Исландская карта - читать онлайн книгу. Автор: Александр Громов cтр.№ 32

Черт знает что! И во время братания с кронпринцем, и после кронпринца, и во всех кабаках, куда заглядывал Михаил Константинович, и в игорном доме, где он неожиданно выиграл пять тысяч марок, и при выбрасывании из окна второго этажа голой проститутки, и в шлюпке, где мертвецкого цесаревича рвало прямо на гребцов какой-то плесенью, – везде Лопухин лишь стискивал крепче зубы и молча сатанел, чувствуя полное свое бессилие. Он, статский советник граф Николай Лопухин, замучен тяжелой неволей, а не цесаревич! Поди заставь того пить, как пьют порядочные люди! Твердить, что ли, поминутно, как его дворецкий: «Надо меньше пить, ваше императорское высочество»? Бесполезно. Да и при чем тут меньше? Меньше, больше – какая разница? Главное – умеючи.

А нет таланта – так напивайся в узком кругу, не позоря на весь мир Российскую империю! Ну зачем было в том кабаре… как его?.. ну неважно… зачем было ползать по сцене на четвереньках, блеять и бодать танцовщиц в зады? А зачем было с криком «бей, братцы, негров, выручай Сенегамбию» бить какого-то еврея? При чем здесь далекая французская колония? А еврей при чем? Почтенный с виду еврей купеческой наружности и нимало на негра не похож…

Позор, позор несмываемый! Нетрудно представить, с какими заголовками выйдут завтрашние газеты! Солидные-то промолчат – с этим у немцев строго, – зато уж желтые листки найдут себе пищу на неделю! Чудовищно! Как после этого показаться на глаза государю? И это еще не самое худшее: можно лишь ужасаться, понимая, сколь много лишнего наболтал пьяный цесаревич кронпринцу и его свитским! Кронпринц не дурак и олухов в свите не держит…

Полковник Розен только присвистнул, выслушав краткую версию данцигского анабазиса. Покачал головой:

– Хорошо, что у нас с немцами мир и союз, но…

– Вот именно – но! – процедил Лопухин. – Вы, полковник Генерального штаба, должны лучше меня знать тяжесть этого «но»…

– Лет через пятнадцать-двадцать Германия захочет играть первую скрипку в мировой политике, – кивнул Розен. – И главное, сможет надеяться на успех. Это молодая, настырная, очень динамично развивающаяся держава. А что до союзников, то их у России, как всегда, два – ее армия и флот. Согласны?

– Да.

– А я думал, будете спорить, вспомните еще Третье отделение…

– Оставьте ваши шпильки. Сегодня чиновник Третьего отделения блистательным образом провалил свое задание. Руки коротки оказались. Довольны?

– Как вам сказать? Не так, чтобы очень.

– И на том спасибо.

Разошлись мирно. Злой, дышащий вином Лопухин задержал на шканцах мичмана Корниловича.

– Советую вам, юноша, впредь избегать тесного общения с наследником. Это в ваших личных интересах. Вы меня поняли?

– Но я только…

– Только одобряли все его забавы жеребячьим ржанием. Но запомните: если вы не боитесь замарать честь русского офицера, то бойтесь меня. Я не шучу. Вы поняли?

– Д-да. – Корнилович кивнул.

– И еще одно. Я навел о вас кое-какие справки. Среди офицеров корвета вы единственный, кто не стеснен в средствах. Можно даже сказать, что вы богаты. Запоминайте с одного раза, повторять не стану. Если у цесаревича вдруг возникнет нужда в деньгах – взаймы ему не давать! Ни под каким соусом. Во-первых, не отдаст, во-вторых, не исполнится благодарности, а в-третьих, и в-главных, пощады от меня тогда не ждите. Уничтожу. Запомнили?

– Д-да…

– В таком случае спокойной вам ночи.

Оставшись один, мичман подумал немного, переводя бессмысленный взгляд с палубного настила на снасти, темнеющие среди бледных балтийских звезд, затем пробормотал: «Цербер пьяный», – после чего нетвердой походкой побрел к ведущему в чрево корвета трапу. Спать.

Пройдет лет сто или двести, словом, ничтожное по историческим меркам время, и не один въедливый историк, собаку съевший на царствовании Константина Второго, задастся вопросом: почему наследник престола беспутный Михаил Константинович, напропалую кутивший в Данциге, воздержался от пьяного разгула в Копенгагене? Кто-то сочтет данный вопрос не стоящим внимания и обойдет его в своей монографии, а кто-то с удвоенной энергией примется искать хоть какие-нибудь документы, проливающие свет на странное поведение цесаревича, ничего не разыщет и придет к выводу: либо наследник тяжко хворал (что после Данцига совсем не в диковину), либо внял увещеваниям скромного сотрудника Третьего отделения графа Лопухина Эн. Эн. Несомненно, ушлый исследователь начнет копать в этом направлении, но вряд ли многое выкопает. Поэтому выстроит простейшую логическую цепочку и преисполнится уважения к педагогическим и, возможно, терапевтическим талантам указанного графа. История полна людей с замечательным даром убеждения. Были среди них и гипнотизеры, и мастера подливать в питье «пациента» сомнительные снадобья по эксклюзивному рецепту, и просто люди, которых никому и никогда не удавалось согнуть, зато легко гнувшие в дугу кого угодно, даже неординарных венценосных особ. Так что уж говорить о нетрезвом цесаревиче!

Жаль, что люди не живут по сто-двести лет, а потому Николай Николаевич Лопухин никоим образом не мог ознакомиться с еще не высказанными предположениями историков. Интересно, сумел бы он при всей своей немалой выдержке удержаться от смеха?

Что правда, то правда: рецепт временного «исцеления» цесаревича был прост. Но вряд ли потомкам могло прийти в голову, насколько он был прост!

От Данцига до Копенгагена путь недолгий: две ночи и один день. «Победослав» бодро рассекал пологую волну, «Чухонец» держался в кильватере, наследник престола, мучимый алкогольным отравлением, начал подавать признаки жизни, а в кают-компании лейтенант Фаленберг, вспоминая вчерашнее, сумрачно пробасил: «Стыд-то какой, господа». Ему не возразили.

Попыхивающий уже второй папиросой Лопухин дождался Розена там, где они обычно обменивались колкостями, попутно любуясь морскими пейзажами.

– Полковник, вы играете в макао?

– М-м… К чему этот вопрос?

– Просто ответьте: играете или нет?

– У нас в полку, знаете ли, предпочитали штосс.

– Невелика и разница. Я вас научу. Запоминайте: играют в две колоды, банкируют по очереди. Задача игры: набрать девять очков на одной или двух картах. Туз идет за одно очко, фигуры и десятки не считаются…

– Постойте! – Изумленный Розен забыл закурить. – Зачем вы мне все это говорите? Я умею играть в макао. Но я, поверьте, не имею никакого желания играть!

– Со мной? Охотно верю. Ну а с цесаревичем? По крупной? Если у вас, паче чаяния, денежные затруднения, я вам ссужу.

С минуту обезображенное лицо Розена выражало одно лишь неудовольствие. Затем едкая улыбка понимания искривила сабельный шрам.

– Что, до самых подштанников?

– Ну, одежду-то мы ему оставим…

Михаилу Константиновичу было худо. Какие-то язычники из Сенегамбии, поселившись внутри, поджаривали его кишки на медленном огне, а самое тело сунули в промозглый ледник. Еще и капали чем-то на пылающий мозг. Жуть! Терпеть такое было нельзя, но приходилось. Душа не желала расстаться с телом и страдала вместе с ним.