Жизнь и смерть на Восточном фронте. Взгляд со стороны противника - читать онлайн книгу. Автор: Армин Шейдербауер cтр.№ 63

Как я узнал после войны от господина фон Гарна, наша дивизия тоже послала группу людей, чтобы забрать из госпиталя раненых. Очевидно, они не смогли выполнить приказ должным образом, потому что меня не нашли. Вне всякого сомнения, они были только на первом этаже. Сейчас бесполезно размышлять о том, как сложилась бы моя судьба, если бы я добрался до Дании на корабле вместе с остатками своего полка.

Фронт приближался. Котел окружения сократился до размеров осажденного города, который был объявлен «крепостью». Из комнаты в комнату ходил старый офицер-резервист, инвалид Первой мировой войны и учитель по профессии. В качестве офицера по «национал-социалистическому руководству» он пытался вселить в нас уверенность в конечной победе. Всерьез его больше никто не воспринимал. Но я еще надеялся, что меня смогут вывезти. Спустя три недели после ранения, за одну ночь высокая температура снизилась до нормальной. Кризис миновал. Меня охватила эйфория выздоровления. Доктор объявил, что я был пригоден для транспортировки.

Но было уже поздно. Бухта была блокирована. Рассказывали, что за два дня до этого из порта вышло последнее госпитальное судно. Однако оно было торпедировано и затонуло с сотнями раненых на борту. Кроме того, на нем было большое количество беженцев. Это означало, что я пытался идти наперекор своей судьбе. В очередной раз мне пришлось смириться и подчиниться неизбежному.

На койку капитана поместили пожилого лейтенанта службы снабжения. Он был очень пьян и, судя по всему, в этом состоянии и был искалечен осколком бомбы. Вскоре он умер, все еще находясь в состоянии опьянения, в котором, несомненно, пребывал последние дни и часы своей жизни. Когда его забирали, я попросил отдать мне его пистолет. Я все еще предполагал воспользоваться им.

Тем временем русские и английские самолеты бомбили город. Бомбы сыпались днем и ночью. Падали снаряды тяжелой артиллерии. В парке Политехнического института заняла позиции зенитная артиллерия. Грохот близких разрывов перемежался резкими ударами наших пушек. Мы лежали на полу, на самом верхнем этаже здания. Во время очередного обхода мы спросили дежурного офицера медицинской службы, нельзя ли разместить нас в подвале. Он ответил такими словами: «Надеюсь, вы не очень испугались, господа?» Говоря это, он улыбался, но в то же время оставался под прикрытием дверного косяка.

Очевидно, он считал некоторых из нас виновниками этой войны. Возможно, он считал, что мы должны понести справедливое наказание в виде бомбы. Наверное, так оно и было, иначе бы он распорядился перенести нас в подвал. Теперь даже дежурный санитар нечасто набирался мужества, чтобы подняться из подвала наверх. Когда это было совершенно необходимо, он приносил еду. В то время как на продовольственном складе имелось сливочное масло и другие продукты, нам выдавали только жидкий морковный суп. Иногда было несколько ломтиков хлеба с плавленым сыром и мармеладом. Однако прямо на наших глазах этот санитар ел шоколад и бессовестно заявлял, что раненым он не положен.

Все эти симптомы указывали на неминуемый конец. Это была катастрофа, которая происходила вокруг и внутри нас. Разве мы заслужили такую судьбу? Надо ли было оставлять нас издыхать как жалких бездомных собак? Или оставить на милость большевиков? Горечь и разочарование охватили меня и моих товарищей. В комнате царило молчание. Никто не говорил. В поворотный момент жизни каждый из лежавших в таком ужасном состоянии на полу находился в одиночестве.

27 марта 1945 г., во вторник перед Пасхой, день начался ярким весенним утром. Ни доктор, ни санитар не появились. Огонь вражеской артиллерии становился все более интенсивным. От прямого попадания снаряда в стену здания оконные рамы с треском рухнули внутрь нашей комнаты. Затем послышалась винтовочная стрельба.

Итак, стало ясно, что больше никому не удастся уйти. Мы были предоставлены судьбе. Но тут я подумал, почему это я должен считать, что ход моей жизни должен всегда быть только хорошим и гладким? Кто я такой, чтобы считать свою жизнь такой важной? До меня дошло, что я был всего лишь крохотной запасной частью огромной военной машины Германии. Но к тому времени она явно застопорилась. Моя рука еще раз потянулась к пистолету. Я взял его, но потом положил на место. Мысль о самоубийстве отпала.

Неожиданно я понял, что важная часть моей жизни, безусловно, подходила к концу. Однако жизнь, хотя и при совершенно других обстоятельствах, будет продолжаться. Все еще стоило продолжать жить, но не поддаваться самому себе. Меня охватило восхитительное чувство ясности. С молитвой я ощутил уверенность в том, что Бог не оставит меня в беде и что Он будет с нами, со мной. Потом я долго размышлял о матери. Погруженный во все эти мысли, я все больше и больше отделял себя от окружавшей меня обстановки.

Появился другой санитар. Он объявил, что госпиталь сдан русским и ему приказано собрать пистолеты и награды. По его словам, два доктора и десять санитаров остались с тяжелоранеными, которых было около 800 человек. «Уже поднят белый флаг», — сказал он.

Прошел еще час. Франц Манхарт стоял у окна и сообщал нам об обстановке. Он видел, как отступала наша пехота и как все ближе и ближе подходили русские. Тем временем периодически возникали моменты тревожного спокойствия. Наконец, послышались голоса. Они приближались. Помню, что несколько раз раздался громкий возглас: «Андреев!» Это были те же самые невнятные, гортанные звуки, которые я в первый раз услышал за три года до этого под Гжатском. Эти голоса оказали на меня точно такое же воздействие, как и тогда. Обе створки двери распахнулись, и вошел первый русский. С автоматом на изготовку он стоял у двери и смотрел по сторонам. Тем временем на улице, рядом с домом, все еще падали немецкие снаряды.

На Страстную неделю 1945 г. разрушение старинного немецкого города Данцига было завершено. Русские пришли к нам вечером 27 марта, накануне той ужасной ночи, когда Данциг и прилегающий к Висле район были охвачены пламенем. В свидетельстве очевидца говорится: «От самой Хельской косы над городом была видна стена огня и дыма высотой от трех до четырех тысяч метров». Причиной были воздушные налеты с применением фугасных и зажигательных бомб. Книга «Бесконечная агония», написанная Петером Поралла, представляет собой историческую хронику событий, происходивших в Данциге в тот роковой для города 1945 год. В разделе под названием «Огненный ад» говорится следующее:

«Температура воздуха в горящем Данциге поднялась настолько высоко, что разместить немецкие войска в городе оказалось невозможно. Таким образом, только у въезда в Данциг, между причалом Шихау и башней Оливер, включая районы Хагельсберг и Бишхофберг, была создана слабая линия обороны. В этих местах наши солдаты оказывали упорное сопротивление превосходящим силам противника. Была уверенность, что каждая минута задержки продвижения советских войск означала спасение определенного числа женщин и девушек от изнасилования. Имелась возможность, что дети и старики также смогут бежать. Фактически ежедневно удавалось переправлять тысячи людей через залив в Хелу, а оттуда через Балтийское море на менее опасный Запад. Сохранились официальные записи, из которых видно, что в общей сложности из города было вывезено 46 тысяч человек.