– Чертов кот! Надо выкинуть его отсюда, – вздрогнув, сказал Майлз.
– Убей его! – взвизгнула Белл.
– Ты всегда круто берешь, Белл. Из-за своего бесценного животного Дэн устроит нам скандал посильнее того, который он закатил бы, обчисти мы его самого до нитки. Где тут… – Он повернулся и поднял мою дорожную сумку.
– Я сама убью его! – визгливо закричала Белл. – Я почти год мечтала убить эту проклятую тварь. – Она оглянулась в поисках орудия убийства. Затем ринулась к камину и схватила кочергу.
Майлз поднял Пита и попытался засунуть его в сумку.
Именно «попытался». Пит спокойно позволяет себя поднять только мне или Рикки. Но даже я не осмеливаюсь взять его на руки, когда он воет. Сначала надо провести осторожные переговоры: выведенный из эмоционального равновесия кот опаснее, чем гремучая змея. Но даже если он не был так расстроен, он никогда без сопротивления не дал бы схватить себя за загривок.
Пит вцепился когтями Майлзу в предплечье, а зубами впился в его большой палец.
– Отвали, толстяк! – истошно заорала Белл и замахнулась на Пита кочергой.
Ее намерения были достаточно откровенны, и на ее стороне были сила и оружие. Но она не обладала сноровкой в обращении с кочергой, а Пит был весьма искусен во владении своим оружием. Он поднырнул под кочергу и нанес ей четыре удара, обеими лапами по каждой ноге.
Белл пронзительно завизжала и выронила свое оружие.
Что происходило потом, я мог только догадываться. Я по-прежнему мог смотреть только прямо перед собой и видел бо́льшую часть гостиной, но не мог видеть поля боя целиком. Я следил за происходящим в основном по звукам борьбы, крикам, воплям, топоту ног. Только раз в моем поле зрения мелькнули два человека, которые гнались за котом, а потом, внезапно, эти двое пробежали обратно, и кот их преследовал.
Не думаю, чтобы им удалось хотя бы прикоснуться к нему.
Самым худшим из случившегося со мной в ту ночь было то, что я пропустил звездный час Пита – час его величайшей битвы и величайшей победы. Мало того что я не увидел всех его подробностей, я даже не был в состоянии их по достоинству оценить. Я видел и слышал, но не воспринимал того, что происходило. Я находился в оцепенении, и когда! В миг его наивысшего торжества.
И сейчас, вспоминая ту ночь, я чувствую волнение, которое не мог испытать тогда. Но это не одно и то же: испытать подобное мне уже никогда не суждено, словно бедолаге-нарколептику, проспавшему свой медовый месяц.
Внезапно проклятия и грохот смолкли, и вскоре Майлз и Белл вернулись в гостиную.
– Кто оставил эту чертову москитную сетку открытой? – отдышавшись, спросила Белл.
– Ты сама. Заткнись уж. Он убежал.
У Майлза лицо и руки были в крови. Он потрогал царапины на лице и поморщился. Судя по состоянию его одежды, в какой-то момент он оступился и упал. Пиджак на его спине разошелся по шву.
– Черта с два я заткнусь! Есть у тебя в доме ружье?
– А?
– Я пристрелю этого поганого кота.
Ей пришлось хуже, чем Майлзу. У нее было больше незащищенных мест, доступных когтям и зубам Пита, – ноги, обнаженные руки и плечи. Было совершенно очевидно, что ей еще долго не придется носить открытые платья и без вмешательства специалиста рубцы от шрамов останутся у нее до конца жизни. И вообще она была в тот момент похожа на гарпию после серьезной стычки с сестрами.
– Сядь! – повысил голос Майлз.
Белл ответила ему коротко и, судя по смыслу, отрицательно.
– Все равно я убью этого кота!
– Хорошо, не садись. Пойди и умойся. Я помогу тебе с йодом и перевязкой, а потом ты поможешь мне. Забудь об этом коте, мы от него избавились, и слава богу.
Белл произнесла что-то неразборчиво, но Майлз разобрал.
– Ты тоже, но еще дальше, – ответил он. – Послушай, Белл, будь у меня ружье – я не говорю, что оно у меня есть, – ты вышла бы во двор и начала палить. Не важно, попадешь ты в кота или нет, но через десять минут сюда нагрянет полиция и начнет тут все разнюхивать и задавать вопросы. Ты хочешь, чтобы это случилось, когда у нас на руках вот это? – Майлз ткнул в меня пальцем. – А если ты сунешься за дверь без ружья, этот зверь тебя убьет. – Он еще больше нахмурился. – Следовало бы издать закон, запрещающий держать дома таких тварей. Он представляет опасность для общества. Только послушай!
Было слышно, как Пит рыщет вокруг дома. Он больше не выл. Снаружи доносился боевой клич: он призывал своих врагов выбрать вид оружия и выйти на бой – поодиночке или всей стаей.
Белл прислушалась, и ее передернуло. Майлз продолжал:
– Не беспокойся, в дом он не проникнет. Я не только закрыл раму с москитной сеткой, которую ты оставила открытой, но и запер вторую дверь.
– Я не оставляла ее открытой!
– Считай так, если тебе нравится.
Майлз обошел помещение, проверяя запоры на окнах. Вскоре Белл покинула комнату, за ней вышел и Майлз. Через некоторое время не стало слышно и Пита. Я не знаю, сколько времени они отсутствовали, – время для меня перестало существовать.
Белл вернулась первой. Ее косметика и прическа были безупречны, она надела платье с длинным рукавом и стоячим воротником и заменила порванные чулки. Кроме нескольких полосок пластыря на лице, ничто в ее облике не напоминало о недавней битве. Если б не угрюмое выражение лица, при других обстоятельствах ее можно было бы назвать восхитительной.
Она направилась прямиком ко мне и велела мне встать, что я и сделал. Она быстро и профессионально обыскала меня, не пропустив карманчик для часов, карманы рубашки и маленький внутренний карман, который не в каждом пиджаке и имеется-то. Добыча была невелика: кошелек, немного наличности, идентификационные карточки, водительское удостоверение, ключи, мелочь, антисмоговый ингалятор и еще всякий мелкий хлам да конверт с чеком, который они мне прислали. Она повертела чек в руках, прочла передаточную надпись и обеспокоенно спросила:
– Что такое, Дэн? Решил приобрести страховку?
– Нет. – Я бы рассказал ей обо всем остальном, но отвечать мог только на последний заданный мне вопрос.
Она нахмурилась и бросила конверт поверх прочего содержимого моих карманов. Тут она заметила сумку Пита и вспомнила, видно, об отделении, которое я использовал как портфель. Она подняла сумку и пошарила внутри – и тут же, понятно, обнаружила комплект копий документов, что я заполнил во «Взаимной гарантии». Она уселась и принялась читать бумаги. Я же остался стоять, где она меня оставила. Словно забытый портновский манекен.
Вскоре появился Майлз. На нем был махровый халат, тапочки и большое количество бинтов и лейкопластыря. Он походил на неудачливого борца среднего веса, которого выставили против чемпиона, – результат был налицо. Марлевая шапочка прикрывала царапину, тянувшуюся через всю лысину, – должно быть, Пит достал его, когда Майлз нагнулся.