В сердце Антарктики - читать онлайн книгу. Автор: Эрнст Шеклтон cтр.№ 52

Страница

Наконец, утром 10 марта мы имели возможность наблюдать из своего лагеря объяснение того замечательного явления, которое капитан Скотт назвал «тенью Земли». Мы увидели, как восходящее солнце отбрасывало огромную коническую тень Эребуса шириной около 40 миль (64,3 км) через весь пролив Мак-Мёрдо до самых Западных гор. Если бы какой-нибудь наблюдатель находился внутри или близко к основанию этой тени и смотрел бы в сторону ее верхушки на запад, он видел бы коническое сечение, подобное несколько обращенному конусу, рассматриваемому в очень косом направлении. Позднее, наблюдая «тень Земли» с места нашей зимовки у мыса Ройдс, мы видели, что обе бородки стреловидной тени не одинаково наклонены к вертикали, а их соответствующие углы пропорциональны углам наклона южного и северного склонов Эребуса. Очевидно, эти теневые бородки являются не чем иным, как проекцией тени конуса вулкана. Той центральной темной полосы, которую изобразил капитан Скотт, мы, однако, отчетливо не наблюдали.

Из приведенных кратких замечаний ясно, что Эребус представляет огромный геологический интерес как своими единственными в своем роде фумаролами, замечательными кристаллами полевого шпата и редко встречающимися лавами, так и тем, что он служит как бы гигантским футштоком, отмечающим уровень льда во время наибольшего оледенения Антарктики, когда весь остров Росса представлял собою нунатак ^[75] , одиноко торчавший среди колоссального моря льда. С метеорологической точки зрения он интересен тем, что занимает промежуточное положение между поясом полярного затишья и областью Южного полюса, а также своей полной изолированностью от нарушающего равновесие влияния обширных земных пространств и своей большой высотой, которая позволяет проникнуть в целую систему атмосферных течений? Однако прежде всего Эребус является одним из наиболее интересных на земле мест для метеоролога из-за своего постоянного облака пара на вершине, отклоняющегося то в ту, то в другую сторону, подобно гигантскому флюгеру».

Походная кухня Нансена

После экскурсии на вершину Эребуса мы начали готовиться к долгим зимним месяцам, которые быстро приближались. Ночи стали длиннее, звезды все дольше и дольше не сходили с неба. Главное к чему мы стремились – это как можно лучше защитить дом от разрушительного действия юго-восточных бурь. Приведя все в надежное состояние, насколько это было в наших силах, мы решили обратить свое внимание на те научные работы, которыми еще можно было заниматься. Нас было, конечно, очень мало, поэтому не все имели возможность совмещать научную работу с выполнением разных домашних обязанностей.

Геологам было чрезвычайно важно до окончательного наступления полярной ночи собрать в окрестностях как можно больше материала. Поэтому профессор Дэвид и Пристли с утра до вечера ходили по окрестностям со своими геологическими молотками и мешками. Из каждого такого похода в пределах пяти-шести километров от зимовки они всегда приносили новые и интересные геологические образцы, исследованием которых собирались заняться потом в зимние месяцы.

Вокруг мыса Ройдс рассеяно огромное количество гранитных валунов разных размеров и окраски, попавших сюда при отступании гигантского ледяного покрова, некогда заполнявшего пролив Мак-Мёрдо и покрывавшего нижнюю часть склонов Эребуса. Геологи были чрезвычайно рады, что зимовка оказалась расположенной в местности, доставлявшей им столь интересную пищу для исследования. Мёррей так же был доволен представлявшимися ему в будущем возможностями биологических наблюдений, так как чуть не ежедневно то тот, то другой из нас приносил известие о нахождении еще какого-нибудь нового озера или озерка в окрестностях. Вскоре мы установили, что поблизости находится не менее дюжины небольших водоемов, которые могли оказаться интересными для биологических исследований. Внимание Моусона привлекали различные формы льда и снега в озерах и на окружающих холмах. Изучение их обещало дать любопытные результаты в той области физики, которая его особенно интересовала. Ночи, становившиеся все длиннее, напоминали о том, что над зимовкой скоро появится и южное полярное сияние. Собрать о нем возможно более подробные сведения представлялось также чрезвычайно необходимым, и Моусон заранее уже готовился к этим наблюдениям.

Я уже писал о том, что метеорологическая будка была построена еще до отправления партии на Эребус и что тогда же начались наблюдения. Теперь, когда все находились дома, на зимовке были организованы регулярные метеорологические наблюдения. Адамс, метеоролог экспедиции, вел все наблюдения от 8 до 20 часов. Ночной дежурный производил их от 22 часов до 6 часов. Наблюдения проводились через каждые два часа.

Я не собираюсь писать здесь длинный трактат по метеорологии, но изложу главное, что может интересовать читателя. Наблюдения производились прежде всего над температурой воздуха, ветром и направлением облаков. Подобные наблюдения и в более умеренной полосе имеют большое значение, здесь же в Антарктике, которая еще так мало изучена с точки зрения метеорологии, было в высшей степени важно собрать все возможные данные об атмосферных явлениях. Мы были в особенно выгодном положении вследствие того, что могли наблюдать не только изменения, происходившие в нижних слоях атмосферы, но и те, которые совершались в ее верхних слоях. Эребус своим облаком пара или дыма, находящимся на его вершине, точно указывал нам направление верхних воздушных течений, так что мы как будто были связаны с превосходной высокогорной обсерваторией.

Комплект метеорологических инструментов, приобретенных Адамсом, был полон настолько, насколько позволяли наши финансы. В метеорологической будке находился максимальный термометр, то есть термометр, отмечавший наивысшую температуру в период между двумя наблюдениями. Он устроен так, что раз поднявшись, ртуть в трубке остается на своей высшей точке, хотя бы температура после этого и упала. Записав показания, термометр встряхивают, и это заставляет ртуть понизиться до уровня, соответствующего действительной температуре в момент наблюдения. Затем термометр возвращают на место и через два часа снимают новые показания. Минимальный термометр для констатирования низкой температуры был не ртутный, а спиртовой ввиду того, что ртуть замерзает при –39°. Когда температура падает, столбик спирта, понижаясь, увлекает вниз погруженный в него маленький черный индикатор. Если затем температура повышается и столбик спирта поднимается, индикатор остается на месте, показывая, таким образом, самую низкую точку температуры. Положение индикатора отсчитывается по специальной шкале. При помощи этих приборов мы всегда могли установить высшую и низшую точки температуры в промежутке между наблюдениями.

Страница