Священный любовник - читать онлайн книгу. Автор: Дж. Р. Уорд cтр.№ 42

Они сожгут ее, когда он выйдет за порог — часть ритуала очищения.

Они не просто выбрасывали за борт дефектного, они избавлялись от зла.

Не оглядываясь, Куин покинул свою комнату и направился вниз по коридору. Он не простился с сестрой, хотя слышал, как она практикует игру на флейте в своей комнате, и не стал отвлекать брата от чтения стихов на латыни. Он прошел мимо будуара своей матери, хотя слышал, как она разговаривает по телефону. И он был чертовски уверен, что без колебаний минует кабинет своего отца.

Они все хотели, чтобы он ушел. Доказательство этому лежало в конверте.

Внизу, на первом этаже, он не стал громко хлопать входной дверью. Не было причин устраивать шоу. Они знали, что он уходит, и именно поэтому они все были так старательно заняты вместо того, чтобы пить чай в гостиной.

Он мог поспорить, что они все соберутся вместе, как только доджен скажет им, что он ушел. И будут пить Эрл Грей [43] с булочками. Вздохнут с глубоким облегчением, и посетуют о том, как же тяжело теперь смотреть в глаза окружающим после того, что Куин сотворил с Лэшем.

Куин брел вдоль длинной, извилистой подъездной дорожки. Когда он добрался до больших железных ворот, они уже были открыты. После того, как он прошел через них, они с лязгом закрылись, будто отвесив ему крепкого пинка под задницу.

Летняя ночь было жаркой и влажной, где-то на севере сверкали молнии.

Гроза всегда приходит с севера, подумал он, как летом, так и зимой. В холодные месяцы, на северо-востоке было столько снега, заставляя чувствовать себя как…

Вау. У него окончательно уехала крыша, если он уже говорил о погоде сам с собой.

Он бросил сумку на тротуар у обочины.

И подумал о необходимости послать Блэю смс, чтобы его на самом деле забрали отсюда. Дематериализация с тяжелой сумкой дело непростое, а машины у него никогда не было. Так что, да. Быстро уйти не получится.

В тот момент, когда он потянулся к телефону, тот звякнул. Это была смс от Блэя: Ты длжн приехть к нам. Давай я тебя заберу.

Куин начал набирать ответ другу, но потом подумал о конверте и остановился. Положив телефон в сумку, он перекинул мешок со всем своим дерьмом через плечо и пошел вдоль обочины, взяв курс на восток, потому как дорога шла таким образом, что случайный выбор пойти налево послал его именно в этом направлении.

Господи… Теперь он действительно стал сиротой. Как будто все его внутренние подозрения подтвердились. Он думал, что его усыновили или что-то в этом роде, потому что никогда не вписывался в свою семью, и не только по причине разноцветных глаз. Он был сделан из совсем другого теста. Так было всегда.

Часть его хотела взорваться от злости из-за того, что его выставили из дома, но опять же, чего еще он ожидал? Он никогда не был одним из них, и то, что он вскрыл охотничьим ножом горло своему двоюродному брату, хоть и за дело, было непростительно.

И еще — это влетит его старикам в копеечку.

В случае нападения или смерти Лэша, если жертва был членом глимеры, ему или его кровным родственникам выплачивалась сумма, соотносительная нанесенному ущербу здоровью или же смерти. Молодой, прошедший превращение мужчина, первый сын одной из семей основателей? Только смерть Брата или беременной женщины из благородной семьи стоит дороже. И платить будут его родители, а не Куин, так как после его перехода еще не прошло и года, и юридически он считался несовершеннолетним.

Единственный плюс заключался в том, что именно по этой причине его не могли приговорить к смертной казни. Но несмотря на это, наказание неминуемо, и сейчас его жизнь стремительно неслась под откос.

А теперь относительно его нового образа. Который теперь уже был вне глимеры. Вне семьи. Вне учебной программы.

Было трудно представить, что еще больше могло очернить его как личность. Разве что неудачная смена пола.

И ситуация складывалась таким образом, что теперь до рассвета он должен решить, куда пойти и где ждать своей участи. Очевидным выбором был дом Блэя, но здесь возникала одна большая, толстая и волосатая проблема: укрывание изгоя подобно взрыву водородной бомбы для социального статуса семьи, так что это был не вариант. Джон тоже не мог его принять. Парень жил с Братьями, и это значило, что его резиденция была настолько сверхсекретным объектом, что он вряд ли мог принимать даже посетителей, а что уж говорить о заглядывающих время от времени ночных гостях.

Которые убивают своих одногруппников. И по которым плакал оранжевый комбинезон [44] .

Боже… Джон. Та хрень, что рассказал Лэш.

Он надеялся, что это неправда, но боялся, что ошибается.

Куин всегда считал, что Джон сторонился женщин, потому что в общени был еще более неуклюжим, чем Блэй. А теперь? Очевидно, у парня были серьезные проблемы… И Куин чувствовал себя последним мудаком из-за того, что постоянно предлагал другу участвовать в своих сексуальных оргиях.

Неудивительно, что Джон никогда не снимал девчонок, когда они зависали в «ЗироСам».

Ублюдочный Лэш.

Боже, неважно, чем закончилось поножовщина, но, даже имея возможность повернуть время вспять, он бы сделал это еще раз. Лэш всегда был сволочью, и Куин давно мечтал заткнуть ублюдку пасть. Как он мог так поступить с Джоном? Куин реально надеялся, что скотина умрет.

И не только потому, чтобы в мире стало на одну жестокую сволочь меньше.

На самом деле у Лэша язык длиной до пят, и до тех пор, пока он дышал, тайна подвергалась большой опасности. Глимера посчитала бы подобное дерьмо огромным позором. И если Джон собирался в один прекрасный день стать Братом и добиться уважения в обществе, если он рассчитывал когда-нибудь завести семью, то никто, ни в коем случае не должен был знать, что он подвергся насилию со стороны мужчины. Тем более человеческого мужчины.

Дерьмо, тот факт, что с ним это сделал человек, ухудшал ситуацию в миллиарды раз. В глазах глимеры, люди были прямоходящими крысами. Подвергнуться надругательствам со стороны одного из них? Немыслимо.

Нет, подумал Куин, вышагивая в одиночестве. Он не изменил бы ничего, из того, что сделал.

Прибравшись в душевой, Джон вернулся в офис, сел за стол, и провел Бог знает сколько времени, уставившись на бумаги, которые должен был привести в порядок. В этой мертвой тишине, его разбитая губа пульсировала болью так же, как и костяшки рук, но все это казалось лишь незначительными неудобствами по сравнению с диком ревом, бушующем сейчас в его голове.