Мальчик со шпагой - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Крапивин cтр.№ 53

Настала тишина. В ней были растерянность и удивление. И вдруг щелкнули одинокие аплодисменты. Они словно прорвали плотину. Сработала привычка: раз окончена речь, надо хлопать. Под шум аплодисментов Серёжа встал в строй.

Елизавета Максимовна подняла руку и объявила, что линейка закончена.

Классы начали расходиться, и строй рассыпался. Серёжу догнала Татьяна Михайловна.

— Ты и здесь не мог обойтись без скандала, — сказала она не то что с упреком, а скорее удивленно.

— Вы не обижайтесь, Татьяна Михайловна. Я просто не удержался… Но я же правду сказал.

— Смешно даже, Серёжа. Ты думаешь, что один о маленьких беспокоишься? Мы об этом еще в субботу на педсовете говорили. Не надо считать, что ты умнее всех.

Серёжа так не считал и промолчал. Татьяна Михайловна отошла.

Его обгоняли ребята. Оглядывались. Одноклассники хлопали по спине и называли Гераклом.

Пробежала Наташа. Крикнула на ходу:

— Это я начала аплодировать! Цени.

Одна девчонка из девятого "Б" сказала другой громким шепотом:

— Симпатичный.

"Ну и жизнь, — подумал Серёжа. — Даже дурами не обзовешь, сразу скажут: воображает".

Кто-то взял его за плечо. Это был капитан.

— Ты уж извини, — сказал он. — Неудобно после торжества, а надо все равно один вопросик уточнить.

— К завучу пойдем? — спросил Серёжа. И подумал: "Неужели ругать будет за мое выступление?"

— Да нет, здесь поговорим. Только пусть народ схлынет… А завучей я до сих пор боюсь.

Он, как мальчишка, уселся на подоконник. Улыбнулся.

— Совсем будто в детстве. Выгонят, бывало, из класса, сидишь так в коридоре и гадаешь: "Потянут к завучу или обойдется?" А чего боялся? Завуч Вера Константиновна добрейшая женщина была… В блокаду погибла в Ленинграде…

Наконец коридор опустел. И в это время подошел лейтенант Серёжа.

— Ну что, Георгий Матвеевич?

— Не говорили еще, — сказал капитан. — Сейчас… Вот какое дело, Сергей… Может быть, и трудно вспомнить, но постарайся. Как выглядел нож? Говоришь, свет на него падал? Ты сразу не отвечай, подумай, если не помнишь.

— Да помню я! — воскликнул Серёжа. И, как на фотоснимке, увидел снова короткие пальцы Гаврика с выпуклыми грязными ногтями и блестящий клинок. Рука и нож словно светились в темноте.

— Он такой… Короткий. Тяжелый… Ну, по виду тяжелый. По-моему, самодельный…

— Почему ты так думаешь?

— У него медная перекладинка, а на ней следы от напильника. Похоже, что вручную сделали.

— Ты все это заметил? — усомнился капитан Георгий Матвеевич.

Серёжа кивнул.

— Это бывает в такие моменты, — вмешался лейтенант. — В прошлом году, когда Пеликан мне в пузо "вальтер" навел, я тоже царапину на стволе заметил.

Георгий Матвеевич усмехнулся:

— Два Серёжи, две геройских… фигуры.

Лейтенант Серёжа, кажется, обиделся.

— Я же для пользы дела вспомнил.

— Для пользы дела продолжим разговор. Скажи-ка, Сергей, а какое было лезвие?

— Клинок? Он плоский. С двух сторон заточенный. А конец некрасивый какой-то. Как у тупого утюга.

— Клинок с желобком?

— Нет, — уверенно сказал Серёжа. — Без желобка.

Георгий Матвеевич и лейтенант переглянулись.

— А какая ручка? — спросил капитан.

— Ручку я плохо помню, ее пальцы закрывали. Почти… Но, по-моему, пластмассовая. Знаете, бывают такие, из разных кусочков…

— Все точно, — сказал лейтенант. — Ну и глаз у человека!

— Да, — подтвердил Георгий Матвеевич, но как-то невесело.

Серёжа удивленно посмотрел на одного, на другого и вдруг сообразил:

— Значит, нашли?

Капитан кивнул:

— Нашли. Только пока это, Сергей, между нами.

— Конечно! А где нашли?

— Целая история. Отец Касьянова сам к нам принес. Не хочет, чтоб сынок в колонию попал. А сынок уже с Гавриловым оказался связан.

— А что за Касьянов?

— Ну, этот… Киса.

— Непонятно, — удивился Серёжа. — Когда Киса успел нож схватить?

— А он и не хватал… — вмешался лейтенант.

Георгий Матвеевич остановил его взглядом.

— Не все сразу… Спасибо, Сергей. Тебе ведь на урок надо?

Серёжа сразу пригорюнился.

— Что? Не хочется? — спросил капитан. — Уроки — вещь необходимая.

— Да не в уроке дело… Сейчас войду в класс с этой коробкой, и все опять на меня уставятся. Шуточки начнутся: "Ура, герой пожаловал…"

— А, вот в чем дело. Ну ладно, возьму грех на себя. Сорок минут у нас есть. Может, нам в кафе "Пингвин" заглянуть? Там пломбир с земляникой, у меня к нему давняя слабость. Ты на это как смотришь?

Серёжа смотрел положительно и не сумел это скрыть.

— Вот и хорошо, — сказал капитан. — А лейтенант Ковалевский не пойдет в кафе "Пингвин". Лейтенанту Ковалевскому на дежурство пора. Грустно бедному, а делать нечего — служба.

— Где мне угнаться за капитанами, — сказал лейтенант Серёжа. И мстительно добавил:

— Ты поговори, поговори с начальством! — пригрозил Георгий Матвеевич. — Я тебе покажу, как эпиграммы сочинять. Со мной шутки плохи, я тебе не Пеликан с "вальтером".

Кафе было недалеко, за углом, и Серёжа не хотел было одеваться.

— Простынешь, герой, — забеспокоился Георгий Матвеевич.

— Что вы! Я закаленный. А если одеваться да раздеваться, можно не успеть.

— Успеем. Учитывая сложности момента, я использую служебное положение и пролезу в кассу без очереди.

Но лезть без очереди не пришлось, в кафе было пусто.

Георгий Матвеевич взял два пломбира и скомандовал:

— Налегай.

Серёжа налег.

Когда он почти доел свою порцию, Георгий Матвеевич спросил:

— А тот парнишка, Стасик… Он товарищ твой?

Серёжа смутился.

— Ну… наверно. Раз уж так получается. Понимаете, он все время в разные истории влипает, а мне приходится его вытаскивать.

— Плохо. Я ведь сначала думал, что он так, случайный попутчик.

— А что случилось? — встревожился Серёжа.