Джейн Остен и ее современницы - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Коути, Елена Прокофьева cтр.№ 22

«После распоряжений принца Уэльского я считаю себя полностью отделенной от него и, следовательно, полагаю, что на меня не распространяются обязательства или правила, в силу которых я должна жертвовать всем ради принца Уэльского», – писала Каролина. Во время одной из ссор она выразилась еще жестче: «Заявляю вам, что с этого момента мне нечего больше вам сказать и что отныне я не подчиняюсь вашим приказам или вашим правилам!»

* * *

Оставив мужа с леди Джерси, которую она все же прогнала из фрейлин, Каролина сняла домик за городской чертой, в деревне Шарлтон посреди вересковых пустошей Блэкхита. Несколько раз в неделю она наведывалась в Карлтон-хаус, где в просторной детской подрастала дочь Шарлотта. Останься она в Лондоне, Каролина, безусловно, видела бы дочь чаще, но не намного. О детях в августейших семьях пеклись старшие гувернантки, непременно из родовитых семей, их помощницы и няньки, родители же проводили со своими отпрысками мало времени. Каролина читала с дочерью, смеялась с ней, учила ее молитвам, но от нее не требовалось уделять девочке все свободное время.

Каролина с маленькой Шарлоттой

К чести Георга надо отметить, что он охотно согласился бы на юридически оформленное раздельное проживание, выплачивал бы жене пособие и даже отдал бы ей маленькую Шарлотту. Что угодно, лишь бы разорвать этот союз. Но королю претила мысль, что сын вынесет сор из избы – вернее, из дворца. Кроме того, Георг III был уверен, что таким образом сын оскорбит жену. И принц с принцессой продолжали нести ярмо супружества.

Тем временем Каролина осваивалась в новом доме Монтагью-хаус, на самой окраине любимого ею Блэкхита. Там она вкусила свободу, которую прежде не знала – прогулки с одной лишь камеристкой и без лакеев, визиты к друзьям, приемы и танцы. Не нужно ни перед кем отчитываться, не нужно просить дозволения – это ли не счастье? Она брала уроки пения у неаполитанского дирижера Феррари и училась лепить из глины под руководством скульптора Турнерелли.

Среди веселой суеты она не забывала о делах милосердия. Каролина брала под опеку сирот, для которых потом подыскивала приличное место. Но как ни парадоксально, именно благотворительность явилась причиной первого из двух скандалов, от которых содрогнулся ее мир. Ее мир и вся Англия.

Пытаясь устроить подопечных сирот в юнги, Каролина обзавелась знакомствами среди проживавших поблизости моряков. Они захаживали в дом к веселой принцессе, и по округе пошли пересуды. Слухи были небезосновательными. Одним из предполагаемых любовников Каролины стал капитан Томас Манби, взявший двух ее мальчишек юнгами на фрегат. Другим – морской офицер сэр Сидни Смит, который к 37-ми годам повидал весь свет и был удостоен рыцарского титула. Сэр Сидни помогал Каролине декорировать одну из гостиных на манер восточного шатра. Принцесса звала его приходить почаще, тем более что квартировал он неподалеку – у общих друзей сэра и леди Дуглас. Точнее, друзьями их считала Каролина и, как выяснилось позже, в одностороннем порядке.

Помимо подросших ребятишек, Каролина заботилась о малышах. Кроху, найденную посреди вересковой пустоши, она назвала Эдвардиной Кент в честь герцога Кентского, ставшего крестным отцом девочке. Полагая, что Эдвардина – дочь знатных французских эмигрантов, Каролина не жалела денег на ее образование. Но гораздо более известен был другой ее подопечный – малыш Уилли Остин.

Осенью 1802 года он прибыл в Монтагью-хаус вместе со свой матерью Софией. Женщина умоляла помочь ее мужу, который лишился работы на верфях, но даже рассчитывать не могла на неожиданную милость. Каролина предложила взять на воспитание маленького Уилли. От заманчивого предложения трудно было отказаться, и принцесса обрела нового воспитанника. Она страшно его баловала. После обеда лакей приносил карапуза в столовую и придерживал над столом, пока мальчик тянул в рот сласти.

Английскую знать раздражала чрезмерная забота о сыне прачки. Поползли слухи о том, что Уилли был внебрачным сыном Каролины, которого она прижила от одного из своих друзей-морячков. Для настоящего, полномасштабного скандала не хватало лишь искры. Но некая леди Дуглас держала в руках огниво.

Нужно признать, что ссору с леди Дуглас Каролина затеяла первой. В 1804 году Дугласы получили три анонимных послания. Письма оповещали сэра Джона о связи его жены с сэром Сидни Смитом и были снабжены рисунками, наглядно объяснявшими, как эта связь проистекала. Дугласы сразу опознали почерк принцессы. По-видимому, сказывалась ее любовь к розыгрышам, но Дугласы не оценили шутку и потребовали объяснений. Когда в ответ пришла еще одна анонимка, у Дугласов не оставалось сомнений, что разыграла их именно Каролина.

Дугласы могли бы проглотить обиду, если бы Каролина еще раз не перешла им дорогу.

В промежутках между приступами безумия король Георг заботился о внучке, в которой просто души не чаял. Он приказал перевезти Шарлотту в Виндзор, дабы самому присматривать за ее образованием. Его решение привело сына в ярость, ведь на содержание и образование принцессы тратилось 5 тыс. фунтов, а теперь и эти деньги уплывали из рук! Но учитывая, что принц задерживал жалование гувернанткам, решение короля было верным. Король пригласил в Виндзор Каролину и пообещал, что она сможет часто видеться с дочерью. Выказывая невестке свое расположение, он назначил ее смотрительницей королевского парка в Гринвиче, что на юго-востоке Лондона.

Каролина сразу же развернула бурную деятельность. В Гринвиче решено было открыть приют для сирот британских моряков. Под приют отводился Королевский домик, бывшая резиденция монархов, но Каролина посчитала, что близлежащие строения приюту тоже пригодятся. По ее распоряжению арендаторов попросили съехать, и среди тех, кто получил приказ о выселении, были Дугласы. Для них это стало последней каплей.

5 ноября 1805 года, в присутствии принца Уэльского и герцога Сассекского, леди Дуглас дала показания против принцессы. Она сообщила, что Уилли Остин, которого Каролина якобы усыновила, на самом деле был ее внебрачным сыном. Более того, Каролина намеревалась выдать его за ребенка принца, поскольку несколько ночей провела в Карлтон-хаусе. Если бы ее затея увенчалась успехом, бастард наследовал бы престол вместо Шарлотты, поскольку наследникам мужского пола всегда отдавалось предпочтение. Задыхаясь от радости, принц Уэльский записывал показания.

«Столь велико мое к ней отвращение, и пустившая корни неприязнь, и омерзение, которое я питаю к ней, что я содрогаюсь при одной лишь мысли о том, чтобы сесть с ней за одним столом и вообще пребывать с ней под одной крышей», – отзывался он о жене. Показания леди Дуглас вселяли в него надежду даже не на раздельное проживание, а на полноценный развод. Понимая, что сын не уймется, король согласился начать «Деликатное расследование», в котором участвовали премьер-министр лорд Гренвилль, лорд-канцлер Эрскин, лорд главный судья Элленборо и министр внутренних дел лорд Спенсер. Почти год пэры изучали показания свидетелей – пажей, лакеев и горничных принцессы, ее докторов и соседей. Но главной свидетельницей оставалась леди Дуглас.