Но кто мы и откуда - читать онлайн книгу. Автор: Павел Финн cтр.№ 88

Cтраница 88

Но, Боже, как же трудно быть мудрым!

Уметь-то я уже кое-что умел, хотя не будем, конечно, преувеличивать. Но вот мочь, пожалуй, не очень. Как сказано апостолом Лукой: “…Копать не могу, просить стыжусь”.

После “Объяснения” и “Двадцати шести дней” ни один мой сценарий, даже принятый 1-м объединением “Ленфильма”, не проходит через Госкино. И не стану грешить только на Павленка — конечно, не забывшего мне встречу в Югославии, в Пуле. Нет, дело было в другом.

Дело было как раз — в любви.

Физическое почти ощущение, что так, как раньше, теперь нельзя. Как будто взял обязательство — перед самим собой: искренности в любви должна соответствовать искренность в том, что делаешь, сочиняешь.

Они не пропускают, а я пишу — с истерическим упорством. Хрен с вами, давайте ваши поправки! Лишь бы пробиться к экрану!

“Дом на косогоре”… “Воспоминание о Плотникове Игнате”…

Нет-с, усмехаются, дураков нету. И каждой своей иезуитской претензией-поправкой доводят до моего сведения, что я — со своими писаниями — чужой. А зачем им чужой, когда у них своих полно.

И, наконец, “Ожидание”. Но это уже “Мосфильм”, дружеское объединение Юлия Яковлевича Райзмана, главный редактор Ада Репина. На то время — самое либеральное мосфильмовское объединение. Там славно начинали Вадик Абдрашитов и Саша Миндадзе.

1978 год, ноябрь, первые записи. Еще туманная идея, еще только невнятное бормотание под нос…

“Название: «После войны на даче».

День рождения — утро. Рубашка, Гайдар. Солнце, веранда, молоко, малина. «Золотые шары», флоксы, табак.

Гроза, молнией убивает корову. Распродают мясо на краю села. Все время возле дома народ. Хозяйка приносит в ведре большие сырые куски мяса с торчащими осколками костей”.

Более десяти лет назад я собрал все разрозненные мысли и соображения, которыми до этого постоянно делился на занятиях со слушателями нашей режиссерской — Хотиненко, Финн, Фенченко — мастерской на Высших курсах сценаристов и режиссеров. Назвал все это “Драматурия и режиссура. Конспект лекции” и опубликовал в сборнике “Профессия — кинематографист”, выпущенном к сорокалетию Курсов.

“Теоретизирую я в первую очередь для самого себя, и научить я хочу только самого себя. Как только у меня прекращается сознательно или бессознательно потребность и желание ученичества, все сразу коснеет и замирает, замораживается.

Кино — это невероятная возможность наблюдать жизнь, воссоздавать жизнь со всеми тайнами сознания и подсознания, реальности и ирреальности, возможность населять эту новую, созданную жизнь чудесами, демонами и ангелами.

А какова степень участия драматургии во всем этом? Вот об этом, собственно, и весь разговор”…

“Я рассматриваю ИДЕЮ как желание. Напряжение материала зависит от «силы желания». Желание реализовать идею. Реализовать идею «через себя», или — «себя через идею». Стиль, единство, целое, конструкция — все зависит от «силы желания». Именно она создает напряжение материала и держит всю конструкцию новой реальности.

И никогда не говорите себе — хотя бы себе — «я хочу рассказать». Это уже ошибка. Говорите: «я хочу ощутить, почувствовать и хочу, чтобы и вы ощутили, почувствовали…»”

Чтобы почувствовали — дачное, подмосковное…

Звук дождя по крыше, облака в коричневых лужах, томительный вечерний запах цветов, соседний патефон…

Это была не просто память о детстве, а нечто большее, вдруг посетившее — осенившее? — меня. Это было органическое чувство кино, которого мне так не хватало прежде, это было — открывшееся во мне — чувствование кинематографом.

Но самое главное — это было о себе. Я вдруг понял, что волен распоряжаться собой и своими близкими, как хочу, хотя бы в той реальности все было не так. Ну, или не совсем так.

Как говорить правду о себе, когда пишешь о других?

Проблема исповеди в кино. Материал личной судьбы. Конфликт объективистской сущности кино и исповедальной идеи. Выработка новой формы и новой драматургии в результате этого конфликта.

Как вырваться за пределы обычного? За пределы себя? Как? Заговорить по-испански? Написать гениальное стихотворение? Стать выше ростом? Вдруг хочется придумать, как в детстве, какой-то несуществующий, новый язык и сказать на нем нечто гениальное.

И тогда я сделал открытие, которое никогда больше не повторял.

Я написал сценарий так, будто все происходящее — одна непрекращающаяся, бесконечная панорама — движение — “ручной” — камеры, захватывающее всё, незаметно перетекающие одна в другую сцены и диалоги.