Созвездие Хаоса - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 90

И разжала пальцы.

Зажигалка шлепнулась на бетон. Бензин вспыхнул факелом, окутывая ее пламенем.

В этот момент Алла Мухина стремительно бросилась вперед, повалила ее на пол, закрывая собой. Сбивая своим телом жаркое пламя. Из коридора выскочили полицейские. Они окружили сплетенных в огненном объятии женщин, набрасывая на них сверху свою одежду, куртки. Они общими усилиями сбивали пламя и волокли их прочь – прочь от бензиновой лужи, которая могла вот-вот взорваться.

Дикий крик боли.

Это кричала обожженная Василиса.

Последнее, что Катя видела перед тем, как помещение заволокло едким дымом, – это голые руки Аллы Мухиной, которыми она пыталась сбить огонь с Василисиных волос.

Каждое уравнение приводят к знаменателю. Но порой решение, разгадка порождают не только чувство удовлетворения, но и целый сонм иных весьма противоречивых и сложных эмоций. В общем-то, достойных пристального научного изучения. Или описания на страницах романа.

В дни, когда все в ЭРЕБе приводили к знаменателю, Кате по ночам снова часто снился ШАР. Он все время менялся, представляясь то небесной сферой, усыпанной созвездиями, где линии чертежа не значили ничего, лишь буквы имели значение, складываясь в имя. То он выглядел как обугленный, круглый и громоздкий космический корабль «Союз», приземлившийся среди бескрайних степей в море ковыль-травы. Но чаще всего он представлял собой женское лоно, где словно в невесомости космоса плавал в околоплодных водах младенец. «Способны ли вы еще понять гордость женщины, которая глядит на своего ребенка и думает – я носила его в лоне своем».

Катя всеми силами пыталась понять.

Пыталась понять ее.

И ее гордость. И ее страх. И ее решимость. И ее жестокость и беспощадность.

Василису Ларионову доставили в Ожоговый центр в Москве. От смерти в огне ее спасла Алла Мухина.

Бензин в бункере не взорвался, пожар потушили. И даже спасли много улик. И рулоны пластиковой пленки, и поделочный стол, и ошметки крыльев, и веревки – вещдоки, на которых остались следы пальцев Дмитрия Ларионова и его ДНК.

Его тайный ноутбук с его тайным завещанием-отчетом погиб в огне. Оперативники не смогли восстановить жесткий диск. Может, и к лучшему. Доказательств и так хватало. А просматривать все на пленке – весь этот ужас, длившийся в течение двух лет и скрупулезно задокументированный с тщательностью ученого, не было сил.

Железная Аллочка пострадала от огня сильно. Но силы духа ее это не убавило. Первые два дня она находилась в реанимации в стационаре базы – ее доставили туда вместе с Василисой как в ближайший хорошо оснащенный медицинский центр.

Но Василисе требовалось долгое лечение. Ее увезли в Москву. Врачи делали все, чтобы спасти ее жизнь и жизнь ее будущего ребенка.

А Мухина вернулась в интенсивную терапию клиники ЭРЕБа. Сидя на кровати с полностью забинтованными руками и ногами, накачанная обезболивающим, она покрикивала на сотрудников, робко заглядывающих в палату. И то и дело компостировала мозги своей дочери, вернувшейся в город с малышом.

Катя впервые увидела ее дочь и внука в больничной палате. Дочь была мало похожа на мать. А полуторагодовалый внук и точно являлся сущим разбойником – в первые минуты посещения больной бабушки он, ковыляя на нетвердых ножках, выволок из-под кровати Мухиной судно и с торжественным видом вылил его содержимое прямо на пол, хохоча от избытка счастья.

Алла Мухина перечисляла дочери вещи, которые та должна купить или найти и привезти… Нет, не ей в больницу. А в Ожоговый центр для Василисы. Они ведь были когда-то подругами. А у Василисы не осталось никого, кто бы мог о ней позаботиться.

И при этом Мухина, находясь под воздействием лекарств, все повторяла Кате:

– Как она ловко, безжалостно все провернула и с кражей, и с картинами, и с убийством Нины, и с клеем. И эти нитки из футболки. Все, все предусмотрела. Раскроила ему череп, а потом сама же подняла переполох. Он вернулся домой, разве он мог знать, что его любимая жена, мать его ребенка его убьет с двух ударов? Хотя, если бы он узнал, что она знает… я думаю, он бы ее тоже не пощадил. И до жены Чеглакова тоже бы в конце концов добрался – если бы мы подошли к нему близко. Вспомнил бы, кто кроме него слышал последние слова его матери о «мухе, кружащей над их семьей».

Сколько же мух в ЭРЕБе…

Имя им легион…

С Анной Ласкиной тоже вроде как разобрались. Мухина отправила к главе городской администрации сотрудника розыска с файлом пленки из конюшни. После его просмотра глава впал в долгий ступор. Мухина через своего посланца грозила неминуемой оглаской, если…

Анну Ласкину уволили с госслужбы в тот же день. А после этого Мухина приказала уничтожить ролик. Никуда его выкладывать она не собиралась, ни в какой интернет. Кате она объяснила это кратко – Ласкина теперь и без должности, и без зарплаты, на руках у нее сумасшедшая мать. Выложи мы ролик – ее затравят защитники животных, хоть из города беги. Куда она поедет с безумной старухой? Безработная и мать не сдаст в дом престарелых, там же платить надо. Так что теперь они надолго вместе, скованные одной цепью, общей ненавистью.

Катя все смотрела на железную Аллочку. И вспоминала охваченный огнем бункер и ее…

Никто не знает, на что способен.

– Приедете к нам еще? – спросила Мухина Катю.

– Непременно, Алла Викторовна.

– И очерк о нас напишете?

– Да.

– Не врите там только очень уж. Поскромнее.

– Я опишу все как есть.

Катя наклонилась к ней и поцеловала ее в щеку. Опаленные волосы Мухиной до сих пор пахли гарью и дымом.

– Ну, ну, ничего. За меня не беспокойтесь. Руки-ноги заживут. – Мухина храбрилась. – И в отставку я не уйду. Приезжайте, может, еще что пораскрываем на пару.

Было три часа пополудни, когда Катя решила для себя – настал момент покинуть ЭРЕБ.

Выйдя из больницы, она созерцала город со странным чувством. Слишком много всего, а городок так мал.

Автобус до Дубны открыл перед ней свои двери. Но она не села в автобус.

Было нечто, что все еще цепко удерживало ее здесь. И с этим надо было что-то делать.

Она прошла всю улицу Роз. Не оглянулась на Музей науки и общества, скользнула взглядом по клумбе – там наконец-то все завяло, приготовилось к зиме.

Воздух был холодным и терпким, насыщенным озоном с реки и привкусом первых неминуемых заморозков.

Катя прошла улицу Роз до самого конца. Старый дом… Дверь…

Она шагнула на крыльцо и позвонила.

Они не виделись с того самого дня.

Катя знала, что его сразу отпустили, как только они с Мухиной…