Разведка Судоплатова. Зафронтовая диверсионная работа НКВД-НКГБ в 1941-1945 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Веденеев, Александр Колпакиди, Сергей Чертопруд cтр.№ 67

По свидетельству выпускника спецшколы Наума Федорова, Тимофея Ноура побаивались инструкторы и уважали курсанты.

«Всегда чисто выбрит, в отглаженной форме и начищенных до блеска сапогах, он производил впечатление аккуратиста. Быстрый в движениях, он и решения принимал мгновенно.

Иногда наблюдал за занятиями по физической подготовке. Увидит, что кто-то слабоват, с трудом подтягивается на перекладине, быстро подойдет, и вот уже его тело полтора десятка раз легко взмывает вверх, – вспоминал Наум Федоров. – „Вот так надо владеть своим телом!“ – скажет и уйдет. То покажет, как надо броском уложить на землю противника. А как он стрелял! На полигоне курсанты учились вести огонь из советского и немецкого стрелкового оружия. Не у всех получалось поразить мишени. Некоторые говорили, что виноват во всем „шмайсер“ или револьвер. И тогда он показывал, что оружие здесь ни при чем» ^[261].

Учебный центр действовал до конца 1943 года. За время его существования было подготовлено 164 группы и отряда и 94 одиночных разведчика ^[262].

Дорога в один конец

Эффективность и уровень работы 4-го отдела УНКВД по Орловской области и Четвертого управления НКВД СССР весной 1942 года иллюстрирует рассказанная ниже история. Оговоримся сразу: хотелось бы верить, что произошедшее – драматическое стечение обстоятельств, а не следствие уровня профессиональной подготовки сотрудников центрального и областного подразделений, которые за 10 месяцев войны должны были чему-то научиться.

В апреле 1942 года выяснилось, что в Орле у 4-го отдела УНКВД по Орловской области нет агентуры. Вернее, она есть, но от нее невозможно получить информацию о том, какие части и соединения противника находятся в городе и в его ближайших окрестностях. Поэтому в Москве было принято решение направить в город сотрудников УНКВД. По непонятной причине, вместо того чтобы назначить сотрудников для выполнения этого задания, руководство Управления объявило, что нужны добровольцы. Вызвалось двое: младший лейтенант госбезопасности Иван Воробьев и сержант Павел Алексахин. Место службы первого неизвестно, но, судя по косвенным данным, он не был сотрудником 4-го отдела, а второй служил «в группе по охране секретарей обкома партии».

Много лет спустя после окончания войны Павел Воробьев написал воспоминания, которые так и не были опубликованы, где есть такая фраза: «Других добровольцев в Управлении НКВД по Орловской области не оказалось, поэтому наши кандидатуры были одобрены, о чем сообщили в Наркомат». Так была сформирована группа «Дубровцы».

После этого их вызвали в Москву, где в течение 10 суток готовили к выполнению задания в тылу противника. Инструктировал их лично Павел Судоплатов. «Задание сформулировал четко и лаконично: собрать в Орле достоверную военную информацию о силах вермахта и их передислокации, об оккупационном режиме, о положении и настроениях населения, добытые сведения доставить в Центр». А дальше начинается самое интересное. Во-первых, выяснилось, что в Четвертом управлении НКВД СССР нет «свежей» информации о ситуации в городе. Во-вторых, нет возможности изготовить документы «прикрытия». Теоретически их можно было сделать, но непонятно, какие именно. А в годы войны существовал такой порядок, что все добытые трофейные удостоверения личности, различные справки, пропуска и т. п. бойцы разведывательно-диверсионных групп после возвращения из-за линии фронта сдавали в 4-е отделы. Периодически издавались приказы, обязывающие добывать такие документы. Поэтому «коллекция» регулярно пополнялась. В очередном таком пополнении были обнаружены две справки, которые были выданы отпущенным из немецкого плена красноармейцам. Согласно разработанной «легенде», бойцы группы «Дубровцы» должны были изображать как раз таких бывших военнопленных. Непонятно, правда, зачем этим людям понадобилось идти в Орел, а не в родную деревню.

После этого они вернулись обратно в Елец, где в то время находилось областное управление. Там тоже не было «свежей» информации об оперативной обстановке в городе. Первоначально «Дубровцев» планировалось через линию фронта перебросить на самолете. Дело в том, что на территории Орловской области были районы, которые полностью контролировали партизаны. Там, среди прочего, были оборудованы лесные аэродромы. На один из них и должен был приземлиться самолет, на борту которого находились чекисты. Но из-за того, что в районе приземления немцы начали проводить карательную операцию против партизан, аэродром оказался «вне зоны доступа». Так как дата вывода в тыл противника была утверждена в Москве, было принято решение сбросить «Дубровцев» с парашютами. Правда, никто из них не имел опыта парашютных прыжков. Времени на тренировки не было, обошлись инструктажем перед посадкой в самолет.

11 июня 1942 года группа благополучно десантировалась в расположение одного из партизанских отрядов. Правда, выяснилось, что попасть в Орел через брянские леса крайне трудно: районы партизанских баз были блокированы немецкими частями и полицейскими отрядами. Поэтому «Дубровцы» решили пробираться в город окружным путем, через Курскую область, а это в три раза длиннее.

Шли только ночами. Ориентируясь по карте, преодолевали по 20–25 километров за ночь. Разведчики неоднократно подвергались смертельной опасности. В Михайловском районе один из чекистов, некий Казаков, которого «Дубровцы» знали только по служебной переписке, заподозрил в них немецких агентов и уже готовил арест с последующим расстрелом. Выручила случайная встреча с хорошим курским знакомым Воробьева Алексеем Жариковым, они вместе учились в московской школе НКВД.

Узнав о «легенде», которую планировали использовать «Дубровцы», Алексей Жариков заявил, что это гарантированный провал. Их бы задержали как подозрительных лиц и в лучшем случае отправили бы в лагерь военнопленных, а в худшем решили бы, что они партизаны, которые хотят проникнуть в Орел.

Поэтому Алексей Жариков предложил использовать подлинные документы жителей города. Плюс нужно было решить проблему с местом их проживания в Орле. Через несколько дней он добыл две справки, где было указано, что их предъявители ездили в Курскую область за зерном. Он же рекомендовал обратиться к жительнице Орла Марии Ушаковой.

Эта женщина до войны работала заведующей столовой Орловского педагогического института. По какой-то причине (возможно, как социально чуждый элемент) ее исключили из рядов ВКП(б), но обиды она не держала, настроена была очень патриотично и горела желанием включиться в борьбу с оккупантами. Мария Антоновна предоставила Ивану и Павлу, представившимся партизанами, свой дом на ул. Левый берег Орлика. Месяц он служил местом дислокации группы. В своих квартирах появляться, конечно, было опасно – соседи знали об их принадлежности к НКВД.

Несмотря на тяжелейшие условия работы, «Дубровцы» не только восстановили связь со своей агентурой, но и привлекли к сотрудничеству новых помощников, причем это были люди, от которых меньше всего ожидали содействия. Так, однажды Воробьев столкнулся с К., в аресте которого за антиобщественные высказывания и хранение оружия он лично принимал участие, то есть теперь Иван не исключал, что К. может на него донести. Однако тот пригласил Воробьева к себе домой, накрыл стол с немецким шнапсом и рассказал, что немцы угнали жену в Германию, убили брата, и он остался один. Свою готовность мстить фашистам новый агент подтвердил обязательством, которое по собственной инициативе написал… своей кровью. К. внедрился в бургомистрат города и собрал важную документальную информацию о транспортных перевозках немцев и строительстве ими Орловского укрепрайона (после освобождения Орла с учетом результатов работы по заданиям разведки К. был принят на работу в 4-е управление НКВД СССР, а службу закончил в звании полковника).