Владыка ледяного сада. В сердце тьмы - читать онлайн книгу. Автор: Ярослав Гжендович cтр.№ 88

Кривая дверь затворилась за ними со скрипом, а мы ждали, сидя в седлах и не перемолвившись и словом. Из хлева донеслись стоны и вздохи девушки, это продолжалось какое-то время, потом установилась тишина.

Я кашлянул в смущенье и уставился на голову своего коня, который застриг ушами и вопросительно фыркнул. Я услышал сдавленный вскрик, который перешел в пугающий, короткий вопль, который не издало бы человеческое горло.

Я помертвел и в один миг понял, что следопыты – люди, которые, находясь в своей стихии, становятся совершенно безнаказанными. Как лютые волки. Она не сумела его удовлетворить? А может, у следопыта просто был такой каприз? Может, он просто любил убивать?

Но они же кирененцы. Их приставили ко мне, они в каком-то смысле были моими людьми, а потому я почувствовал себя преданным. Измазанным. Словно бессмысленное преступление Снопа обрызгало меня.

Отворилась дверь. Сноп вышел, вытирая клинок меча пучком соломы, потом бросил кому-то бурдюк и присел у миски с драгоценностями. Мне хотелось зарубить его на месте, пока он сидит со свешенной головой, а на меня никто не смотрит. Потом – погоню к воротам и дальше, в Нахильгил.

Я сжал руку на рукояти меча, но из хлева вышла девушка. Целая и невредимая, пыталась привести в порядок распоротое спереди и измазанное в навозе и грязи свадебное платье.

Сноп высыпал камни в мешочек, после чего, выбрав две драгоценности, кинул их девушке и снова исчез в хлеву. Когда он вернулся, неся окровавленного мертвого ягненка, и приторочил его к седлу, я почувствовал себя дураком.

Девушка осталась позади, а мы отправились ко вторым открытым воротам. Рядом находилась точно такая же будка стражников, как на въезде, но темная, запертая изнутри и мертвая, словно там никто не обитал. Когда мы выехали на тракт, ворота бесшумно затворились за нами, мы услышали звон цепи.

Проехали.

Я молчал до самого рассвета, когда мы нашли закрытое место и остановились на отдых. Чувствовал я себя глупо.

– Там в кишлаке… – я сглотнул. – Я думал, ты убил девушку. Что случилось?

– Сквозь село проехал отряд горных разбойников, – пояснил он. – Не в первый и не в последний раз. Драгоценности, вино и девушка – затем, чтобы они оставили село в покое.

– А зачем ты зарезал ягненка?

– Он вел себя, как разбойник, – фыркнул Брус. – Просто должен был что-то украсть. Если бы не было ягнят, он отлил бы на улице или разбил чьи-то горшки.

– Лучше зарезать ягненка, чем девушку. Мое го-ханми уже не в лучшем состоянии, и мне, сказать честно, все едино. Но дело в том, чтобы не одичать от войны. И все же – благодарю за доверие, тохимон.

– Прости, – сказал я сухо. – Я не знаю тебя, а видеть приходилось всякое. И оно выглядело…

– И что бы ты сделал? Ехал бы дальше в сопровождении безумца?

– Не знаю, я уже привык, что война – триумф необходимости. Хотя тут никакой необходимости не было.

– Ты ошибаешься. Не было необходимости убивать девушку, но была сделать что-то разбойничье. Твой спутник надо мной смеется, но он прав. Впрочем, я не заметил, чтобы вы презрели это мясо.

Горы кончились, превратились в невысокие холмы и одинокие скалы. Мы съехали с дороги и отправились напрямик пустошами, а через пару дней увидели вдали постройки, словно гору покрывала мелкая сыпь. Вставал рассвет.

– Нахильгил, – заявил Сноп. – Теперь будет интересно.

– Ты о чем? – спросил я.

– Сюда мы должны были добраться. Ты встретишь тут свое предназначение?

Я пожал плечами. Сам не знал, что будет дальше. Искренне говоря, я уже настолько привык к дороге, что не представлял себе, что можно просто куда-то дойти.

– Нахильгил – лишь этап, – ответил я. – Мы должны тут кое-кого встретить, а потом двинуться дальше. В Нахель Зим. За Эрг Конца Мира.

Где-то позади раздраженно фыркнул Брус.

Далеко впереди по шляху тянулась группка людей, отсюда – крохотных, словно мураши, несколько ближе какой-то ребенок в свободной рубашонке погонял мекающих ковец.

– Спрячемся, – проворчал Сноп. – Движение тут, как на Праздник Воздушных Змеев.

Мы спешились и вошли между высохшими кустами и скалами. Далекий городок пропал из глаз.

Остановились мы на заброшенной ферме, стоящей в зарослях сухого кустарника. Несколько вылепленных из глины хат с запавшими соломенными крышами, стоящих в четырехугольнике вокруг колодца.

Мы глядели на притаившиеся между скалами дома, но среди кустов и странных, похожих на пучки перистых листьев деревьев ничего не двигалось.

Сноп тихонько прищелкнул языком, после чего сделал несколько быстрых жестов. Бенкей и Крюк сняли со спин луки, на животах соскользнули по песчаному склону, бесшумные, словно змеи.

Там, где они исчезли, еще некоторое время колыхались стебли, а потом уже было ничего не видно и не слышно.

Ожидание длилось недолго, но дергало нервы. Вместе с солнцем поднималась жара, откуда-то появились большие лоснящиеся мухи. Я старался лежать неподвижно, как остальные, но проклятые насекомые лезли в рот и глаза. Медленно, как учили, я потянулся к отверстию капюшона, расстегнул муслин и опустил его на лицо. Следопыты были почти невидны, хотя находились всего в паре шагов от меня. Н’Деле полусидел, словно вросший в острые как клинки, узкие листья, и горизонтально держал перед собой лук, уперев рукоятью в колено: совершенно неподвижный, будто мертвый, всматриваясь в дома и не обращая внимания на мух, которые ползали по его губам и медного цвета щекам. Даже наконечник его стрелы, направленный в хозяйство внизу, был чернен сажей, чтобы не блеснул в утреннем свете.

Крюк совершенно спокойно появился посреди двора с мечом, спрятанным в ножны, выпрямил руку и провел ею перед собой, будто огладив невидимую доску.

Кусты и кучки травы вокруг меня ожили, превращаясь в следопытов. Кебириец согнал мух с лица и снял с тетивы стрелу. Сноп тихонько свистнул лошадям, которые поднялись с пыли, а потом взял двух из них за удила. Кто-то потянулся так, что захрустело в костях.

– Этот знак означает «все спокойно», – проворчал мне Брус. – Так говорят, когда где-нибудь совершенно пусто, а еще когда всех уже убили. Так или иначе, там царит покой.

Я встал и повел вниз вьючных коней.

Некогда двор был спокойным и уютным местом. Дома тут были небольшими, но прикрыты кустами, на которых висели плоды, затеняя все зонтиками листьев. В небольшой ограде блеяли ковцы, а посреди двора стоял накрытый специальной крышкой колодец. Сейчас растения в большинстве своем усохли, плоды превратились в пустые скорлупки, крошившиеся в руках, а в глубоком колодце оставался лишь песок – и никто здесь не жил.

Только когда я провел животных на подворье, покрытое ссохшейся в камень глиной, понял, в чем проблема.

Старик сидел неподалеку от входа на удобной лавочке, под камышовой крышей, по которой еще недавно вились лозы. Глаза старика исчезли, кожа сморщилась и высохла наподобие желтоватого пергамента, обнажая удивительно длинные зубы. Рот его был приоткрыт, и его заполнял камень. Слишком большой, чтобы его можно было нормально туда запихнуть, не сломав зубы.