Голубятня на желтой поляне - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Крапивин cтр.№ 72

Янка засмеялся и сказал:

— Это же шутка! Её ещё древние механики придумали, чтобы простаков обманывать. Такой двигатель не может работать!

Ерёма покивал:

— Не может. Все так и сказали. Но он работал…

Двигатель работал. Колесо останавливали, но через минуту оно принималось вертеться опять. Вертелось днём и ночью. И модель спрятали в кабинете директора. Потому что она безобразным образом нарушала все законы физики, механики и многих других наук… А Шишкину, кажется, попало.

Глеб покачал головой и сказал:

— Всё равно там была какая-то хитрость.

— Была, — снисходительно согласился Ерёма. — Шарики в колесе катались просто для вида. Колесо и без них могло вертеться. Шишкин мне потом рассказал один на один, в чём там дело. Он просверлил у колеса ось и спрятал в неё искорку.

— Что за искорку? — спросили мы хором.

— Живую негаснущую искорку. В ней энергия. Тип "В".

— Сдвинулся ты на этом типе, — сказал Юрка. — Не бывает таких искорок.

— Колесо-то вертелось, — возразил Ерёма. — Думаешь, из-за шариков? Значит, у тебя самого шарики не там.

— Ну, тогда сделай такую искорку, — посоветовал Юрка.

Ерёма сразу помрачнел.

— Не могу.

— Шишкин-то смог, — поддел Юрка. — Разве ты глупее?

— Не глупее, — сообщил Ерёма. — Шишкин человек, я робот. Человек может, робот нет. Такой рецепт.

— Что за рецепт? — спросил Глеб.

Ерёма наклонился над своим чертежом и не ответил.

— Ерёма, что за рецепт? — повторил Глеб..

— Ну… как её зажечь, — недовольно проскрипел Ерёма.

— Эту живую негаснущую искорку?

— Ну…

— А что в этом рецепте? — быстро спросил Янка.

— Забыл.

— Ерёма, врать нехорошо, — сказал Юрка. — Ты сам говорил, что электронные системы ничего не забывают.

Ерёма яростно скрёб толстым карандашом по бумаге.

— Ну чего ты молчишь?! — не выдержал я. — Может, мы сумеем сделать искорку для твоего Васьки!

— Потому и молчу, — хмуро отозвался Ерёма.

— Сам же хотел двигатель типа "В", — напомнил Глеб.

— Хотел. Потом понял: вам делать нельзя. Будет вред. Из-за меня. Робот не может делать человеку вред.

— От чего вред? От искорки? — не поверил я.

— Нет. Вред, когда делают.

— Шишкин же сделал… — напомнил я.

— Это его дело, — проскрипел Ерёма. — Ему не робот давал рецепт. Он его узнал от ржавых ведьм.

Юрка хохотнул:

— От кого?

— Повторяю отчётливо: от ржавых ведьм.

Мы навалились на бедного Ерёму с вопросами: что за ведьмы? И Ерёма подробно, неторопливо (наверно, чтобы мы забыли про рецепт) стал рассказывать, что на большой железной свалке за городом живут костлявые растрёпанные старухи в перемазанных ржавчиной платьях. Они не роботы, но и не совсем люди. Ведьмы. По ночам, когда круглая лупа, они выползают из жестяных шалашей и пляшут на пустых железных бочках. Что они ещё делают, Ерёма не знает, хотя он жил на свалке долгое время. Знает только, что есть старухи ничего, не злые, а есть н ужасно вредные (они Ерёму и выжили со свалки). Все эти ведьмы — очень умные. Разбираются в науках и в колдовстве, особенно когда дело касается металлов.

— А Шишкин-то здесь при чём? — напомнил я.

Ерёма с досадой лязгнул пол курткой дверцами живота и сообщил, что Шишкин познакомился с ведьмами, когда искал на свалке какие-то детали. Он был вежливый, образованный и ведьмам понравился.

Юрка сказал, что у Ерёмы явный сдвиг в мозгах: помехи и электромагнитный бред, старухи какие-то, бочки, луна…

— Не веришь, сам сходи на свалку и посмотри, — разозлился Ерёма. — Лучше всего ночью. Сейчас как раз полнолуние.

— А мы все вместе сходим, — хитро сказал Глеб. — Верно, ребята? Повстречаем бабушек, выспросим рецептнк. Мы тоже вежливые и образованные. Не хуже Шишкина…

Мы с Янкой завопили, что ура, конечно, так и сделаем. Юрка хмыкнул. А Глеб задумчиво произнёс:

— Только обдерутся ребята среди ржавого железа, исцарапаются. Заразу какую-нибудь подхватят… Вот это будет вред! Имей в виду, Ерёма, из-за тебя.

Ерёма сложил на груди руки и упрямо сказал:

— Пусть. Это меньший вред, чем делать искорку.

— Да кто тебе сказал, что мы будем её делать? — воскликнул Глеб и подмигнул мне. — Нам просто хочется узнать, что за рецепт. Любопытно, вот и всё! Верно, ребята ?

Мы дружно закивали. Даже Юрка.

— У меня такое свойство характера, — объяснил Глеб. — Болезненное любопытство. Если что-то мне начали рассказывать, а до конца не объяснили, начинаются головные боли и бессонница.

Мы с Янкой в один голос заявили, что у нас от любопытства такие же страдания.

— Плюс расстройство желудка, — добавил Юрка то ли про себя, то ли про нас.

— Видишь, Ерёма, сколько людей будут мучиться! — закончил Глеб. — Снова получается, что из-за тебя вред. Как ни поверни…

— Врёте вы всё, — уныло сказал Ерёма.

Мы заорали, что не врём, а Ерёма нас бессовестно мучит.

— Чёрт с вами, — сказал Ерёма и встал.— Я скажу… Нет, я говорить не буду ни словечка, я лучше на машинке настучу. А потом, если что не так, я не отвечаю…

Мы ему наперебой поклялись, что всю ответственность берём на себя. Ерёма сердито проковылял к машинке, заправил в неё лист и застукал по клавишам. Мы стали заглядывать через плечо, но он пригрозил:

— Будете соваться, не стану печатать.

Стукал он минут пять, мы прямо извелись. Наконец он отошёл от машинки. Мы кинулись к листу. На бумаге была какая-то дребедень:

И так далее. Несколько строчек.

— Бедный Ерёма, — сказал Юрка.

Но Глеб выдернул лист из машинки, поднёс к очкам.

— Постойте, постойте… Дайте-ка, я… Тут нужна небольшая редактура.

Он опять вставил бумагу и начал быстро печатать пониже загадочных Ерёминых строчек. И через минуту мы прочитали:

— М-да, — сказал Глеб. — Не очень вразумительно. И с точки зрения поэзии, прямо скажем, на троечку.