на арбалетчиков не отвлекаться. По возможности прятаться за фашинами – арбалетчики в первую очередь будут выбивать артиллеристов. Второй, третьей и четвертой батарее сосредоточить огонь на коннице между холмами. Быть готовыми к стрельбе на картечь. Первой и пятой батареям продолжать обстрел пехоты. Запомнили? Повторите.

Оруженосец ускакал, а князь вновь жадно прилип глазом к зеленоватой, чуть ли не из бутылочного стекла, линзе окуляра. Вот она, тяжелая имперская кавалерия… Латы, перья, глухие шлемы, кирасы – клином вперед, чтобы не всякая пуля пробила сталь, а иная срикошетировала бы, из-за чего при взгляде сбоку кажется, что всадник неприлично пузат. Длинные пики, дедовские мечи, боевые кистени и прочий железный хлам. У многих и кони в броне – громадные звери, способные таскать на себе вес брони и вес бронированного всадника. Реют знамена. Справа от центрального холма – гордые дворяне, едва умеющие атаковать слитной массой, жадные до добычи, нетерпеливые… Слева – кавалерия ордена святого Акамы. Эти идут в атаку толковее и лучше управляются, но оружие у них такое же допотопное, как и тактические приемы… Пощекочем их!

Ага!.. Первые ядра пошли с недолетом, но второй залп попал точно в цель. Суматоха, кто-то летит с коня вверх тормашками, задетый ядром, кого-то валят в сутолоке. Падают люди и лошади.