От Русско-турецкой до Мировой войны. Воспоминания о службе. 1868-1918 - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Экк cтр.№ 92

Занятия привились и пошли очень удачно. Офицеров съезжалось столько, что приходилось устанавливать очереди.

Только против одного вида спорта предупреждал я офицеров и отговаривал от занятий им – от упражнений с тяжелыми гирями, штангами и тому подобным. Нам нужны не силачи-атлеты, а втянутые люди, способные к быстрым продолжительным передвижениям по любому грунту, по горам, не теряя при этом ни легкости дыхания, ни энергии. К сожалению, у многих русских очень легко развивается склонность именно к этому роду упражнений.

Александровское военное училище не ограничилось одним предоставлением нам своего гимнастического зала. Нашлись среди его преподавателей такие, которые предложили сделать офицерам бесплатно целый ряд сообщений: по современной тактике и стратегии, иллюстрируя примерами из последних войн, по ручному оружию, по артиллерии, по сравнению строевых и полевых уставов наших и иностранных армий и так далее. И в этом случае начальник училища пошел нам навстречу и предоставил в наше распоряжение по вечерам в субботу училищный актовый зал.

Трудно было сразу сказать, удастся ли провести эти сообщения в жизнь, ввиду громадности московских расстояний и удаленности большинства казарм от Александровского училища. На первые сообщения явились по нескольку десятков офицеров, но уже с третьего сообщения число явившихся достигло двухсот, и чем далее, тем плотнее наполнялся зал.

Особенно удачны были сообщения по сравнению полевых уставов нашего и иностранных, принятых в германской, австро-венгерской, французской, итальянской и британской армиях; о действиях современной артиллерии, четыре сообщения генерального штаба полковника Галкина, на которых он прекрасно изложил содержание книги профессора Менделеева «К познанию России». ^[230]

Строевые занятия в частях шли с должной энергией, внутренний порядок не оставлял желать лучшего. Одно похрамывало. Приходилось слышать от командующего войсками и самому встречать малые команды и даже караулы, которые следовали по улицам не в должном порядке, не в ногу, и с этим пришлось бороться довольно долго. Были случаи неотдачи чести офицерам. Так, выехав однажды утром в николаевской шинели, я встретил на Садовой три унтер-офицерских караула 2-го гренадерского Ростовского полка, два начальника караула отдали установленную честь, начальник же третьего караула посмотрел на меня и прошел с караулом, ничего не скомандовав.

Вызвав к телефону командира полка, я приказал узнать, кто этот унтер-офицер и почему не отдал установленную честь? Через некоторое время командир полка доложил мне фамилию унтер-офицера, что тот не узнал меня в лицо и потому не отдал честь. Я тут же ответил командиру:

– Ваш ответ особенно ярко подчеркивает вину унтер-офицера, который, очевидно, считает лишним отдавать честь каждому офицеру, как его к тому обязывает устав, да и вы сами как будто склонны считать, что вся его вина в том, что не узнал своего командира корпуса. А я именно за то, что намеренно не отдал офицеру установленной чести, лишаю его унтер-офицерского звания и так приказываю поступать с каждым унтер-офицером, уклоняющимся от отдания чести офицеру.

Посещая казармы, я сам говорил с унтер-офицерами на эту тему и скоро такие случаи совершенно отошли в прошлое.

Поддержанный в моих начинаниях командующим войсками, я легко привил их войскам. С выходом в лагерь часто выезжал на занятия, в некоторых случаях сам руководил ими, требуя полную тишину в строю, допуская громкие команды только на уставных учениях; при практических же учениях, особенно в период продвижения перебежками в сфере ружейного огня, накапливания перед атакой – все приказания в цепях условными знаками или голосом по цепи, от звена к звену, от человека к человеку. В этом отношении, как и прежде, в первом номере шел лейб-гренадерский Екатеринославский Его Величества полк, за ним 8-й гренадерский Московский, ^[231] командир которого, полковник Цурканов, прекрасно руководил боевым воспитанием полка.

И здесь мы скоро поняли друг друга, и все мои начинания легко проходили в жизнь. Но, посвящая большую часть времени на боевую подготовку войск, мы никогда не упускали строевой выправки, и на церковных парадах в дни полковых праздников полки представлялась один лучше другого. Вернулось бодрое настроение, вера в своих начальников, вера в себя.

Корпус отбывал лагерные сборы в трех местах: 1-я и 2-я гренадерские дивизии на Ходынке под Москвой, 3-я гренадерская дивизия и 62-я резервная бригада под Ярославлем, на берегу Волги, и 60-я резервная бригада – под Нижним Новгородом. Артиллерия отбывала свой специальный сбор под Можайском на Клементьевском полигоне.

В августе 1908 года корпусу был назначен подвижный сбор в районе Владимирской губернии. Впервые после событий 1905–1906 годов приходилось войскам войти в массовое соприкосновение с жителями. Население губернии почти сплошь из фабричных рабочих. Многие опасались, что сбор будет очень трудный, что неизбежны столкновения с жителями, враждебно настроенными против войск.

Я же признавал, что сбор явился самым подходящим случаем для восстановления добрых отношении между войсками и населением. Объезжая войска, всюду высказывал этот взгляд и твердое убеждение, что все начальники меня в этом поддержат и проведут мои указания в жизнь: всем частям на ночлег становиться по деревням квартиро-бивачным порядком. Занимая помещение, бережно относиться к имуществу хозяев, самовольно ничего не брать, все приобретать за наличный расчет, быть вежливыми, баб не задевать. В дни дневок музыке играть, устраивать гуляния и танцы, насколько возможно угощать хозяев.

Занятия шли очень успешно, малые маневры, боевые стрельбы прошли вполне благополучно. В первые дни сбора при постановке на ночлег были случаи прямо враждебного отношения жителей, запиравших дома и не хотевших пускать солдат во двор. Но настойчивые требования войск, поддержанные представителем от губернатора, преодолели все преграды, а образцовое поведение войск после первых же ночевок сразу все изменило. Жители не только перестали запираться, но стали охотно встречать войска, угощали своим обедом, ели солдатский паек и, наконец, откровенно сознались, что они очень боялись нашего прихода. Постоянно приходившие в деревню люди уверяли их, что царские войска всегда голодные, некормленные, что начальники их обкрадывают, и потому они поневоле грабят жителей. Теперь же мы видим, как вам хорошо живется и что вы нам друзья, а не враги. И очень просили, чтобы на обратном пути людей становили по тем же дворам, дабы они могли бы еще раз с ними побыть и хорошенько их угостить. 15 августа 10-й гренадерский Малоросский полк ^[232] праздновал свой полковой праздник. Церковный парад полку, молебен с провозглашением многолетия государю императору произвели на жителей огромное впечатление. На богослужение вышло все население деревни в праздничных нарядах и затем приняло участие в праздновании полка.