Путешествие в полночь - читать онлайн книгу. Автор: Мила Нокс cтр.№ 80

Суровое лицо Змеевика на миг исказил страх. Невольно бросив взгляд зеленых глаз на гору, темневшую поодаль, он передернул плечами, но потом сделал глубокий вдох и преодолел секундную нерешительность.

– Хорошо.

Крепкая рука перехватила меч. Вик коснулся большого черного кольца с таинственным очертанием в глубине камня, и Теодор вдруг рассмотрел, что это было – внутри кружился силуэт змейки.

– О! – вырвалось у Йонвы. Десяток глаз устремился на кольцо. – Этот артефакт… – Путеводитель отшатнулся. – Он очень и очень…

– Я знаю.

– Мне жаль.

– Что же, значит, выбора у вас нет.

Йонва помолчал, глядя на кольцо.

– Мы останемся здесь. – Он повернул слепую голову к спутникам. – Я чувствую вашу дрожь, и она понятна: нет в мире существа ужаснее, чем великий Балаур. Некогда мощь его была столь сильна, что Балаур высасывал воду из рек и озер и низвергал обратно на землю дождем, туманом и градом. Он повелевал всеми ветрами, летал меж облаков, и тень его сама была облаком – крылья Балаура затмевали свет, вселяя ужас тем, кто видел его перед гибелью. Ужасный ураган был лишь дыханием Балаура Смертоносного.

Однако с тех пор прошло много тысяч лет, и ныне Балаур уже не тот. Чтобы очнуться от векового сна, ему требуется не минута и не ночь. Хотя глядеть на него спящего может лишь храбрец, но опасен сейчас Балаур не больше, чем каменная застывшая гора. И все же… мы останемся здесь.

Они немного проводили Змеевика и спрятались за куском змеиной кожи, застывшим на берегу, подобно гигантской белоснежной стружке.

– Ну что ж, – сказал Путеводитель. – Где сумерки…

– …там рассвет, – тихо отозвался Змеевик.

Он окинул друзей последним взглядом, и в этот миг Теодору стало его жаль. Он не знал, что думать по поводу дел Вика и Вангели, но все-таки за это время Змеевик ни разу его не подвел… Теодор протянул руку, и Вик ответил ему крепким пожатием, а затем украдкой посмотрел на Дику. Та стояла, будто и не замечая его. Вик потупил глаза, но едва он сделал несколько шагов, как Йонва его окликнул:

– Подойди. И дайте нож.

Теодор поспешно вложил Путеводителю в руку тот, что подарил ему Вик. Йонва занес лезвие над своей рукой.

– Наклонись.

Змеевик приподнял бровь. Тем временем лезвие впилось в кожу на ладони Йонвы и прочертило линию. Выступила кровь. Путеводитель вернул нож Тео и смочил в крови кончик пальца.

– Наклонись.

Змеевик подчинился, и, когда его лоб оказался на уровне лба Путеводителя, слепец коснулся его окровавленным пальцем. Вик зашипел и закрыл глаза.

– Что…

– Не шевелись.

Йонва выводил на коже черту за чертой. От каждого прикосновения Вик втягивал воздух сквозь зубы, его бросало то в жар, то в холод. Друзья застыли в недоумении.

– Все.

Вик выпрямился. На его лбу алел символ – распахнутое око. Когда же парень открыл потемневшие глаза, зрачки его расширились, и вид он имел такой, будто только что явился из пекла.

– Что… что со мной происходит. Я чувствую… – Вик уставился на ладони. Вены на его руках набухли, на висках проступили жилы, а на лбу бешено пульсировал алый глаз. – Мне хочется…

Вик вдруг выхватил сияющий клинок. Лицо его озарилось удивлением, смешанным с еще каким-то неясным чувством. Он тяжело дышал.

– Тогда ступай и делай то, что хочется, – спокойно произнес Путеводитель.

Лицо Вика пылало, а глаза – темные, налитые кровью – глядели на чудовищного змея совсем иначе, чем прежде. Сейчас внутри парня полыхал первобытный огонь, который спасал первых людей от опасности – чувства жизни и смерти, смешанные в одной бутыли. И Теодор понял, что сегодня Вик либо вернется к ним живым, либо не вернется совсем.

Вик стремительно подбежал к Великому змею, остановился у подножия туши и, вскинув голову, закричал:

– Бала-а-аур!

Ужасное эхо загудело меж сталактитов, удесятерив мощь его голоса.

– Бала-а-аур Великий, я пришел к тебе, Змей всех Змей! Царь ночи и отец ветра, прародитель тьмы и властитель рек и озер! Заклинаю тебя силами Полуночи, именем самой Смерти и тайной великой Истины, из которой возникло все и куда все уйдет в последний земной день. Балаур Великий, очнись от векового сна, смежившего твои очи! Пробудись и дозволь говорить с тобой!

Мурашки пробежали по коже Теодора, да и остальные вздрогнули. Только сейчас Теодор понял, что подразумевали тетушки-нежительницы, говоря: «Погляди на него, будто принц!» Принцем он и был – плоть от плоти Господаря Горы, истинный сын змеев, – и сейчас царская кровь заговорила в нем. Кровь, сохранившая сквозь тысячелетия в мире людей величие королей древности. Величие первых звезд, зажженных Смертью в небесах.

Но Балаур по-прежнему лишь рычал и всхрапывал; правда, Теодору показалось, что тональность храпа будто бы изменилась. Змеевик решительно обогнул могучую лапу и подошел к ближней голове. Тео почудилось, что в затянутых дремотной пеленой зрачках полыхнула золотая искорка.

– Бала-а-аур! Я пришел к тебе! Я кровь твоя, жизнь твоя и тьма твоя – твой родной потомок!

Змей громко всхрапнул и содрогнулся. Саида с беззвучным вскриком присела за друзьями, выхватила сеть-невидимку и набросила на себя. Храп усилился, взлетел эхом к самому потолку и заклекотал. Огонь меж век сверкнул лезвием, и Теодор с ужасом попятился.

Раздался шипящий и оглушительный голос – древний, как сам ветер, чарующий темнотой. Глубокий гул сложился в слова:

– КТО… ТЫ?..

Змеевик пошатнулся, но не отступил. Лишь большая ярость проступила на его лице.

– Я – сын твоего сына! – Вик воткнул меч в землю и упал на колени. – Я твой родной потомок, о Балаур Великий! Я пришел сюда молить тебя о благословлении на царство!

Струи пота стекали с покрасневшего лица Змеевика, однако парень упрямо стоял в эпицентре взгляда, шарившего по пещере, хоть и видно было, что сердце его сковал смертельный страх.

– ТЫ ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-Ш-ШКА…

– Я рожден от сына твоего, Великого Змея Карпат, и сто третьей его жены, неназванной…

– НЕНАЗВАННОЙ… – Гул исторгался из недр гигантской морды. – НЕНАЗВАННОЙ ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-ШКИ!

Но Змеевик вдруг вытянул руку и расставил пальцы так, чтобы видно было черное кольцо. Балаур зашипел, заклокотал, его крайняя голова шевельнулась, и гигантская окаменевшая чешуя издала такой звук, словно две гигантские горы потерлись друг о друга.

Огромная башка тяжело раздвинула веки, и, точно окна в недра земли, зажглись два огромных желтых глаза. Голова медленно поднялась над землей, могучее дыхание метнулось по пещере и долетело до друзей, всколыхнув их волосы тяжелым духом, от которого они спрятали лица в ладони и воротники. Змеевик же стоял на месте ни живой ни мертвый.