Гуннхильд, северная невеста - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 90

– Якорь! – кричал Олав.

Корабль развернуло по ветру. Сбросили якорь – большой камень, обвязанный веревками. Глубина была небольшая, и он лег на песчаное дно, однако зацепиться ему было не за что, и корабль по-прежнему тащило назад. Судно плясало на волнах, Гуннхильд и ее служанки вцепились во что смогли, от страха не имея сил даже визжать, а мужчины передвигались по судну почти ползком. Ветер выл, как сто великанов, судно скакало, будто дикая лошадь. Зажмурившись, Гуннхильд всем существом ощущала, как носятся рядом злобные духи стихий, норовя погубить их. Мельком подумалось, что если они сейчас утонут, Кольцо Фрейи пропадет вместе с ними и навек ляжет на морское дно.

Кольцо Фрейи! Свое сокровище она не оставила дома, и сейчас оно висело у нее на шее, в том же красном шелковом мешочке. Отцепив одну руку, Гуннхильд сунула ее под кафтан и стиснула мешочек. О Фрейя! О Тор, помоги нам! Усмири великанов, прогони злобных морских троллей!

И вдруг ей стало жарко, будто от прикосновения к Кольцу Фрейи в тело влился огонь. Вспомнилось, как ее обнимал Харальд, ощущение его силы и тепла; в миг смертельной опасности, когда все чувства ее пришли в возбуждение, вспыхнула такая жажда жизни, что Гуннхильд с невероятной силой потянуло к Харальду – казалось, еще немного, и мощь этого желания поднимет ее и понесет над волнами. Казалось, в его объятиях она могла бы укрыться от бури, ветра, дико беснующегося моря, от всех опасностей и невзгод. В этот миг она думала, что, если только останется жива, никакие раздоры не смогут разлучить ее с Харальдом, ибо все это мелочь и суета; она готова была простить все и примириться с чем угодно, лишь бы быть с ним. Буря смыла и отбросила все внешнее, сила собственной любви предстала перед ней во весь рост. Только с Харальдом она сможет жить по-настоящему, а без него придется лишь притворяться, будто живет – отведи ей судьба еще хоть сорок лет! Только бы не пойти на дно вместе с кораблем, только бы выжить, увидеть его снова!

– Сни… а… ать… а… – доносились какие-то обрывки воплей сквозь вой ветра, но хирдманы поняли, что конунг приказывать снять мачту.

Это было сейчас самое разумное. Мачту опустили и положили на дно судна, между скамьями, там, где уже лежала рея с парусом. Поставили второй плавучий якорь, чтобы судно не рыскало задней частью. Подняв голову, Гуннхильд обнаружила, что уже вполне отчетливо слышит голос отца, а значит, море поуспокоилось и непосредственной опасности для жизни уже нет.

Зато хлынул дождь – проливной, водопадом, так что она едва успела юркнуть обратно в палатку. Вскоре он кончился, но через какое-то время начался опять, потом еще и еще, так что вся ее одежда пропиталась влагой, а хирдманы вымокли, несмотря на кожаные рубахи и плащи из тюленьих шкур. Однако теперь уже не страшно было подойти к берегу и искать место для отдыха и ночлега.

– Вот у нас молодые и испытания прошли! – смеялся Олав у костра, когда все четыре корабля встали у пустого дикого берега, чтобы дать людям отдых. – Как положено на праздник зимних ночей!

– А нам обещали, что это будет повеселее! – бормотал шестнадцатилетний парень по имени Гисль, впервые взятый в поход.

Гуннхильд не смеялась, зябко кутаясь во влажный, тяжелый плащ. Вспоминая бурю, она все более убеждалась, что этот разгул стихий случился неспроста. У нее есть враги не только в явном земном мире.

Настала темная половина года и близятся дни, когда мертвые возвращаются, а значит, ей нужно быть готовой к неприятным встречам.

* * *

– Неладно дело, конунг!

Однажды, уже после осенних пиров, к Харальду подошел Грим управитель, а с ним его жена Сигрид и Орре, парень из челяди Эклунда. Увидев своего человека, Харальд нахмурился – его приезд в Эбергорд означал новости из дома, а хороших новостей он не ждал.

– Тут вот Орре приехал. – Грим показал на парня, будто Харальд сам его не узнал. – Прислали Арне и Финна. Финна всю ночь была с хозяйкой, и говорит, неладно у нее дело.

– Что происходит? Говорите, нечего язык жевать!

– Это нам бы лучше с королевой поговорить…

– Почему с королевой?

– Ну, это, конунг, женские дела, нам в них встревать не годится.

– Женские дела! – Уж конечно, ворожба всегда считалась женским занятием. – Что такое, говори сейчас же!

– Финна говорит, как бы хозяйке ребенка не потерять, вот что!

– А! – В первый миг Харальд испытал облегчение, но тут же вновь нахмурился, одна причина для тревоги сменилась на другую. – Да, это надо сказать королеве. Пойдем.

Выслушав посланца, Тюра немедленно стала собираться. Что бы она ни думала о жене своего младшего сына, потерять внука не хотелось.

В тот же день Тюра и Харальд поехали в Эклунд и прибыли туда незадолго до вечера. Навстречу им вышла Финна, мать Арне, мудрая женщина, руководившая служанками и заправлявшая во время нездоровья хозяйки всей усадьбой.

– Ох, королева, какое счастье, что ты приехала! – Она всплеснула полными руками. – А я уж не знаю, что делать! Надо принести жертвы дисам и Фригг, а не то наша хозяйка вот-вот родит!

– Но еще рано! – воскликнул потрясенный Харальд. – Говорили же, что к йолю!

До йоля оставалось еще почти два месяца, и он никак не ждал так быстро.

– То-то и оно! – Финна озабоченно покачала головой, потом знаком предложила Тюре отойти на пару шагов и зашептала, чтобы не слышали мужчины: – У нее с утра пошли боли, говорит, будто рукой кто-то сжимает изнутри, и тяжесть, крови немного на сорочке я видела. За спину тоже хватается и стонет.

– Пойдем к ней, – заторопилась Тюра. – Харальд, останься пока здесь. Если будет совсем плохо, позовем отца.

Харальд кивнул с растерянным видом. Роды, как сугубо женское темное дело, его смущали, хотя от него ничего, разумеется, не требовалось. Зато Горм мог помочь в самом крайнем случае, ибо конунг наложением рук способен исцелять немало хворей.

Хлода лежала в постели – не поднималась с утра. Тюра давно ее не видела и ужаснулась, как плохо выглядит невестка: живот был уже велик и топорщился под широкой сорочкой, лицо стало отечным, подурневшим, немытые волосы слиплись.

Увидев свекровь, женщина вздрогнула – поняла, что дело серьезное, иначе бы ее не позвали. Но тут же немного расслабилась: теперь будет кому за ней присмотреть и помочь, насколько это возможно.

– Здравствуй, Хлода, – приветливо сказала Тюра. – Как мы давно не виделись! Что же ты не послала сказать мне, если чувствуешь себя плохо?

– Я всегда… всегда чувствую себя плохо… всю мою жизнь… – Хлода опустила голову на измятую подушку и уткнулась в нее лицом. – Лучше бы мне умереть поскорее!

Она говорила с трудом, будто совсем отвыкла от человеческой речи за месяцы молчания.

– Успокойся, все будет хорошо. Расскажи, что с тобой.

– Болит… – Хлода положила руку на нижнюю часть живота. – И дергает… и сжимает…