Влюбиться в жизнь. Как научиться жить снова, когда ты почти уничтожен депрессией - читать онлайн книгу. Автор: Мэтт Хейг cтр.№ 16

1. Такое впечатление, что вы находитесь на другой планете, и, кажется, никто не понимает, через что вам приходится проходить. Однако это не так. На самом деле вы не одиноки. Вы не верите в это, потому что сами никогда ранее с этим не сталкивались. Шок падения вас травмирует, но поймите, что и другие люди испытывали то же самое. Вы находитесь на земле с населением в миллионы.

2. Хуже уже не будет. То, что вы хотите убить себя, — это уже и есть дно, откуда путь только наверх.

3. Вы ненавидите себя. Просто вы очень чувствительны. Практически каждый человек на планете нашел бы причину ненавидеть себя, если бы думал об этом столько же, сколько и вы. Все мы ублюдки, но такие прекрасные.

4. Ну и что, что на вас теперь висит ярлык «депрессивный»? Каждому можно его получить, обратись он к нужному специалисту.

5. Ощущение того, что дальше будет только хуже, — это просто симптом.

6. У разума тоже меняется погода. Сейчас вы в эпицентре урагана, но через какое-то время он утихнет. Держитесь.

7. Не обращайте внимания на стереотипы. Раньше практически с каждым заболеванием было связано определенное убеждение. Например, полиомиелит ошибочно приписывали беднякам. Депрессию же часто связывают с душевной слабостью или личностными неудачами.

8. Ничто не длится вечно, в том числе и боль. Боль говорит вам, что она никогда не утихнет. На самом деле она лжет. Не обращайте на нее внимания. Боль — это долг, который вам вернут со временем.

9. Разум претерпевает изменения. Личность тоже. В моей книге «Люди и я» написано следующее: «Темная материя нужна, чтобы галактики не распадались. Твой разум есть галактика. Тьмы в нем больше, чем света. Но только свет придает смысл ее существованию. Другими словами, не убивай себя. Даже когда тьма непроглядна. Всегда помни, что жизнь не стоит на месте. Время есть пространство. Ты движешься в этой галактике. Дождись, и увидишь звезды» (пер. Е. Горбатенко).

10. Наступит день, когда вы испытаете радость, которая затмит всю боль. Вы в эйфории будете плакать над песнями группы The Beach Boys, смотреть на лицо ребенка, спящего у вас на коленях, проводить время с добрыми друзьями, есть вкуснейшие блюда, которые вы не пробовали ранее, любоваться видом с высоты, не боясь упасть и умереть.

Существуют умные книги, которые вы еще не читали, фильмы, которые еще не смотрели, вооружившись ведром попкорна. Вы будете танцевать, веселиться, заниматься сексом, бегать по берегу реки, болтать допоздна и смеяться до боли в животе. Жизнь ждет вас. Возможно, вы ненадолго застряли, но мир никуда от вас не убегает. Оставайтесь на Земле. Жизнь стоит этого.

Все мы одиноки. Спорить с этим фактом бесполезно: большую часть времени мы просто стараемся забыть о своем одиночестве. Когда мы больны, от этой горькой правды не спрятаться. Любая боль изолирует человека. Сейчас у меня побаливает спина. Я пишу эти строки, закинув ноги на стену и лежа спиной на диване. Если я сижу в классической позе писателя, согнувшись над ноутбуком, спина начинает болеть. Когда боль вспыхивает, мысль о том, что миллионы людей по всему миру испытывают то же самое, нисколько не утешает.

Тогда почему же нам так нужна любовь? Ведь как бы сильно мы ни любили человека, мы никогда не сможем оградить его или себя от боли.

Позвольте мне сказать вам кое-что банальное, но во что я всецело верю.

Любовь спасла меня. Андреа спасла меня. Ее любовь ко мне и моя любовь к ней. Это чувство помогало мне не единожды. Много раз оно вытаскивало меня снова и снова.

Когда я заболел, мы были вместе уже пять лет. Что обрела Андреа с той ночи накануне своего 19-го дня рождения? Постоянное ощущение финансовой незащищенности? Неадекватную сексуальную жизнь, убитую алкоголем?

В университете нас считали счастливой парой. Мы действительно такими были, кроме другой половины времени, когда мы были несчастной парой.

Интересно, что мы всегда были абсолютными противоположностями. Андреа — настоящий жаворонок: любит дремать днем и рано ложится спать, в то время как я настоящая сова и всегда плохо сплю. В отличие от меня, Андреа постоянно неукоснительно следует рабочей этике, хотя депрессия заставила меня придерживаться ее. Андреа любит организованность, а я тот самый неорганизованный человек из всех, которых я знаю. В тот нелегкий период времени наша пара напоминала хлорид аммония ^[18]. Не слишком удачное сочетание.

Тем не менее Андреа говорила, что я заставлял ее смеяться. По ее словам, я был «забавным». Нам нравилось разговаривать. Мне кажется, мы оба всегда были довольно скромными и замкнутыми. Андреа можно было сравнить с социальным хамелеоном. Например, если кто-то чувствовал себя неловко, она делала все возможное, чтобы помочь человеку. Думаю, если я и дал ей что-то, то это шанс быть собой.

Если, по словам Шопенгауэра, «мы теряем три четверти себя, чтобы быть похожими на других людей», то любовь — это способ снова обрести те потерянные части самих себя, и в первую очередь свободу, которую мы потеряли еще в раннем детстве. Возможно, любовь заключается в том, чтобы найти человека, с которым можно не стесняться своих странностей.

Я помог ей быть собой, а она помогла мне вернуть себя. Мы достигли этого с помощью разговоров. В первый год отношений мы часто беседовали ночи напролет.

Вечер начинался с того, что мы шли в винный магазин в конце Шарп-стрит в Халле (на этой улице стояло мое общежитие) и покупали бутылку дорогущего вина. После этого мы смотрели передачи на моем старом Hitachi, постоянно двигая антенну, чтобы изображение не пропадало.

Год спустя нам нравилось играть в двух взрослых: мы купили кулинарную книгу и частенько организовывали в нашей заросшей плесенью студенческой квартирке праздничные ужины, на которых мы подавали панцанеллу ^[19] и дорогие вина.

Прошу, не думайте, что у нас идеальные отношения. Они такими не были ни тогда, ни сейчас. Время, которое мы провели на Ибице, запомнилось мне как одна сплошная ссора.

Только послушайте:

— Мэтт, просыпайся.

— Что?

— Просыпайся. Уже 9.30.

— И что?

— Я должна быть в офисе в 10.00, а до него ехать 45 минут.

— Никто твоего опоздания не заметит. Это же Ибица.

— Ты эгоист.

— Я просто устал.