Отпуск по уходу - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Нестерова cтр.№ 18

Когда, зеленая и зареванная, она бросилась к Николаю за объяснениями, он искренне поразился ее реакции. Это же все пиар, это ради политической карьеры делается, мало ли что настрочат щелкоперы. Дети — тоже пиар? Новорожденный ребенок — выдумка? Нет, дети — святое, он обожает своих малышей и никогда их не бросит. Как мухи и котлеты — отдельно. Марине, выходит, отводилась роль мухи? А что ее, собственно, не устраивает, поражался Николай. Хочет Марина — он и с ней заведет детей. Пусть рожает, он прокормит. Вот Света, Таня, Настя живут же с Лешей, Ваней, Сашей — и не жалуются.

Оказывается, круг, в который он ввел Марину, был кругом любовниц и сожительниц его приятелей. Второй эшелон. А где-то есть первый — настоящие жены, законные дети. Мусульманство, разрешающее многоженство, получается, честнее и справедливее по отношению к женщинам, у которых в качестве жен равные права. Но что поделаешь с нашей православной моралью и традицией, разводил руками Коля. Не обращаться же ему в чужую веру? Это был бы политически непопулярный ход.

Единственным утешением финала любовной истории стало то, что не Коля ее бросил, а она его. Но решение далось Марине крайне тяжело. Мокрые от слез подушки, метания по квартире, нестерпимое желание позвонить, вернуть все на старые позиции…

Как прежде, уже не будет никогда, говорила мама, не отходившая от Марины. Ее мама — лучший психотерапевт, внимательный слушатель истерик и трезвый аналитик. Более всего Марину ранило наличие ребенка, который уже существовал, а потом и родился в счастливую эпоху расцвета их романа. Если бы не дети, Коля бы женился на ней. Если бы не дети, отзывалась мама, Марина никогда бы не узнала нравственного портрета избранника или узнала слишком поздно. Могла быть рана, как от разрывной пули, а сейчас — глубокая царапина. Так и надо воспринимать душевный ущерб: порезалась — заживет, не смертельно.

Вместе с мамой они придумали: начать жить заново, с чистого листа, чтобы никаких напоминаний. Марина ушла с работы, устроилась в туристическое бюро, подстригла и перекрасила волосы, поменяла гардероб. Хотела отправить по почте бывшему любовнику его подарки, но мама отговорила — будет выглядеть по-опереточному пошло. Отнесли украшения в скупку, продали за бесценок, деньги раздали нищим на паперти перед церковью.

Рана зарубцевалась через год, в основном благодаря работе. Марина ничего не смыслила в туристическом бизнесе, а недотепой выступать не привыкла. Бешено и настойчиво училась, вгрызаясь в премудрости нового дела. Начальство получило в ее лице большой подарок, который был по достоинству оценен. За пять лет Марина сделала блестящую карьеру: от менеджера-стажера поднялась до исполнительного директора. Обжегшись на Коле-Кубе, она еще более ужесточила требования к вероятному спутнику жизни. Твой принц, качала головой мама, вынужден обладать невероятными достоинствами. Так и в старых девах засидишься. Лучше летать в одиночестве, чем сидеть на запасном аэродроме у какого-нибудь богатого бабника, отвечала Марина. Небогатые или просто не добившиеся жизненного успеха Марину решительно не интересовали. В этом они с мамой не сходились. Мамина позиция, формулируемая по-народному, звучала так: лишь бы человек был хороший. Хороший неудачник мне парой никогда не будет, качала головой Марина. Звучит неблагородно, зато честно.

Андрей взял ее измором, настойчивой, но деликатной осадой. Да и сколько может оставаться неприкаянной, неприклеенной к мужчине молодая красивая девушка? Маме он нравился, а Коля в свое время вызывал молчаливое неодобрение. Цветочками тебя Андрей покорил, смеялась Марина. И цветочками тоже, соглашалась мама. Но главное, что в Андрее чувствуется мужская надежность и честность. Как в нашем папе.

Умудренная горьким опытом, в Таиланде, перед тем, как у них все случилось, Марина потребовала паспорт. Андрей, кусая губы от сдерживаемого хихиканья, протянул заграничный, в котором семейное положение не указывалось. Российский давай! Хорошо, что захватил, хотя и предполагал, что любимая девушка станет интересоваться моими документами. Видишь? Прописка московская, в браке не состою и не состоял, добавлю, детей не имею… Маришка, брось глупостями заниматься, иди ко мне…

* * *

Андрей бомбардировал ее звонками и эсэмэсками весь следующий день, грозился немедленно приехать, умолял о встрече после работы. Не звони, видеть тебя не желаю, охранник не пропустит, убирайся к черту, забудь, как меня зовут, я тебя вычеркнула из своей жизни — Марина отвечала коротко и энергично.

Вечером Марина вернулась домой мрачнее тучи. От ужина отказалась, ушла к себе в комнату. Плакать. Анна Дмитриевна и Игорь Сергеевич, мама и папа Марины, обменялись тревожными предположениями. Ясно, что дочь поссорилась с Андреем. Но из-за чего? Игорь Сергеевич нахмурился, надел очки, развернул газету:

— Иди. Разузнай подробности. Чем ей Андрей не угодил? Хороший парень, а наша каприза до седых волос будет идеал искать. Помрем, внуков не дождемся.

— Игорек, ты же знаешь, Марина понапрасну не станет ссориться.

— Знаю, но от этого не легче. Иди же, — пробурчал нарочито грубо, закрылся газетой. — Вытри ей слезы и сопли, уже, наверно, до пола повисли.

Игорь Сергеевич всегда оставался на периферии шушуканья жены и дочери, умело скрывал, что Аннушка доносит ему секреты Маринки, что программа выхода дочери из кризиса находится под его контролем и тайным руководством. Он справедливо считал себя главным в доме. Но, как умный человек, не мог не понимать, что их семейная гармония основана на противоречии: когда мужчина — главный, но делает все, как хотят женщины.

Марина плакала, свернувшись в клубочек и обняв подушку. У Анны Дмитриевны сжалось сердце.

— Маленькая моя, девочка! — Мама присела на тахту и погладила Маринку по спине.

Дочь не взбрыкнула, не потребовала, чтобы ее оставили в покое. Значит, готова к разговору. Анна Дмитриевна прилегла рядом, силой развернула дочь и устроила у себя на груди.

— Расскажи мне. Что случилось?

Хлюпая носом, вытирая щеки, Маринка заговорила, не с начала описывая случившееся, а с конца — со своих горьких терзаний.

— Самое обидное, что я второй раз… на том же месте, на те же грабли… Какой-то рок, проклятие! Очень больно получить удар по старой ране. Помнишь, у тебя был перелом руки, едва зажил, а ты снова сломала?

— И со знанием дела могу сказать: второй раз не так больно, уже есть опыт и знание первой травмы. Что наделал Андрей?

— У него ребенок! Представляешь? Хотела ему сюрприз преподнести, прямо из аэропорта к нему поехала. А там… сама сюрприз получила. У него ребенок на руках, и женщина по-свойски в квартире шастает. Кстати, она мне показалась старой и некрасивой. Моль, нафталином не добитая.

— И как Андрей повел себя?

— Испугался, засуетился, принялся врать и выкручиваться. Признался, что ребенок его, и тут же понес околесицу… Да я и не слушала. В голове точно шаровая молния взорвалась. Мама, ну за что мне такое?

— Что конкретно Андрей сказал?