Прах на ветру - читать онлайн книгу. Автор: Анна Чиж-Литаш cтр.№ 31

– Наверное, оба, – нерешительно ответила Екатерина, – ведь человека нельзя заставить делать то, чего он на самом деле не хочет.

Александр Петрович встал с кресла. Медленными шагами он обогнул стол, оказавшись прямо перед своими зрителями. Одиннадцать пар глаз пожирали его взглядом. Полковник понимал, что пора заканчивать спектакль и оглашать приговор.

– Поступки каждого из вас останутся лишь на вашей совести. Именно вам придется коротать оставшийся срок с этой болью. У вас два выхода: либо вы научитесь с этим жить, либо жизнь у вас будет короткая и несчастливая. Человек, чья совесть сгнила уже давно, а может судьба уготовила для него такое испытание, уже лежит под землей. Он больше не будет унижать вас, оскорблять, издеваться, предавать… Одним злом на этой планете стало меньше.

Александр Петрович начал перебирать разложенные по порядку на столе улики.

– Знаете, в самом начале нашего знакомства я не понимал, почему вы столь жестоки к этому человеку. Вы все говорили, что он плохой, перечисляя некоторые его отрицательные качества, но никто из вас не говорил ничего конкретного. На следующий день после убийства вы не скорбили, были одеты нарядно, а в коридорах офисов был слышен смех. Я был сперва шокирован вашим эгоизмом и черствостью, но сегодня я понимаю вас. Понимая каждого из вас, я все же скажу, что убийство – это не всегда единственно правильный выход. Тот, кто это сделал, должен будет понести наказание за совершенное преступление. Приговор все равно буду выносить не я. Мне осталось лишь назвать имя того, кто свершил правосудие.

Полковник взял со стола, где лежали улики, резинку для волос. Покрутив ее немного в руках, он подошел к Коско и отдал ей.

– Если не ошибаюсь, то это ваша вещь, – ласковым голосом сказал Виноградов.

Екатерина не говоря ни слова, взяла резинку и положила в карман. Александр Петрович начал брать со стола улики и по очереди раздавать их присутствующим.

– Бусина от вашей синей блузки, – протягивая украшение Ивановой, сказал полковник. – Товарищ, Жордин, возьмите носовой платок. Олег Викторович, а это вам, – Виноградов протянул два окурка от сигарет.

Раздав все вещи, Александр Петрович присел на край стола.

– Я все время не понимал, почему двенадцать выстрелов? Почему не три или хотя бы восемь? Я убежден, что жертва скончалась уже от первых двух выстрелов, так как они были произведены прямо в сердце. Зачем убийца перезарядил пистолет и выпустил еще четыре пули, а не восемь, как вмещает в себя магазин! Зачем? Этот вопрос не давал мне покоя ни днем ни ночью! А потом все встало на свои места, – Александр Петрович вновь закурил, – мой дорогой Сергей Васильевич, посчитайте, пожалуйста, сколько человек сидит перед вами!

– Одиннадцать, – не раздумывая ответил Беляк.

– Одиннадцать! А выстрелов двенадцать! Почему? Кто-то произвел два выстрела! Да-да, мой друг, все сидящие перед вами люди – убийцы Мазалевского! Точнее, как они считают себя, судьи!

Сергей Васильевич обвел взглядом присутствующих. Никто и не думал возражать.

– А кто тогда двенадцатый? – спросил Беляк.

– Одну минуту! – полковник подошел к входной двери, – входите Евгений. Она с вами?

В кабинет вошел молодой человек и женщина.

– Знакомьтесь, Ольга Владимировна, мама Виктории Ульяновой.

– Мама, что ты тут делаешь? – поднявшись со стола, спросила Виктория.

– Это ты что здесь делаешь? Ты же уехала в Германию полгода назад. Ко мне домой приходит незнакомый молодой человек и рассказывает про тебя страшные вещи! Якобы ты хочешь убить своего отца?

– Он уже мертв, – сказал полковник, предлагая женщине стул.

– Это она его убила?

– И она тоже, – ответил полковник, – двенадцатый выстрел произвела Виктория за свою маму. К слову, которая не имеет никакого отношения к убийству. Я все правильно говорю, Виктория?

Ульянова молчала.

– Доченька, но зачем?

– Я уже все рассказала. Ты прекрасно знаешь зачем!

– Спасибо, Евгений, – полковник пожал руку молодому человеку, – вы мне очень помогли в раскрытии преступления.

– Звоните. Для вас я всегда свободен, – Евгений похлопал полковника по плечу и вышел из кабинета.

– Вы допустили еще несколько серьезных ошибок. Вы всеми силами хотели заставить меня поверить, что убийство совершила женщина и перестарались. Слишком много было явных улик: следы губной помады, бусина, заколка для волос и так далее. Поверьте опытному сыщику – это сразу же бросается в глаза. Идеально чистый пол. Я понимаю, почему вы вымыли полы. Вы хотели убрать следы такого огромного количества людей и тоже перестарались. Чтобы не вызвать подозрений, вам нужно было вымыть не только полы, но и убрать пыль с подоконников. Ни одна уборщица не оставит пыль на таких видных местах, другое дело, если она не вымоет каждый угол комнаты, как в вашем случае.

– Браво, товарищ полковник! Браво! – Жордин аплодировал, – Друзья, этот человек заслуживает оваций. Я был уверен, что никто не догадается, как все обстояло на самом деле. Фактов для этого у милиции было слишком мало. Они искали бы не среди своих, а среди конкурентов, бизнесменов. Здесь нужен был не просто сыщик, а человек, любящий и понимающий людей. Такой человек сначала думает о людях, а потом уже о гонораре. Вот вы и подумали о нас. Кто мы? Почему себя так ведем? Это и подсказало вам ответ на вопрос. Ведь явных мотивов у нас не было. Все было спрятано за семью замками. А вы нашли ключи. Мне даже не так обидно теперь сесть в тюрьму! Гордость берет за нашу милицию.

– Я польщен, – полковник слегка поклонился, – спасибо за теплые слова. Но позвольте мне поставить точку в этой истории.

План убийства Мазалевского родился совершенно случайно. Одна трагичная история цеплялась за другую, выплывая наружу. Когда стало известно об изнасиловании Ивановой, коллеги собрали товарищеский суд, на котором и было принято решение наказать виновного. Список статей уголовного кодекса, по которым вы решили судить своего начальника, занял далеко не один лист блокнота. Вы понимали, на какой риск идете, но также понимали, что у вас нет другого пути. Дата и время были определены заранее. У каждого было продумано и подкреплено фактами алиби. Я думаю, что вы никак не могли определиться, кто произведет выстрел. Будет ли это один человек или каждый удостоится чести наказать негодяя. В итоге, двенадцать выстрелов было произведено, преступник наказан, – полковник посмотрел на Беляка, – Сергей Васильевич, давайте попросим наших коллег рассказать, как все произошло на самом деле.

Все присутствующие переглянулись между собой. Растерянность, обида, усталость читались на их лицах. Было видно, они мысленно решают, кто будет говорить. Молчать больше не было смысла.

– В принципе, добавить нечего, – разведя руками, сказала Иванова, – если вы хотите знать, кто именно стрелял, так знайте, это была я. Меня никто не заставлял, я сама так решила. В тот вечер никто не ушел с работы вовремя. Все ждали, пока последние офисники покинут рабочие места и мы останемся одни. Мазалевский не знал, что мы еще на работе. Он редко заходил к нам в кабинеты, не считая заместителей. По сути, мы были для него отбросы. Он даже не стеснялся демонстрировать свое отношение к нам. Зато, когда ему было нужно, он расстилался красным ковром, чтобы только угодить нам, – Иванова вздрогнула. – Знаете, после общения с ним все время хотелось помыться. Он пачкал все, к чему прикасался: будь то человек или трубка телефона. Извините, я опять отошла от темы. Так вот, ровно в половине десятого вечера мы зашли к нему в кабинет. Он был удивлен, я бы даже сказала, испуган.