Удивительные истории о словах самых разных. Книга о том, ЧТО мы говорим, сами того не ведая - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Бабенко cтр.№ 23

Здесь опять-таки ссылка на Д. К. Зеленина, но при этом еще на Грота и на загадочное «АСл.». Что бы это значило?

А вот что. Яков Карлович Грот (1812–1893) был видным русским филологом и лексикографом, автором, в частности, «Филологических разысканий» («ФР») – солиднейшего двухтомного труда по истории русской словесности. Слово «ерунда» Я. К. Грот не исследовал, и во всем труде о нем лишь три упоминания – одно в сноске (то самое «прим.»), в связи со словом «ахинея»: «Ахинея – вѣроятно такое же семинарское слово, какъ напр. катавасiя, ерунда, ермолафiя» ³⁵. Как видим, «ерунда» и здесь в ряду «семинарских» слов. «АСл.» – это «Словарь русского языка, составленный вторым отделением Императорской академии наук (СПб., 1895). В нем, как мы уже поняли, о слове «ерунда» сказано «неопределенно»: «иностранного происхождения».

Наконец, заглянем в «Этимологический словарь русского языка» Макса Фасмера:

Мне нравится это «следует объяснять». И нравятся отсылки к литературе – к Тургеневу и Лескову, хотя упоминания о Некрасове почему-то нет, а надо было бы отдать должное Николаю Алексеевичу: как-никак, именно он ввел это словечко в литературу.

Ну, и что там с «ерундой» у Лескова в «Соборянах» (1867–1872)? Всего лишь один небольшой фрагмент романа:

«Отец Туберозов хотя с умилением внимал рассказам Ахиллы, но, слыша частое повторение подобных слов, поморщился и, не вытерпев, сказал ему:

– Что ты это… Зачем ты такие пустые слова научился вставлять?

Но бесконечно увлекающийся Ахилла так нетерпеливо разворачивал пред отцом Савелием всю сокровищницу своих столичных заимствований, что не берегся никаких слов.

– Да вы, душечка, отец Савелий, пожалуйста, не опасайтесь, теперь за слова ничего – не запрещается.

– Как, братец, ничего? слышать скверно.

– О-о! это с непривычки. А мне так теперь что хочешь говори, все ерунда.

– Ну вот опять.

– Что такое?

– Да что ты еще за пакостное слово сейчас сказал?

– Ерунда-с!

– Тьфу, мерзость!

– Чем-с?.. все литераты употребляют.

– Ну, им и книги в руки: пусть их и сидят с своею “герундой”, а нам с тобой на что эту герунду заимствовать, когда с нас и своей русской чепухи довольно?

– Совершенно справедливо, – согласился Ахилла и, подумав, добавил, что чепуха ему даже гораздо более нравится, чем ерунда.

– Помилуйте, – добавил он, опровергая самого себя, – чепуху это отмочишь, и сейчас смех, а они там съерундят, например, что бога нет, или еще какие пустяки, что даже попервоначалу страшно, а не то спор.

– Надо, чтоб это всегда страшно было, – кротко шепнул Туберозов».

Что-то не видно здесь «книжного происхождения» слова. То, что «все литераты употребляют», – еще не указание на книжность. Да и «герунда» здесь никак не связана с герундием: отец Савелий просто иронизирует над новым и непривычным словом.

Пора, наверное, объяснить, что такое «семинарские» слова. В любую эпоху в разных слоях общества рождаются новые слова. Эти любопытные словечки (разумеется, не все и не всегда) входят сначала в разговорный, а затем и в литературный язык – из профессиональной среды, из технического лексикона, из молодежного сленга.

«Семинарский» язык – как раз такой молодежный сленг и есть, только бытовал он в ту пору, когда слова «сленг» в русском языке и в помине не было. Семинаристы – учащиеся духовных семинарий – переиначивали на свой лад слова из греческого и латинского языков, которые им полагалось изучать, либо же присоединяли к русским словам латинские и греческие приставки и суффиксы, и рождались: антимóния (в выражении антимóнии разводить), ахинéя, бéстия, грубия́н, заведéнция, поведéнция, рацéя, сви́нтус…

Конечно, не только семинарский жаргон был щедр на нововведения – в языке закреплялись слова из гимназического, университетского, инженерного, даже бурлацкого сленга (без бурлаков, например, у нас не было бы выражения «тянуть лямку», и слово «шишка» не обозначало бы важного влиятельного человека – в ироническом, разумеется, ключе), но сейчас нас интересуют именно семинарские слова. Относится ли к ним «ерунда»?

Все этимологические словари утверждают: да, относится, и произошло это слово от «герундия» – грамматической формы в латинском языке, а наука этой чужой грамматики якобы трудно давалась семинаристам. Вот и пошлó: герундий – герунда – ерунда. Сию версию, почерпнутую у Дмитрия Константиновича Зеленина (на него ссылаются практически все этимологические словари), да еще подкрепленную примечанием в работе самого Якова Карловича Грота (тут, правда, ссылок поменьше), повторяют так давно, что она стала едва ли не абсолютной истиной.

Этот «абсолют» нашел место и в современном журнале «Максим». В статье «“Богема”, “Страдать херней” и еще 18 слов и выражений с интереснейшей историей происхождения» автор Гай Серегин красочно описывает происхождение слова «ерунда» (правда, без ссылок на источники):

«Ерунда. Семинаристы, изучавшие латинскую грамматику, имели к ней серьезные счеты. Взять, например, герундий – этот почтенный член грамматического сообщества, которого в русском языке просто нет. Герундий – нечто среднее между существительным и глаголом, причем применение сей формы в латыни требует знания такого количества правил и условий, что нередко семинаристов прямо с занятий уносили в лазарет с мозговой горячкой. Взамен семинаристы стали называть “ерундой” любую нудную, утомительную и совершенно невнятную чушь» ³⁶.

Ну не прелесть ли? «Уносили в лазарет с мозговой горячкой». По причине герундия! Бедные семинаристы…

Если уж на то пошло, ничего особенно сложного в герундии нет. Ну, отглагольная часть речи, соединяющая в себе признаки существительного и глагола. Ну, выражает действие как предмет. Ну, есть определенные грамматические правила – в разных языках разные. Не бог весть что. Мне скажут: а в русском языке герундия-то нет! А я отвечу: зато мы его часто употребляем в речи и на письме. Как вы думаете, что такое «молдинг», «брифинг», «серфинг», «консалтинг», «аутотренинг», «боулинг» и так далее? Это всё герундий!