Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Симс cтр.№ 19

Страница

(Артур Конан Дойл. «Воспоминания и приключения»)

«Хочешь на следующей неделе пойти в рейс на китобойном судне?»¹ – спросил Артура Конан Дойла его друг и сокурсник Клод Карри. Это было уже на последнем курсе, и Артур устало готовился к экзаменам. Был февраль 1880 года, и, поднимая глаза от учебников и записей, Артур глядел на ветреный сырой день за окном. Студенты в Эдинбургском университете были намного свободнее, чем в английских учебных заведениях², и, как и другие, Артур Конан Дойл снимал себе комнату за пределами университетского городка.

Многие китобойные суда брали в рейс студентов‑медиков в качестве судовых врачей. Им можно было не платить, как настоящим врачам, ввиду их неопытности. Клод Карри уже бывал как-то раз в таком рейсе, и его позвали снова. «А я в последний момент узнал, что не смогу поехать, – объяснил он Артуру, – вот и хочу кого-то попросить выйти вместо меня». Китобойное судно «Хоуп» («Надежда») должно было выйти из Питерхеда на северо-восточном побережье Шотландии, курс лежал в Арктику. «Будешь хирургом. Оплата два фунта десять шиллингов в месяц и три шиллинга с каждой тонны китового жира».

Это были очень хорошие деньги для Артура, хотя из-за выхода в рейс нужно было оставить учебу на несколько месяцев. Не тратя ничего на борту, Артур немало бы сэкономил, а в своем воображении он стремился вырваться из рутины к новым горизонтам. Утомленный непрерывной зубрежкой, Артур решил отложить окончание университета.

Холодным мартовским днем он покинул Шетландские острова. Судно «Хоуп» выделялось среди китобойного флота Питерхеда: это была трехмачтовая шхуна с паровым винтом, когда-то гордая, но поистрепавшаяся и утратившая былой лоск за годы хищнического промысла, значительно сократившего популяцию китов. Шхуна была всего сорока пяти футов в длину от обитого железом носа до кормы и двадцати восьми футов в ширину в средней части, высотой семнадцать футов ^[27]. По ватерлинии китобой был укреплен железом между двух слоев дощатой обшивки. Такое судно могло пробиваться через арктические льды.

Работа на судне была для Артура Конан Дойла необременительной. За исключением тех редких случаев, когда кому-нибудь требовалась медицинская помощь, он в основном работал писарем: требовалось составить то бельевой список³, то реестр табачного довольствия⁴. Главным образом, как и Чарльз Дарвин в дни плавания в качестве натуралиста на борту судна «Бигль» с капитаном Робертом Фицем Роем в 30‑х годах, Артур Конан Дойл должен был исполнять роль компаньона капитана. Капитан обедал со своим помощником и другими старшими офицерами, экипаж столовался отдельно. Но Артуру компания матросов нравилась не менее чем общество капитана. Его притягивали их недюжинная сила и буйный нрав. Артур не принадлежал к ним по рангу, и поместили его тоже отдельно, а не в матросских кубриках, так что в целом он себя к ним не причислял. Однако, подравшись с корабельным стюардом и поставив тому синяк под глазом, Артур понял вдруг, что матросы прониклись уважением к своему студентику-медику⁵.

Артур знал толк в выпивке, но повальное пьянство на борту поразило его. В своем дневнике он записал, что один матрос – вполне определенно алкоголик и явно страдает белой горячкой. Артур много знал об этом недуге на примере своего отца и понимал, что этому человеку место в лазарете, а не на борту китобоя.

В Арктике Артура Конан Дойла ждало много опасностей. Нередко случалось оказываться за бортом. Чаще всего он падал со скользкой палубы или плавучих льдин. Капитан даже саркастически прозвал его «великий северный ныряльщик» – по американскому прозвищу гагары. Артур, как судовой врач и образованный молодой джентльмен, не обязан был принимать участие в охоте. Но в погоне за приключениями и адреналином он садился в крохотные лодчонки, которые мотало на волнах, греб вместе со всеми и смотрел в глаза умирающему киту. Он бил и свежевал тюленей, стрелял моржей. Изредка Артур отправлял матери письма, в которых рассказывал о таких моментах своей жизни, о которых ни одна мать не хотела бы ничего знать. Он как будто поддразнивал ее опасностью, рискованностью своей работы, которую и не должен был делать, однако делал с очевидным удовольствием. Артур Конан Дойл навсегда запечатлел в своем воображении и пронизывающий холод, и странно освещенные ночи, и неведомые ему ранее создания животного мира. Он смог наладить хорошие отношения и с матросами, и с тем, кто ими руководил, стойко выносил холод и тьму и стал крепче и сильней. Арктике не удалось одолеть Артура, как не одолел его и яд, которым он испытывал себя на прочность год назад.

* * *

Судно «Хоуп» пришвартовалось в Питерхеде в сентябре 1880 года. В начале 1881 года Артур долго гостил в семье Дойл в Ирландии. Там, вдали от других домочадцев и однокурсников по университету, он пережил череду легких увлечений, но его флирт редко бывал успешен, и в письмах он жаловался на девушек. Одному другу он написал, что встретил одну девятнадцатилетнюю особу, которая лучше всех в своем классе сдала очень трудный экзамен в Тринити-колледж в Оксфорде, единственное открытое тогда для женщин высшее учебное заведение. Там она была «стипендиаткой» – так шотландцы называли студентов, которые получили грант на обучение. Но она никогда не разговаривала с Артуром за обеденным столом, не любила танцевать, не могла подыграть аккомпанемент к песне и вообще вела себя как «дура безмозглая»⁶. В той же поездке Артур повстречал девушку по имени Элмор «Элмо» Уэлден. Он ухаживал за ней около недели, а потом написал своей матери, что запросто бы женился на мисс Уэлден, но были и другие девушки, на которых ему тоже очень хотелось бы жениться⁷; по крайней мере такое желание у него мимолетно возникало. Все эти ухаживания и короткие романы закончились ничем.

В августе 1881 года, на год позже остальных однокурсников из-за работы врачом на китобойном судне, на состоявшейся в Эдинбурге церемонии вручения дипломов Артур Конан Дойл получил степень бакалавра медицины и магистра хирургии. В письме он нарисовал себя размахивающим дипломом, а внизу подпись: «Лицензия на убийство». Затем он был вынужден присутствовать на похоронах друга семьи. Потом Артур всерьез увлекся фотографией – и вскоре отправился вместе с друзьями на остров Мэй⁸. Друзья его поехали охотиться, а Артур – фотографировать птиц, надеясь сделать фоторепортаж об этой поездке и опубликовать его в «Британском журнале фотографии». Там его материал приняли, фоторепортаж «За бакланами с фотоаппаратом» вышел в двух октябрьских номерах этого популярного еженедельника, и Артур Конан Дойл, таким образом, добавил в свое резюме еще одну строчку. Позднее в том же году ее перепечатали в издании «Anthony’s Photographic Bulletin» в Соединенных Штатах. Это стало первой публикацией Конан Дойла в США.

Артур пользовался портативным фотоаппаратом «Мигер» с кожаным складчатым корпусом и полдесятком задников для крепления сменных пластин. В каждом своем новом увлечении Конан Дойл разбирался досконально и был «ходячей энциклопедией» по этим вопросам. У него уже был деревянный штатив‑тренога из ясеня, но Артур обзавелся еще и моноподом, походившим на трость с железным наконечником и регулируемым набалдашником с разъемом для установки фотоаппарата. Железный наконечник уходил в землю на глубину четыре дюйма, и монопод становился таким же устойчивым, как и штатив‑тренога, а носить его было проще и легче. Энтузиазм Артура был так велик, что уже в своей первой статье по фотоискусству он не стеснялся давать советы другим фотографам.

Страница