Прощай, пасьянс - читать онлайн книгу. Автор: Вера Копейко cтр.№ 57

Он даже не заплатил за те кружева, которые забрал с прилавка.

Она достала из кармана еще один кусок хлеба и мешочек с солью. Развязала и посыпала на хлеб.

— Бери, милая. — Анна, как утром, поднесла руку к лошадиным губам.

Лошадь не церемонилась, взяла угощение теплыми губами и большими влажными глазами одобрительно посмотрела на Анну. От этого взгляда она почувствовала покой в душе. Вот он, ответ на доброе дело. Как бы тебе ни было плохо, ты должен позаботиться о ближнем.

Что ж, она сделала то, что велела Севастьяна. Она рассказала в участке обо всем. Теперь можно входить в дом.

Когда Анна переступила порог комнаты, где сидели сестры и Севастьяна, все молча смотрели на нее. Глаза их были полны сочувствия и печали.

— Так он обещал на тебе жениться, верно, Анна? — спросила тихим голосом одна из сестер.

Анна почувствовала, как слезы, которые она сдерживала целый день, хлынули из глаз, как давно обещанный небом дождь.

— Да… И взять к нам Софьюшку…

— Негодяй! — сказала другая сестра. — Он обманул не только женщину, но и ребенка.

— Не одного, — неожиданно услышала Анна голос одной из сестер.

— Как это? — спросила в испуге Анна, вытирая слезы со щек рукавом синей кофты.

— Потому что ты беременна.

— О-откуда вы знаете? — прошептала Анна. Ее руки подлетели к губам. Так обычно женщины прикрывают рот, когда с губ готов сорваться крик. Говорят, женщины умеют кричать, как чайки. Криком, раздирающим душу, если позволить ему вылететь.

Но ни звука не сорвалось с Анниных губ. Только щеки побелели, а между бровями залегла морщинка. Тоненькая, как льняная нить кружев.

Потом ее лицо исказилось гримасой.

— Я думала… что мне счастье привалило. Я ведь уже знала Анисима. Он был моим первым… В Кукарке. Давно… — Потом она спохватилась: — В участке нас ждут! Сказали, их привезут с часу на час.

— А тех друзей, что окопались в лесу на озере? — поинтересовалась Севастьяна.

— Кто это? — спросила одна из сестер.

— Те, что должны были вас неусыпно сторожить. Им собирались объяснить, что это женщины Анисима и Павла, — сказала Севастьяна.

— Вот как? — возмутились сестры и рассмеялись. — Они бы горько пожалели об этом.

Рука одной из сестер нырнула в глубокий карман юбки. Через мгновение на столе лежал маленький пистолет.

Вторая сестра проделала то же самое. На столе теперь лежали пистолеты-близнецы.

— Это свадебный подарок нашей тетушки, — объяснили они в ответ на изумленный взгляд Севастьяны. — Жаль, не дожила она до того мига, когда смогла бы сама их вручить. Но наш отец исполнил ее волю. Хотя и осуждал свою сестру, — объяснили молодые женщины.

В комнате повисла тишина, потом раздался горький смех Анны:

— Если бы только они знали…

— А теперь послушайте все, как звучит письмо. — Сестра, которая держала в руке перо, призвала всех к вниманию. — «Я, Анисим Петров Финогенов, дарю моей дочери Софии свой дом близ города Лальска. Отдаю его на веки вечные в ее пользу. Подпись».

— Все как надо, — одобрила Севастьяна. — А ты, Анна, можешь там жить.

Анна изумленно молчала. Потом тихо сказала:

— Я бы взяла с собой Софьюшку. Чтобы привыкнуть к ней.

— Так ты хочешь ее забрать?

— Жаль мне ее, такая же обманутая душа, как и я.

— Хвалю, — оценила Севастьяна. — А что второе письмо? Зачтете?

— Все в точности так, как Павел написал про Федора, — засмеялась Мария.

— Тогда поехали. С Богом!

Женщины сели в коляску и помчались в участок.

Знакомый Севастьяны встретил их нежной улыбкой. Особенно ласково смотрел он на нее. Глаз не сводил.

— Дорогуша, мы с тобой оба исполняем долг перед городом. Так неужели я не помогу тебе в добром деле?

— Где они?

— А зачем вам их видеть? Давайте ваши бумаги. Они их мигом подмахнут. — Он подмигнул Севастьяне и удалился с бумагами. — Я их очень об этом попрошу.

Женщины сели на лавку; никого, кроме них, в участке не было, знакомец Севастьяны позаботился, сказал Анне, чтобы приезжали, как стемнеет.

Что ж, он был прав. Визит поздний, город лег спать, теперь не проснется до самого утра. Когда бумаги были подписаны и ручки дамам перецелованы — мужчина в чинах хотел бы поцеловать всего одну ручку, но пришлось ради этого поцеловать три лишних, — коляска покатила по улице вдоль реки.

В эту ночь в воспитательном доме долго и ярко горели свечи. Горели они радостным пламенем. Женщины праздновали свою победу. На столе кипел самовар, благоухало варенье в серебряных вазах, в пламени свечей подмигивали штофики со сладкими напитками.

— Как хорошо, что ты не взяла грех на душу, Анна. — Севастьяна посмотрела на нее. — Вот награда тебя и нашла.

— Анна, выходит, мы дороже отца твоего ребенка? — спрашивали сестры.

— Ребенок дороже всякого мужчины, — не задумываясь сказала Анна. — Я это поняла, когда сама понесла. А ребенок Федора Степановича разве чем-то виноват? Почему же они захотели сделать его наживкой, чтобы поймать кучу денег?

Сестры молчали.

— Мудро, Анна, — сказала Севастьяна. — Хотя самой мне не довелось выносить дитя, но ты рассуждаешь правильно.

— А почему, Севастьяна? — вдруг осмелилась спросить Анна.

— Не было в моей жизни того, кто мог бы стать им отцом.

— Но разве не удел женщины — рожать?

— Это как посмотреть, кому какой удел, — ответила Севастьяна. — Люди разные, и жизнь — тоже. Моя жизнь — только моя, и больше ничья.

— А… Как же… говорят, есть обязанность перед Господом — женщина должна дать жизнь… Иначе нить прервется. — Анна сама не знала, почему и зачем сейчас вступает в этот разговор. Но слова соскакивали с губ будто без ее ведома.

— Если Господь захочет ее прервать, то она прервется. Говорят, в каждом роду бывает тридцать три поколения. Мой род очень древний. Может, на мне весь кончился, может, мое поколение и есть тридцать третье.

— Значит, после тебя никого не останется? — не отступала Анна.

— А воспитанники? Разве не моими мыслями и умениями они напитаны? — Севастьяна засмеялась и окинула всех сидящих за столом гордым взглядом.

— Как же им повезло, — прошептала Анна. — А… если я…

— Нет, Анна, — прервала ее Севастьяна и предупреждающе подняла руку. — Ты не сдашь ребенка к нам в дом. Он не подкидыш. Напротив, ты заберешь у нас Софьюшку. Сама сказала. Между прочим, Софьюшка у нас не голь перекатная, хоть и произошла от Анисима. Она у нас с приданым.