Полководцы Великой Победы - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Щукин cтр.№ 35

— Вас встретят не пушками и пулеметами, а хлебом и солью, — говорил Сталину знаменитый болгарский коммунист Георгий Димитров.

Так и случилось. Прошло менее получаса после перехода румыно-болгарской границы, а в штаб фронта начали поступать сообщения о восторженной встрече советских войск населением и армией.

Федор Иванович немедленно доложил об этом в Ставку.

— Болгарские войска не разоружать, — приказал Верховный главнокомандующий.

К 9 сентября войска 3-го Украинского фронта продвинулись в глубь страны уже на 120 километров; в этот день генерал армии Толбухин получил радостное известие о приходе к власти в Болгарии правительства Отечественного фронта, которое немедленно порвало отношения с фашистской Германией и объявило вчерашнему союзнику войну. Вскоре от нового правительства прибыла делегация. Она сообщила о намерениях гитлеровского командования захватить Софию и обратилась с просьбой о помощи.

Действия советского военачальника были молниеносными: к болгарской столице тут же начали перебазироваться значительные силы авиации, а для организации взаимодействия с болгарской армией туда вылетел начальник штаба фронта генерал С. С. Бирюзов. Основной же группировке войск пришлось совершить 500-километровый форсированный марш.

Участники этого необыкновенного похода запомнили его на всю жизнь: навстречу воинам-освободителям выходили местные жители во главе с ветеранами — участниками еще русско-турецкой войны 1877-1878 годов, по старому русскому обычаю выносили хлеб-соль. На привалах зачастую происходили стихийные митинги, посвященные болгаро-советской дружбе; один из них, особенно волнующий, состоялся у памятника героическим защитникам Шипки, мимо которого колонны войск прошли торжественным маршем.

12 сентября фашистское командование приступило к претворению в жизнь плана по захвату болгарской столицы, начав вторжение со стороны Югославии и захватив населенный пункт Кула, что в 35 километрах юго-западнее Видина.

Но поздно! Территория Болгарии для Гитлера была потеряна навсегда.

Если что-то и омрачило в тот день радостное настроение Толбухина, так это довольно резкая телеграмма от Верховного главнокомандующего. Он требовал от военных наконец-то «изучить порядок обращения при контактах с представителями других государств» из-за того, что десантники 3-го Украинского фронта успели перехватить в Софии поезд с сотрудниками германского посольства, собравшимися бежать в Грецию. И все бы ничего, но под горячую руку «крылатой пехоты» попались два дипломата нейтральной Швеции, оказавшиеся в том же поезде. Чуть было не вышел международный скандал, и Сталин лично запретил проводить в Болгарии аресты без разрешения Ставки.

Федор Иванович затянулся папиросой. Курил он много — на день еле-еле двух пачек хватало, и это, пожалуй, было единственным, что выдавало нервное напряжение внешне всегда невозмутимо спокойного человека. Сталин, конечно, прав. Здесь, на Балканах, приходится не только воевать, но и делать большую политику. Так что дипломатом следует быть не только ему, командующему фронтом, но и каждому солдату, сержанту, офицеру, генералу...

Впрочем, если телеграмма и омрачила настроение, то ненадолго, ибо в этот же день генерал армии Толбухин узнал о присвоении ему высокого воинского звания Маршала Советского Союза. Так были отмечены его заслуги в умелом проведении Ясско-Кишиневской операции, разгроме фашистских войск в Румынии и освобождении Болгарии.

Тогда же в Москву прибыл командующий Народно- освободительной армией Югославии Иосип Броз Тито. Результатом его переговоров стало политическое решение о вступлении советских войск в Югославию, и маршал Толбухин получил задачу на проведение Белградской наступательной операции.

План был разработан в кратчайшие сроки и утвержден в Москве. Особенностью его было то, что под оперативным руководством советского командующего впервые оказалась коалиционная группировка войск союзных стран: СССР, Болгарии и Югославии. Деликатность вопроса объяснялась тем, что в Югославии хорошо помнили, как совсем недавно армия царской Болгарии оккупировала Южную Сербию и Македонию.

Уговаривать югославского командующего было поручено советскому маршалу Толбухину и его начальнику штаба генералу С. С. Бирюзову. Военачальники с дипломатической задачей справились, и в конце концов Тито согласился на вступление болгарских войск в Югославию.

Воевали болгары, по отзывам умудренных боевым опытом советских офицеров и генералов, великолепно. Отмечалось, что в критические моменты в их рядах не было ни паники, ни растерянности, солдаты и офицеры проявляли железную выдержку и неукротимый наступательный порыв. В течение почти двух месяцев они вели ожесточенные бои против гитлеровских войск в Македонии и Южной Сербии, нанесли врагу тяжелый урон в сражениях у Страцина, Куманова, Струмицы, Ниша, Подуева и одержали победу на священном для славян Косовом поле. Численность трех болгарских армий, вошедших под оперативное руководство маршала Толбухина, достигала 290 тысяч человек. Теперь его группировка в три раза превосходила расположенные в Югославии силы фашистов. Поэтому гитлеровское командование о реванше в Болгарии уже не помышляло, а сосредоточило внимание на обороне горных перевалов. Ведь там превосходство в живой силе и технике играло менее значительную роль.

Обороняться в горах немецкие генералы умели — недаром темпы наступления англо-американских войск в Италии иначе, как черепашьими, назвать было трудно. Кроме того, многоопытный противник пассивной обороной не ограничивался и постоянно наносил дерзкие контрудары с целью сорвать подготовку советских войск к наступлению. И все же операция началась строго по плану, 28 сентября.

Всего лишь за 12 дней войска 3-го Украинского фронта в тесном взаимодействии с народно-освободительной армией Югославии и болгарской армией прошли с боями в горах более 130 километров, а к 14 октября советские танки с югославской пехотой на борту были уже на подступах к Белграду. Противник оказался застигнутым врасплох, ибо таких темпов наступления не ожидал, и начал поспешно стягивать к югославской столице войска с других участков фронта. Но советская разведка своевременно обнаружила движение внушительных колонн, маршал Толбухин разгадал замысел врага, и группировка, насчитывавшая более 20 тысяч солдат и офицеров, к 19 октября перестала существовать.

Тогда же начался и штурм самого Белграда. Он был исключительно упорным, так как советское командование, стремясь избежать разрушений, отказалось от использования тяжелой артиллерии.

Другой мерой, предусмотренной маршалом Толбухиным для сохранения столицы дружественного государства, было создание многочисленных отрядов разминирования, предотвративших подрыв различных сооружений противником. Достаточно сказать, что общий вес мин, снятых ими в Белграде, достигал 29 тонн!

К исходу 20 октября пала крепость Калемегдан — последний оплот сопротивления гитлеровцев в Белграде. В жестоких уличных боях противник потерял здесь более 15 тысяч убитыми и 9 тысяч пленными.

Успешное завершение операции вызвало активизацию действий Народно-освободительной армии Албании, чьи дивизии вскоре приняли деятельное участие в разгроме фашистских войск, и очередную глубокую озабоченность сэра Уинстона Черчилля. Ведь еще немного — и войска маршала Толбухина окажутся на территории Греции, где их с радостью встретят местные коммунисты, кстати, весьма влиятельные, и тогда присутствие России на Средиземноморье станет свершившимся фактом.