Странник - читать онлайн книгу. Автор: Александра Бракен cтр.№ 95

Николас откинулся на пол, опершись на руку, оглушенный силой ее слов.

– Можешь сколько хочешь меня ненавидеть, но я не жалею и не собираюсь, – добавила она, брезгливо вытирая лицо. – А теперь я пускаю слезу, как ребенок! Если бы ты мне так не нравился, я бы избила тебя за это до полусмерти.

– Я не собираюсь сдаваться отраве, София. Я сражаюсь с нею каждый божий день. Таков был наш план…

– Это был твой план. Твой и Ли Минь. Ты все говорил, что не позволишь мне умереть, – напомнила София. – Помнишь хоть? В пустыне, в лечебнице, снова и снова. Каждый раз, когда я хотела уйти на покой, ты был рядом и зудел: «Ты мне задолжала, твоя жизнь еще не окончена, это не конец» и прочую чепуху. От этого мне хотелось умереть просто тебе назло, но я осталась жить. Так почему теперь я должна сидеть и смотреть, как ты сам медленно прощаешься с этим миром?

Левая рука Николаса задрожала, не выдерживая его веса. Он наклонился вперед, поморщившись от боли.

– Зачем же согласилась сопровождать меня на аукционе?

София поглядела на него, как будто он спросил, зачем курицы несут яйца.

– Потому что собираюсь найти ведьму и воткнуть в нее прорву ножей, пока не найду то мягкое место, что заставит ее снять с тебя это чертово кольцо!

Ему не хотелось говорить ей, что она изо всех сил выдает желаемое за действительное, если всерьез верит, будто способна к чему-либо принудить ведьму. От рассказов Айронвуда про эту женщину кожа покрывалась мурашками, и Николас почти не сомневался, что, убив или ранив ее, он лишь ускорит действие яда. Она не знала жалости, как сам дьявол, и единственным способом по-настоящему отомстить ей было забрать астролябию и лишить ее возможности пополнить коллекцию еще одной тайной или невинной душой.

Он не сдавал корабль, а тонул вместе с ним, но на своих условиях.

– Так ты говоришь, они… Джулиан с… Эттой, – начал Николас, пытаясь затушить в себе вновь разгоревшийся опасный уголек, – что они хотели принять участие в аукционе? Или по крайней мере подать на него заявку?

– Хотели, но, судя по выражению лица Линден, думаю, я ее отговорила, – вздохнула София, делая последнее признание. – Я рассказала им, что случится, если уничтожить астролябию. Ни одной, ни другому это не понравилось.

Потрясающе, как при всей их схожести, ни Этта, ни София не умели «прочитывать» друг друга, понимать ход мыслей соперницы. Николас «перевел»:

– Это значит лишь, что она будет там и постарается выкрасть астролябию.

– Но в тайнике в любом случае не оставалось достаточно золота для вступительного взноса, – объяснила София. – Я вернулась и проверила через час после того, как вы уплыли. А Айронвуд выгреб все остальные, о которых мог знать Джулиан.

Что ж, это действительно могло стать препятствием, но Николас почти не сомневался, что Этта что-нибудь придумает.

– Возможно, ты права, и они туда не попадут. Считай, уберегла их от возможных бедствий, которые мы можем вызвать.

– Хватит поднимать мне настроение, – приказала София. – Не получится. Я решительно настроена яриться и мучиться чувством вины еще по меньшей мере два дня, а потом снова, когда буду пинать твой труп.

Николас попытался выдавить улыбку.

– Хоть я и сильно сомневаюсь, что они тебе поверили, ты пыталась подкрепить мою легенду, чтобы поддержать наш план, даже несмотря на сильное потрясение. Мэм, с прискорбием сообщаю вам, что теперь у вас чести выше крыши.

Она изобразила отвращение.

– А, так вот от чего мне так погано?! Заберите эту вашу честь обратно, тошнит.

Николас сочувственно покачал головой.

– Неужели ты еще не поняла? Как твои поступки похожи на…

– Не хочу даже слышать…

– … как они похожи на то, что делала Ли Минь? – не отступал он. – Она врала и притворялась, но тем самым только защищала Этту и спасала ей жизнь. Конечно, все могло пойти и по-другому, но ничто не изменило бы природу сделки, которую я заключил с Белладонной. Ничто, кроме смерти Айронвуда или ее милости не снимет с меня кольцо, и ничего из этого никогда не случится. По крайней мере, сейчас… По крайней мере, сейчас из этого может выйти и что-нибудь хорошее.

София поскребла лоб.

– Знаешь, Картер, сейчас меня не тянет рассуждать логически. В основном тянет убить.

– А конец всего этого тебя не устроит? – спросил он. – Это все, что я сейчас могу предложить.

– Почему для тебя ничего не изменилось от того, что я рассказала? – в ее голос снова прокралась просительная нотка. – Почему ты не можешь быть таким эгоистом, как все мы?

Этта жива.

Джулиан в безопасности.

Ли Минь ушла.

Этого хватило бы, чтобы стронуть с места земную ось, перевернуть его с ног на голову. Но… ничего не изменилось.

Хорошо, что Этта не знает про кольцо, про сделку и про его выбор. Она бы пилила его на каждом шагу, а он не мог позволить себе риск сойти с дороги – не тогда, когда был так близок к тому, чтобы закончить дело.

Но груз осознания, что он снова намеренно держит ее в неведении, казалось, вот-вот раздавит его грудную клетку. За каждый вдох приходилось бороться.

– Я… – он попытался дать название бесшумной буре, свирепствующей в душе, но едва нащупал понимание, что это, как оно вновь ускользнуло, оставив после себя только смертельную усталость.

Обреченность.

Он чувствовал, что набирает воду, медленно приближается к неизбежному концу. Образ Этты – дышащей, борющейся – наполнил темный небосвод его мыслей россыпью звезд. Откинувшись на спину и закрыв глаза, он мог бы вообразить себя на палубе того корабля, снова увидеть те звезды, скатывающиеся с небосклона в блеске последней вспышки чистейшего света. Те звезды были выжжены в его памяти, как и сама Этта.

Что бы ни случилось следующей ночью, Этта по-прежнему свободно распоряжалась своей жизнью. Он испытывал невыразимую благодарность, хотя и хорошо знал страх, поселяющийся в сердце, беззащитно открытом всему миру. Она продолжит идти без него, рассеивая тьму на своем пути. Если он не может вернуть ей ее будущее, то хотя бы сделает ее жизнь безопасной, лишенной кровной мести и вражды их семей. Он разорвет этот бесконечный круг, смоет кровь.

Но, Боже, какой же он трус – Николас поймал себя на том, что цепляется за призрачную надежду, что София права и Этта отказалась от своих намерений. Умирать оказалось тяжелее, чем он думал, и безумно унизительно. Он не хотел, чтобы она видела его таким, как не хотел, чтобы она оказалась между двух огней, если дойдет до драки.

Он не думал, что сможет вынести окончательное расставание.

Единственным, на чем держалась власть, которой обладали над ними путешествия во времени, было сожаление. Если бы он мог просто вернуться на несколько недель назад, заново перебрать дни и снова оказаться в лавке Белладонны, он, конечно же, убежал бы оттуда. Однако суждение «задним умом» дало ему нечто неоспоримо драгоценное: способность видеть насквозь. Софию, самого себя и их горький и прекрасный мир. Все, чего он когда-либо хотел, – это путешествовать, дойти до самого горизонта, и он дошел, разве нет? За последние недели он ушел дальше, чем мог себе представить.