Советские спецслужбы и Красная Армия. 1917-1921 - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Войтиков cтр.№ 48

Михаил Бонч-Бруевич не случайно дал столь подробные указания: как пишет Николай Батюшин, «умело веденный допрос пленных, особенно взятых на широком фронте, является одним из надежнейших средств тайной разведки, т. к. показания одних пленных перекрестной и очной ставкой могут быть проверены показаниями других пленных, а главное — подтверждены захваченными материалами, т. е. средствами уже документальной разведки. Это, впрочем, можно отчасти достигнуть умелым опросом пленных и перебежчиков, особенно перед намечающимися противником операциями большого размера» ^[377].

20 июня военный руководитель штаба Северного участка и Петроградского района Завесы Д. П. Парский и военный комиссар Л. М. Глезаров ^[378] в докладе Бонч-Бруевичу об организации обороны Петрограда на случай ожидавшегося возобновления германского наступления писали, в том числе: «8. Приняты все меры к возможному усилению тайной разведки для выяснения намерений противника, причем организация эта поставлена в трудные условия, т. к. проникновение в полосу, занимаемую противником, особенно на северном, важнейшем, направлении, встречает серьезное противодействие (финны); кроме того, денежный отпуск на средства разведки крайне недостаточен. На месячную потребность для нужд разведки и контрразведки отпущено всего лишь 25 тыс. Считаясь с тем, что противником в районе участка прекрасно организована деятельность шпионажа и противодействие разведке, — успешная активная работа в этой отрасли выполнима только при широком отпуске денежных средств. Я просил на разведку на месяц 40 тыс. руб., на контрразведку — 75 тыс. Отпущено на ту и другую лишь 25 тыс. руб.; при такой ничтожной сумме на положительную организацию работы рассчитывать невозможно, особенно при современной дороговизне…» ^[379] Таким образом, на постановку разведки в Завесе денег катастрофически не хватало.

20 июля 1918 г. начальник Штаба (аппарата) Высшего военного совета генерал Николай Иосифович Раттэль телеграфировал военному руководителю Беломорского ВО А. А. Самойло, военным руководителям штабов Северного и Западного участков отрядов Завесы — Д. П. Парскому и В. Н. Егорьеву — приказание: «О проведенных расходах на разведку и Регистрационную службу (военную контрразведку. — С. В.) за истекший месяц прошу доносить в Высший военный совет к 10 числу следующего месяца» ^[380].

27 июля 1918 г. Штаб Высшего военного совета телеграфировал военному руководителю Западного участка отрядов Завесы В. Н. Егорьеву: «Ввиду представленного в Народный комиссариат по военным делам на утверждение нового Положения об организации разведки и ввиду того, что последним ведение разведки в оккупированных областях, а также в Финляндии и Польше возложено на Оперативный отдел Народного комиссариата по военным делам, полосы разведки органам войсковой Завесы могут быть сокращены и будут таковы:

а) Беломорский военный округ — берег Ледовитого океана до бывшей государственной границы с Норвегией, по последней до Ботанического залива, линией Улеаборг, Куопио и Повенец — все пункты до округа включительно;

б) Северный участок Завесы — Повенец исключительно, Куопио исключительно, С. Михель, Тавастгус, Ганго, Балтийский порт, побережье Рижского залива до [Шлов] включительно, Митава, Повенец, Двинск, Освея — все перечисленные выше пункты, за исключением Повенец, Куопио включительно для участка и далее демаркационная линия от Освеи до Повенец;

в) Западный участок Завесы — Освея, Краславка, Двинск (исключительно), Поневеж (исключительно), [Ландворовк], Лида, Барановичи, ст. Лунинец, р. Припять, Мозырь, ст. Фастов, ст. Цветково, ст. Знаменка, ст. Пятихатка, ст. Синельниково, ст. Лозовая, Чугуев, Короча — все пункты, за исключением Двинска и Поневежа, включительно — для Западного участка Завесы, а далее демаркационная линия от Короча до Освеи;

Воронежский район Завесы — Короча (исключительно), Харьков (исключительно), Лозовая (исключительно), ст. Синельниково (исключительно), ст. Чаплино (включительно), Мариуполь (включительно), далее по берегу Азовского моря до Ростова-на-Дону (включительно), Новочеркасск (включительно), ст. Усть-Белокалитвенская, линия железной дороги Ростов — Воронеж до Журавки (включительно) и далее демаркационная линия Журавки — Короча;

г) ^[381] Северо-Кавказский округ — ст. Поворино (включительно), Журавка (исключительно), линия железной дороги Воронеж — Ростов от Журавки до ст. Усть-Белокалитвенская (исключительно), побережье Азовского и Черного морей до Поти (включительно) и далее по линии Кутаис — Тифлис, устье р. Кура включительно.

О распределении задач и полос разведки между подчиненными Вам штабами прошу донести в Высший военный совет» ^[382].

31 июля Раттэль написал Егорьеву: «Одним из органов на местах по ведению агентурной разведки являются агенты-резиденты, насаждаемые как в тылу противника, так и в своем тылу, если бы ход операций заставил наши части отходить вглубь страны. Насаждение агентов-резидентов в своем тылу должно быть сделано заблаговременно, дабы при развитии операций иметь на местах уже подготовленных надежных людей и заранее налаженную с ними связь. Ввиду вышеизложенного прошу распоряжения немедленно приступить к насаждению и подготовке агентов-резидентов в Вашем тылу, сообразуясь с нашими оперативными соображениями на случай отхода». Раттэль просил уведомить о схеме насаждения агентов-резидентов «с указанием деталей» ^[383]. Как видим, не прошло и четырех месяцев, как Штаб Высшего военного совета озаботился вопросами агентурной разведки. Ответ последовал только 21 августа: «В случае наступления противника, согласно плана обороны, все отряды Западного участка отрядов Завесы отходят на линию: Торжок — Ржев — Вязьма — Сухиничи — Горбачев — Ефремов, где должна собраться вновь сформированная в тылу армия. Таким образом, пространство, ограниченное настоящей демаркационной линией и линией, предполагаемой для обороны, будет нуждаться в освещении всех действий противника, его намерений, его передвижений и т. д.» Егорьев предлагал «заблаговременно» расположить агентов-резидентов в пунктах: Великие Луки — Невель — Витебск — Орша — Смоленск — Рославль — Брянск — Курск — Орел. Кроме того, 8 августа Высший военный совет распорядился подготовить опытных агентов-ходоков. Егорьев предложил подготовить хотя бы по одному агенту-ходоку на каждый пункт и просил выделить ему деньги на жалованье девяти агентам-резидентам по 600 руб., ходокам — по 500 руб. ^[384] Принимая во внимание инфляцию (в 1918 г. пятьсот или шестьсот рублей — это были копейки), говорить об эффективности «агентурной разведки» при таких «зряплатах» агентам просто смешно.