Звезды под дождем - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Крапивин cтр.№ 118

— Теперь пойдем к нам.

— Мне сперва домой надо.

— Сначала к нам. Чтобы успеть в магазин до обеда. Твоя книга лежит в магазине "Антиквар".

— Откуда ты знаешь?!

Иринка знала от Горьки. Он вчера вечером пришел к ней и сообщил: "Скажи своему Журке, что книгу его кто-то загнал магазину…"

И потом сердито и коротко рассказал, как увидел пропажу.

— А почему он ко мне не пришел? — нервно спросил Журка.

— Объяснить? Или сам догадаешься?

Журка понял, что краснеет. И проговорил с досадой:

— А ты тоже… Не могла сразу сказать?

— Чтобы ты все уроки как на иголках сидел? Будто я тебя не знаю…

— А вдруг ее уже кто-то купил?

— Да ну, так сразу! Это же не "Граф Монте-Кристо".

— Надо скорее в магазин!

— Надо сначала к нам, за папой. Я договорилась, что он тоже пойдет. С нами с одними кто станет разговаривать?

Но и с Игорем Дмитриевичем сначала разговаривали не очень любезно. Когда он попросил достать из-под стекла книгу, насупленная пожилая продавщица буркнула:

— Тридцать пять рублей.

— Меня интересует не цена, а книга, — сдержанно сказал Игорь Дмитриевич. Продавщица нехотя полезла под стекло. Журка осторожно и ласково, как вернувшегося домой голубя, взял книгу в ладони. Но теперь это была не его книга. Хотя вот и дедушкина печать и знакомо каждое пятнышко на титульном листе, а все равно… Кто же сделал эту книгу чужой? Игорь Дмитриевич спросил у продавщицы:

— Можно поинтересоваться, от кого она попала к вам в магазин?

— Таких сведений покупателям не даем. Игорь Дмитриевич посмотрел на Журку, на Иринку, потом опять на продавщицу. И сказал тихо, но слегка затвердевшим голосом:

— Придется дать. Если не сейчас, то чуть позже. Книга недавно исчезла из библиотеки этого мальчика.

Несколько покупателей с интересом прислушивались. Продавщица тяжело задышала, округлила глаза и, похоже, собралась выпалить в Игоря Дмитриевича заряд самых неприятных слов. Но, видимо, вспомнила, что она работает в книжном магазине, а не на рынке. Глотнула и громко позвала:

— Виолетта Ремовна!

"Вот это имечко", — мельком подумал Журка.

Появилась Виолетта Ремовна — молодая дама с высокой прической бронзового цвета. В лице ее тоже ощущалась твердокаменность. Но все же Виолетта Ремовна была повоспитаннее продавщицы.

— Что произошло, Ида Николаевна? — осведомилась она.

— Вот у гражданина претензия, — обиженно сообщила продавщица и отвернулась к полкам.

Виолетта Ремовна сдержанно сказала Игорю Дмитриевичу:

— Я директор магазина. В чем дело?

— У меня не претензия, а вопрос. Хотелось бы знать: кто сдал вам эту книгу?

— Она ваша?

— Она моя. Моего дедушки, — взвинченно сказал Журка. — Вот печать.

— Тогда, возможно, дедушка и сдал.

— Дедушка у него умер, — сказала Иринка.

Кругом стояли любопытные. Виолетта Ремовна еле заметно поморщилась и предложила:

— Пройдем в кабинет.

Кабинет оказался комнатушкой с бетонным полом и зарешеченным оконцем. На полу зеленел, как листик, втертый подошвами, фантик жевательной резинки "Весенняя". Прическа директорши при свете лампочки блестела, как медный колокол. В углу у столика щелкала счетами девушка в синем халатике. Костяшки стучали очень отчетливо. Журкино сердце тоже застучало. Неужели сейчас разгадается эта проклятая загадка? Виолетта Ремовна громко сказала:

— Галя, дай, пожалуйста, книгу регистрации.

Девушка торопливо протянула книгу, похожую на классный журнал. Виолетта Ремовна взяла у Журки "Сочинение об описи берегов" и отошла к широкому письменному столу. Зашуршала там листами. Потом подняла голову и недовольно сказала Игорю Дмитриевичу:

— Вообще-то мы не обязаны давать сведения по первому требованию…

— Разве это военная тайна?

— Не тайна, а нарушение порядка… Впрочем, ладно. Вот, пожалуйста. Номер триста тринадцать. Журавин Александр Евгеньевич. Улица Парковая, дом три, квартира одиннадцать… Вам знаком этот человек?

…Журка не видел, но почувствовал, что Иринка и ее отец смотрят на него досадливыми и жалеющими глазами. Им было неловко — за него и за себя. Сам он смотрел вниз. И видел свои забрызганные грязью ботинки, затертый подошвами пол, а на нем зеленый фантик.

"Зачем же это случилось? — ахнула в нем полная отчаяния мысль. Ударила, как тугой взрыв, вышибла остальные мысли и начала повторяться с равномерностью плотных колокольных ударов:

— Зачем?.. Зачем?.. Зачем?.."

Он мотнул головой, потому что заболело в ушах. И, запинаясь, сказал:

— Тогда… ладно. Извините… Тогда я пойду…

— Ну что? Больше нет претензий? — громко спросила заведующая и встала — башенной прической под низкий потолок. — Можно выкладывать книгу на продажу?

— Выкладывайте, — отозвался Игорь Дмитриевич. — Хотя подождите… Журка…

Но Журка уже не слышал. Он выскользнул из кабинета, проскочил через магазин и, поматывая головой, побрел по улице.

"Зачем?.. Зачем?.. Зачем?.."

Почему ударила эта беда? Почему именно в него, в Журку? Так нежданно-негаданно…

Молния. Тихая и страшная…

Он сейчас отдал бы все-все книги, только чтобы не было этого жуткого случая, этой записи в серой конторской книге.

"Журавин Александр Евгеньевич…" Значит, Капрал правду говорил: все воруют, и все врут…

Нет, не все! Иринка и ее отец не такие! Как они смотрели на Журку — с таким стыдом и беспомощным сочувствием… А как он сам будет смотреть на отца? И вместе со слезами поднялась у Журки к горлу едкая злость…

Дома Журка, не снимая грязных ботинок, прошел в свою комнату и бухнулся на диван. Лежал минут пятнадцать. Потом сжал зубы и заставил себя сесть за уроки. Открыл тетради и учебники. Даже начал писать упражнение по русскому. Но не смог. Лег на стол головой, охватил затылок и стал думать, что скажет отцу.

А может быть, ничего не говорить?

Нет, Журка знал, что не выдержит. Сколько горя накипело в душе за последние два часа. Жить дальше, будто ничего не случилось? Тут надо, чтобы нервы были, как стальные ванты на клиперах… Да и зачем притворяться?..

Только надо сказать спокойно: "Я думал, ты мне всегда правду говоришь, а ты…"

Или сразу? "Эх ты! Значит, родному отцу верить нельзя, да?" Нет, тогда сразу сорвешься на слезы. Они и так у самого горла… А в общем-то не все ли равно? Исправить ничего уже нельзя…