Мятежный «Сторожевой». Последний парад капитана 3-го ранга Саблина - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 26

Как «профессиональный революционер» Саблин, разумеется, снова в своем опусе недоволен и политическими занятиями: «Политические занятия не вызывают у матросов политической активности и на них идут, чтобы отбыть номер. Я об этом писал еще в 1961 году в Политуправление ВМФ адмиралу Гришанову, но ответа так и не получил за 14 лет». Опять двадцать пять! Если на занятия к Саблину матросы идут, чтобы «отбывать номер», и он не в состоянии их заинтересовать происходящими в мире и в стране событиями, то грош ему цена как профессиональному политработнику. Если так проводят занятия подчиненные ему офицеры, значит, он не обучает и не контролирует их. И зачем писать слезницы в Москву, когда лучше просто качественно готовиться к собственным политзанятиям и проводить их не формально, а интересно и с душой. Матросы — не бездушные машины, они всегда с интересом будут слушать увлекательного и интересного рассказчика. Впрочем, надо понимать, настоящие плановые занятия Саблина не интересовали, именно поэтому он сетует на отсутствие у матросов некой «политической активности», которая бы могла привести к настоящему матросскому мятежу, аналогичному «потемкинскому», где кровь бы лилась рекой, а офицерам мозжили головы ружейными прикладами. Увы, к печали Саблина, на «Сторожевом» ничего подобного не получилось, очень уж слабой оказалась у матросов эта самая «политическая активность».

Не нравится Саблину и организация соцсоревнования: «Нелепые социалистические соревнования на каждый выход в море ведут к формализму и очковтирательству». Ну а кто тебе мешает организовать соревнование так, чтобы дух здорового соперничества присутствовал на самом деле и экипаж стремился занять первое место по всем показателям. Кто все это должен был и организовать, и вдохновить, и, наконец, возглавить? Конечно же, заместитель командира БПК «Сторожевой» по политической части капитан 3-го ранга Саблин. Но ведь сам Саблин откровенно признает, что ничего подобного на «Сторожевом» не было и в помине!

Да что там отчетные документы, соцсоревнование и политзанятия! Если верить Саблину, то на «Сторожевом» настоящей службой занимался только он один. До него там все было из рук вон плохо: «До меня на корабле было все запущено. Замполит корабля пил, секретарь комитета комсомола был ленив. При мне же стало все иначе». Тут; как говорится, ни отнять, ни прибавить! Согласимся, что выбор между просто пьющим замполитом и непьющим, но с оружием в руках захватывающим боевой корабль, действительно непрост!

На допросе 8 января 1976 года, говоря о недостатках, которые мешали ему жить и служить в ВМФ, Саблин порет откровенную галиматью, уже в который раз описывая все, что только вспоминает: «Реальная флотская жизнь рушит научно-обоснованные планы из-за постоянных вводных высшего командования. С другой стороны — постоянное устранение замечаний то одного, то другого штаба. Некоторые командиры (Потульный) считают, что надо работать на износ, сход дают после 22 часов, вызовы из дома и т.д. Совещания, работы, построения... Личный состав месяцами не имеет нормального выходного дня. Смотры, приборки и т.д. Формализм в ведении документации, просто ставят “вып”. На “Сторожевой” присылали плохих офицеров, пьяниц... Мой предшественник капитан-лейтенант Подрайкин склонен к пьянству, командир БЧ-5 капитан-лейтенант Гриб пьяница, имеет партийное взыскание...» Далее Саблин долго поносит офицеров БЧ-3 Стриженко и Куропятника. Вот прибыл на «Сторожевой» Первый секретарь ЛКСМ Литвы. Если верить Саблину, то он ходил по кораблю и, дыша перегаром, спрашивал матросов: «Ну как служба?» Выпил в кают-компании бутылку коньяка, а с экипажем общаться не пожелал и уехал. Далее: «Секретарь ВЛКСМ на БПК “Бодрый” отличается умением прикрывать пустоту в своей работе».

Возражая Саблину, скажу, что вся флотская действительность, увы, далека от «научных планов». Военно-морское дело таково, что именно умение командира оперативно и профессионально реагировать на вводные и определяет конечный успех в бою. Странно, что это так и не смог понять офицер, полтора десятилетия носивший погоны. Да, штабы порой раздражают своей излишней опекой, но они же и учат, как надо работать. Для этого штабы и существуют! Своего командира Саблин обвиняет, что тот работал «на износ» и того же требовал с подчиненных. Странное обвинение! Потульный учился воевать сам и учил этому свой экипаж, ведь для этого, собственного говоря, он и был назначен командиром. Ну а то, что офицеры и мичманы «Сторожевого» не имели выходных и поздно сходили на берег, то это вина, как мы уже говорили выше, прежде всего заместителя командира по политической части. У замполита корабля вполне достаточно власти и рычагов воздействия, чтобы тактично указать командиру на его недоработки в воспитании подчиненных, подсказать, подправить. Если же Саблину не хватало для этого собственного авторитета, он вполне мог обратиться к заместителю командира бригады по политчасти и в политотдел дивизии. Все они находились от Саблина не за тридевять земель, а в двух шагах. Почему же он этого не сделал и не упорядочил рабочий день на вверенном ему корабле? Объяснение только одно — он и этот раздражитель старался использовать в свою пользу, чтобы склонить обиженный офицерско-мичманский состав на свою сторону. Если все будут всем довольны, то кто пойдет за ним? Жалуется Саблин на плохих офицеров, и зря! На «Сторожевой» направляли служить не самых плохих, а самых обычных. Среди них были всякие, кто лучше, кто хуже. Но ты же замполит, а потому не скули, а работай с тем личным составом, который у тебя есть. Ведь именно с ним, если что, тебе и придется идти в бой. Ну а к чему Саблин описывает, как принимал на корабле литовского представителя. Ну выпил тот с офицерами коньяка, ну прошелся по кораблю и уехал дальше по своим делам. В чем тут криминал? Совсем уж паскудно звучит саблинский донос на комсомольского секретаря соседнего корабля. Тебе-το какое дело, как работают люди на «Бодром»? Ты лучше у себя наведи порядок и на деле докажи, что у тебя лучший корабль!

Впрочем, Саблин все же понимает, что одной критикой недостатков себя не обелить. Поэтому следующий пассаж его «исповеди» таков: «Может сложиться неправильное впечатление, что я был как бы сторонним наблюдателем всех указанных безобразий... Это будет неверным впечатлением. В политическом отделе смотрели на мои усилия, как на потуги Дон Кихота при атаке мельницы. Почему я не поднял эти вопросы на партийных конференциях? Я предлогал, что это будет очередная “атака мельницы”, но с печальными последствиями для меня. Обращаться по данному вопросу к адмиралу Гришанову — начальнику Политического управления ВМФ — я не хотел, т.к. не получил от него ответ на первое письмо в течение 15 лет, а кроме того, я не питаю к нему уважение, видя, как он, не стесняясь своей должности, обеспечивает карьеру своему сыну на флоте».

Тут все, как и обычно у Саблина, в одной тарелке и мухи, и котлеты! Замечу, что относительно презрительно смотрящих на его одинокую борьбу с недостатками работников политотдела, Саблин, как всегда, все ставит с ног на голову. По многочисленным воспоминаниям офицеров 12-й дивизии, причем как строевых, так и политработников, отношение к Саблину было самое доброжелательное. Никто его не «гнобил». Однако все дело было в том, что инициативы не было от самого Саблина. О причинах отсутствия инициативы мы можем опять только догадываться. И почему бы тебе, если ты такой правдолюб, честно по партийному не выступить на партийном собрании или на партактиве? Если ты прав и говоришь не лозунгами, а по существу, предлагаешь конкретные вещи и сам готов работать «как вол», кто же тебя осудит? Ну и, конечно же, наш «герой» снова щедро изливает желчь в адрес своего «ненавистного покровителя» адмирала Гришанова и нескрываемая зависть к его сыну. Вот, собственно говоря, и вся саблинская критика...