Плевицкая - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 42

Разумеется, Берия не мог решить это единолично. В 1953 году он пояснил, что заручился согласием вождя:

— Во время одного из докладов Сталину он поручил мне выяснить, где находятся работники, которые при Ягоде использовались для специальных заданий за кордоном. Я навел справки и установил, что один из них — Серебрянский. Его освободили для использования в спецзаданиях.

Из тюрьмы чету Серебрянских доставили в кабинет Судоплатова. Павел Анатольевич дал им денег, поселил в гостинице. 9 августа 1941 года Президиум Верховного Совета СССР Серебрянских амнистировал. Якова восстановили в партии. Вернули награды. Два месяца они с женой лечились и отдыхали.

Серебрянский стал начальником отдела в Четвертом (террор и диверсии в тылу врага) управлении НКВД. Всю войну Серебрянский прослужил под руководством Судоплатова, получил полковничьи погоны, еще два ордена — Ленина и Красного Знамени. Но после войны, когда Сталин убрал Берию с Лубянки и министром госбезопасности стал Виктор Абакумов, подал рапорт об увольнении.

А когда в 1953 году Берия вновь возглавил органы госбезопасности и Судоплатов взялся собирать опытных людей, вспомнили и о Серебрянском. В мае 1953 года его вернули в кадры. Взяли в 9-й отдел МВД, как и Наума Эйтингона. На сей раз прослужил он недолго. Всё кончилось с арестом Берии.

Прокурор Руденко, допрашивая Лаврентия Павловича, поинтересовался:

— Для каких преступных целей вы, став министром внутренних дел, разыскали и вновь взяли на работу Серебрянского?

— Решено было привлечь Серебрянского и других (Эйтингона, Василевского), ранее работавших в группе Судоплатова, для подготовки людей для выполнения специальных заданий по американским базам. Сам Серебрянский имел опыт по взрыву кораблей.

Восьмого октября 1953 года Серебрянского арестовали «за тяжкие преступления против КПСС и Советского государства». 27 декабря 1954 года отменили прежнее постановление Президиума Верховного Совета СССР об амнистии, и над ним нависла угроза приведения в исполнение смертного приговора. Но расстреливать его не спешили. Серебрянский умер 30 марта 1956 года в Бутырской тюрьме от сердечного приступа, когда его допрашивал генерал-майор юридической службы Петр Константинович Цареградский.

Председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов распорядился реабилитировать Серебрянского. 13 мая 1971 года Военная коллегия Верховного суда СССР отменила вынесенный ему приговор и дело прекратила в связи с отсутствием состава преступления. 22 апреля 1996 года указом президента России ему посмертно вернули все награды.

Но мы забежали вперед.

Вместе с Серебрянским в операции «Заморские» — так в служебной переписке именовалось похищение Кутепова в Париже — участвовал Сергей Васильевич Пузицкий из контрразведывательного отдела ОГПУ, тоже заметная фигура на Лубянке.

Пузицкий учился на юридическом факультете Московского университета и после революции стал следователем Ревтрибунала. С 1921 года служил в госбезопасности. Помог заманить в ловушку Бориса Савинкова. Удостоился ордена Красного Знамени. Из кабинета Пузицкого на пятом этаже здания на Лубянке Савинков выпрыгнул, когда решил, что на свободу ему никогда не выйти. Или был выброшен, когда решили от него избавиться. В 1935 году Пузицкому присвоили генеральское звание комиссара госбезопасности 3-го ранга, а через два года арестовали и расстреляли.

Помогали Серебрянскому и Пузицкому сотрудники Особой группы Руперт Людвигович Эске (он же Иван Иванович Рачковский) и Андрей Николаевич Турыжников. Оба эмигранты, оба согласились работать на советскую власть. Обоих в годы Большого террора расстреляют.

Техническую сторону операции — автомобили, оружие, полицейскую форму, хлороформ — обеспечили сотрудники парижской резидентуры внешней разведки. Они же организовали слежку за генералом Кутеповым, чтобы выяснить его привычки, а также тщательно изучили распорядок дня обитателей дома 26 по улице Русселе.

Французам кое-что было известно о работе резидентуры.

Советник полпредства Григорий Зиновьевич Беседовский, оставленный исполнять обязанности поверенного в делах, в 1929 году попросил политического убежища во Франции. Его разоблачения печатались в парижских газетах: «Отдел ГПУ занимал при посольстве четыре комнаты в третьем этаже с окнами, выходившими в сад посольства и в сторону сада соседнего дома на рю Гренель, № 18. В одной из комнат был установлен на прикрепленной подставке прекрасный фотографический аппарат. В этой же комнате находилась сильная электрическая лампа, дававшая возможность очень быстро производить все необходимые фотографические снимки. В соседней комнате, почти всегда запертой, находились приспособления для проявления фотографических пластинок, а также склад разных принадлежностей, как химических чернил и т. д. В третьей комнате был кабинет Яновича. Наконец, четвертая, большая комната служила местом работы: в ней стояли пишущие машинки и тут же собирались некоторые из секретных сотрудников Яновича».

Владимир Борисович Янович — псевдоним. Чекисты работали за границей под другими фамилиями. Настоящее имя — Захар Ильич Волович. Он служил в разведке с 1924 года. 15 февраля 1928 года приехал в Париж резидентом. Официально служил в консульстве. Ему было всего 28 лет.

После похищения Кутепова его вернули в Москву начальником 1-го отделения Иностранного отдела. Захар Волович сделал карьеру, стал заместителем начальника оперативного отдела Главного управления государственной безопасности НКВД, получил высокое специальное звание — старший майор госбезопасности. При очередной чистке ведомства был арестован и в 1939 году расстрелян.

Когда же на самом деле Плевицкая и Скоблин стали помогать советской разведке? Как это произошло? Они сами изъявили такое желание? Или их завербовали? И почему выбор пал именно на них?

Заранее продуманного плана у руководителей внешней разведки не существовало. Имя генерала Скоблина всплыло случайно. О Плевицкой на Лубянке и вовсе не думали.

Началось с того, что Иностранный отдел ОГПУ попросил украинских коллег передать им одного из своих секретных агентов для расширения закордонной работы. Государственное политическое управление Украины, как и другие правительственные организации, находилось в Харькове, который был тогда столицей Советской Украины. Начальники иностранного и контрразведывательного отделов украинского ГПУ ответили москвичам: «Посылаем автобиографию нашего с/с „Сильвестрова“. Вы обратились к нам с просьбой подыскать сотрудника, который мог бы выполнять работу в Юго-Славии. Мы решили рекомендовать вам для этой цели „Сильвестрова“. Последний является проверенным человеком, весьма толковым, решительным и настойчивым».

Даже в шифротелеграммах и служебных письмах, которыми обменивались между собой различные структуры госбезопасности, запрещалось называть подлинные имена. Секретный сотрудник ГПУ Украины, фигурировавший под псевдонимом «Сильвестров», — это бывший штабс-капитан царской армии Петр Георгиевич Ковальский, к которому проявили интерес в Москве.