За скипетр и корону - читать онлайн книгу. Автор: Грегор Самаров cтр.№ 107

Граф Бисмарк кусал усы.

— И в чем же состоит эта программа, в конце концов принятая Австрией? — спросил он. Он пригласил посла сесть и сам уселся против него.

— Почти ничего не поменялось, — отвечал Бенедетти. — Сохранение целости Австрии, но исключение ее из вновь переорганизованной Германии; образование северогерманского союза под военным управлением Пруссии; признание за южногерманскими государствами права образовать независимый союз, но сохранение национального союза между Северной и Южной Германиями, обусловленного свободным взаимным соглашением германских государств.

Граф Бисмарк сопровождал легким кивком каждую фразу этой программы, медленно и отчетливо высказываемой посланником, причем слегка постукивал кончиками пальцев одной руки о кончики пальцев другой.

— Так, это именно то, чего мы в настоящую минуту желали для выяснения положения Пруссии и Австрии в Германии, — сказал он. — Основания переговоров, если уже Австрия на них согласна, и окончательного мира выяснятся при дальнейшем соглашении. Мир с Австрией не касается и не должен касаться наших распоряжений относительно остальных государств Германии, с которыми мы в войне.

— Австрия предоставляет каждому из этих государств самому для себя заключать мир, — сказал Бенедетти.

— Заключать мир! — вскричал граф Бисмарк. — Да для этих корольков очень удобно было бы заключить теперь мир, чтобы при первом подходящем случае возобновить старую игру.

Немного помолчав, министр продолжал спокойнее:

— Несколько дней тому назад король сообщил вашему императору по телеграфу, что необходимо решительное усиление Пруссии путем территориального ее увеличения. Вы жили между нами, — продолжал он, — вы хорошо знаете, чем Пруссия рискнула для этой войны, знаете жертву, которую мы принесли, и раны, которые война причинила стране. Прусский народ ожидает, требует плодов этой жертвы, после того как победа оказалась на нашей стороне. Он требует, и совершенно основательно, чтобы кровь прусских солдат, сынов народа, не была пролита напрасно, чтобы окончательно и навсегда было устранено положение, которое естественно привело к настоящей борьбе и могло бы привести к возобновлению ее в будущем. Тяжелые преграды, приготовленные Пруссии ее географическим положением, ее сдавлением в нелепые, неестественные и политически возмутительные границы, должны быть устранены навсегда. Если Пруссии суждено занять положение, на которое она имеет право, и если она хочет твердо, всецело исполнить свое назначение, то должна прежде всего сама по себе окрепнуть и правильно округлиться. Для этого, во‑первых, необходимо присоединение Ганновера, Гессена и Саксонии, чтобы сплотить обе половинки монархии и обеспечить нам военную безопасность от Австрии.

Ни одна черта на плоском лице посланника не изменилась.

— Я нахожу весьма естественным, что прусский народ, выставивший на поле битвы все свои силы, желал бы собрать наибольшее количество плодов войны, — сказал он, заметно оттенив слова «все свои силы». — Но, с другой стороны, надо принять в соображение желания народов и правительств враждебного лагеря. Они, — продолжал он, слегка понизив тон, — так же, как я сам, убеждены, что каждое время имеет свои особые политические принципы и соображения. Сегодня они совершенно иные, чем те, например, какими были во времена Фридриха Великого: тогда считали возможным и прекрасным сохранять за собой все, что попадало в руки. Солидарность интересов и договоров была тогда не так реальна, как теперь.

Между бровями графа Бисмарка показалась складка.

— Ну, — произнес он более спокойным голосом и с легкой усмешкой, — я думаю, что Фридриху Великому не так‑то легко было сохранить то, что он взял. Эта политическая замашка была применена в больших размерах в начале нынешнего столетия Наполеоном Первым.

— Да, это была ошибка основателя нашей императорской династии, — согласился Бенедетти. — Ошибка, поднявшая против него в конце концов всю Европу — я могу высказать это прямо ввиду мудрой сдержанности, которой всегда отличался мой государь во главе своих победоносных войск, и ввиду его стараний избегнуть промахов своего великого дяди.

Граф Бисмарк пробыл несколько мгновений в задумчивости и молчании.

— Вы знаете, — заговорил он наконец с некоторой откровенностью, — как я высоко ценил добрые отношения с Францией, — императору это тоже известно, — и особенно в эту минуту я отнюдь не хочу, чтобы меня заподозрили в небрежении к желаниям и интересам Франции, в нежелании выслушать ее добрый совет. Дружеские отношения Пруссии, Германии с Францией, согласование обоюдных политических потребностей и необходимостей, мирные и добрососедские международные сношения между обеими странами, по моему мнению, это первое условие для равновесия и спокойствия Европы. Давайте же спокойно и откровенно обсуждать положение дел. Я могу вам только повторить, — он пристально поглядел на посла, — что решительное увеличение Пруссии вышеупомянутыми областями кажется мне безусловной необходимостью. Думаете ли вы, что император будет серьезно против этих присоединений, с точки зрения интересов Франции?

Бенедетти не сразу ответил на этот прямой вопрос.

— Император признавал и раньше, — заговорил он наконец, — что установление связи между двумя частями прусской монархии для вас необходимо, и, по моему убеждению, теперь он менее чем когда‑либо склонен отрицать эту необходимость. Требуется ли для этого полная аннексия германских государств, все‑таки стоящих под гарантией европейского народного права, — насчет этого мнения могут быть различны; но я не думаю, чтобы император питал намерение становиться против выполнения ваших видов, даже если он их не разделяет.

Граф Бисмарк одобрительно кивнул головой.

— Что же касается Саксонии… — продолжал Бенедетти.

Прусский министр взглянул на него вопросительно и нетерпеливо.

— …я нашел в Австрии твердую решимость безусловно сохранить ее территориальную целость: на это там смотрят как на долг чести относительно союзника, дравшегося на одних полях с Австрией.

Граф Бисмарк прикусил губу.

— Я думаю, — продолжал Бенедетти, — что император Франц‑Иосиф скорее решился бы на крайние шансы продолжения войны, чем на отступление от этого условия.

Граф Бисмарк помолчал с минуту.

— А что Франция? Как относится император Наполеон к этому условию… Австрии? — спросил он, пристально глядя на посла с легкой усмешкой.

— Я считаю себя вправе предполагать, — ответил Бенедетти, — что император серьезно сочувствует этим австрийским желаниям относительно Саксонии.

— Серьезно? — спросил Бисмарк.

— Серьезно, — повторил спокойно посол.

— Хорошо! — согласился Бисмарк. — Присоединение Саксонии не составляет для нас крайней необходимости. Я передам королю желания императора Наполеона — и Австрии — относительно Саксонии. Разумеется, Саксония будет присоединена к северному немецкому союзу.