Дрейк. Пират и рыцарь ее величества - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 45

Уже после разгрома Армады скандал относительно захвата "Росарио" Дрейком все же разразился. Особенно интриговал Фробишер, обвинивший своего коллегу чуть ли не в измене. По данному вопросу был даже назначен суд, но Говард по вполне понятным причинам удовлетворился объяснениями Дрейка, после чего ему и его команде были присуждены все захваченные на галеоне ценности.

Впрочем, захват "Росарио" оказался полезным не только для Дрейка, но и для всего английского флота. Один из офицеров галеона, оскорбленный тем, что герцог бросил их галеон на произвол судьбы, рассказал Дрейку о планах Медины-Сидонии. Откровения обиженного испанца стали для англичан настоящим подарком. Теперь они знали, что им следует делать. По распоряжению Говарда Дрейк в тот же вечер отписал письмо командующему Дуврской эскадрой лорду Генри Сеймуру, где предупреждал о скором появлении Армады.

Ожесточенное сражение продолжалось еще три дня, пока у обоих противников не истощились запасы пороха. При этом Медина-Сидония так и не догадался, что англичане испытывают затруднения с порохом. Их беглый огонь убеждал в обратном. Поэтому герцог принял решение идти к берегам Фландрии, навстречу Парме, о котором он не имел никаких сведений.

Парма в это время находился в своей ставке в Брюгге и был не в состоянии ни помочь испанскому флоту, ни связаться с ним. Его транспорты текли, команды разбегались, а посыльные суда перехватывались голландцами.

27 июля Армада укрылась во французском порту Кале. По пути к Кале испанцы потеряли еще одно судно — "Санта-Анну", поврежденное и едва не захваченное англичанами в бою у острова Уайт. Его снесло ветром и выбросило на французский берег недалеко от Гавра.

Там Армада пополнила запасы воды, продовольствия и боеприпасов. В Кале Медина решил дождаться вестей из Нидерландов. В ночь по прибытии в порт он послал письмо герцогу Парме с просьбой срочно прислать порох и ядра. От Кале до Дюнкерка было всего 23 мили. Казалось, вопрос соединения Армады с десантными войсками — вопрос уже решенный и ничего не может этому помешать. Но испанцев снова подвели поспешность и непродуманность организации операции. Прибрежные воды Дюнкерка, как известно, изобилуют песчаными мелями, а потому заходить в порт могли лишь небольшие суда, а не грузные галеоны с большой осадкой. Да и голландцы предусмотрительно сняли все бакены и вехи, обозначавшие эти мели.

В свою очередь, транспортные суда Пармы не могли выйти из Дюнкерка в море, так как сразу попадали под удар голландского флота, который сторожил Дюнкерк. Теперь Медина-Сидония ждал Парму, а Парма ждал Медину. Не помог Медине Парма и с порохом, заявив, что его суда не выйдут в море, пока Медина не отгонит от берегов голландцев.

* * *

Тем временем и англичане пребывали в полном неведении, что предпримут испанцы. Лорд-адмирал Говард собрал совет флагманов. Выступавшие высказывали свои мнения относительно дальнейших действий. Что касается Дрейка, то он сказал так:

— Джентльмены, думаю, что всем нам ясно: откладывать атаку нельзя. Если Медина соединится с Пармой, над Англией нависнет смертельная опасность. Выход один — как можно быстрее уничтожить проклятую Армаду!

Для начала было решено направить в порт Кале брандеры, которые при большой скученности испанских судов могли вызвать серьезные пожары. Дрейк первым предложил для этого свое судно "Томас", Хокинс передал свой барк "Бонд". Всего для атаки было подготовлено восемь брандеров, на которые погрузили хворост, солому и бочки со смолой.

В ночь на 28 июля при попутном ветре брандеры устремились вперед. Когда же команды направили свои суда в гущу Армады и подожгли их, испанцев охватила паника. Никто даже не пытался организовать оборону. Капитаны самостоятельно рубили якорные канаты и поднимали паруса, чтобы увернуться от горящих брандеров. Наконец, опомнившийся Медина-Сидония приказал капитану своего флагмана "Сан-Мартин" стать на якорь и дал сигнал остальным судам следовать его примеру.

Большинство испанских судов не исполнили приказа командующего и, спасаясь от опасности, начали своевольно выходить в море. При этом флагманский галеас "Сан-Лоренцо", столкнувшись в суматохе с другим судном, был выброшен на берег. Любопытно, что вызвавшие столь сильную панику брандеры реального ущерба испанцам не нанесли и благополучно сгорели в песчаных дюнах.

Следующим утром англичане могли наблюдать результаты своих ночных трудов: выброшенный на берег "Сан-Лоренцо" и стоявший на якоре флагман Медины-Сидонии "Сан-Мартин" в окружении еще четырех галеонов. Остальные суда беспорядочно плыли на норд-ост от Кале.

Ситуация складывалась самая благоприятная для англичан, и теперь надо было развивать начальный успех.

В четыре часа утра ветер поменялся, и Говард дал сигнал к общей атаке. Сам лорд-адмирал возглавил преследование бежавшей массы судов. Корабли Дрейка, Хокинса и Фробишера атаковали стоявшие на якоре галеоны. Что касается Медины-Сидония, то он был готов принять бой с Дрейком, рассчитывая задержать англичан и дать остальным кораблям Армады время построиться в боевой порядок.

Из хроники сражения: "Поднялась страшная канонада, густой дым окутал сражающиеся корабли. Небольшие в сравнении с испанскими, но быстрые и маневренные английские суда окружали галеоны, обстреливая их из орудий. Пушки с низких английских судов били в наиболее опасные места, поражая галеоны ниже ватерлинии. В то же время орудия с высоких бортов испанских кораблей стреляли гораздо выше цели, не нанося ущерба противнику. Кроме того, английские пушки были значительно скорострельнее испанских. На один выстрел врага английская артиллерия отвечала тремя. Трюмы испанских судов заливала вода, входящая через пробоины в корпусе. Палубы окрасились кровью убитых и раненых матросов и солдат. Мачты многих судов были сломаны, паруса висели клочьями".

После семи часов сражения орудийные залпы становились реже. Сражение постепенно стихало. У англичан опять кончался порох, и они никак не могли развить свой успех, уничтожить или захватить хотя бы одного "испанца". Испанцы же, наоборот, не только преодолели начальную панику, но сумели выстроиться в боевой порядок и отбить все атаки противника. К концу сражения Медине удалось собрать вокруг себя до 50 судов. Только два сильно поврежденных галеона — "Сан-Матео" и "Сан-Филиппе" — и потому отставших от главных сил день спустя были захвачены голландцами у Остенде.

Вечером того же дня Дрейк писал лорду Уолсингему: "Бог дал нам славный день, и мы нанесли такие удары врагу, что, надеюсь, герцог Парма и герцог Медина-Сидония не пожмут друг другу руки на этих днях… Пришлите боеприпасы и продовольствие, и мы выбросим врага вон". Письмо заканчивалось фразой: "Всегда готовый выполнить поручение Вашей милости, но теперь полуспящий Фрэнсис Дрейк".

Из хроники сражения: "8 августа англичане получили подкрепления и боеприпасы — к Говарду присоединилась эскадра лорда Сеймура. Они решились наконец помериться силами с Армадой в открытом бою, тем более что численное преимущество теперь было на их стороне. Атаку возглавил Дрейк. Его суда открыли огонь с дистанции 100 метров. За ним последовал отряд Форбишера. В этом сражении, произошедшем между Грейвлинем и Остенде, сказалось преимущество английской артиллерии. Англичане по-прежнему избегали абордажных схваток, обстреливая противника, но теперь уже на близкой дистанции, где их пушки причиняли испанским судам значительные разрушения, и сосредоточив огонь на отдельных, оторвавшихся от строя судах. Испанская артиллерия была не столь эффективна. Выяснилось, что испанские чугунные ядра, в силу какого-то технологического дефекта, разлетаются на куски при ударе об обшивку, не пробивая ее, что пушки, установленные на переоборудованных торговых судах, при полном бортовом залпе причиняют за счет отдачи больше вреда им самим, нежели противнику. Канонада продолжалась около девяти часов. Испанские суда, менее маневренные, из-за противного ветра не могли оказать помощи друг другу. Матросы едва успевали откачивать воду с пробитого в нескольких местах испанского флагмана. Англичане не потеряли ни одного судна, потери личного состава за несколько дней непрерывных сражений составили около 100 человек. Испанцы в этом бою потеряли 600 человек убитыми и около 800 ранеными. Сражение не принесло англичанам полной победы, к тому же у них опять кончились боеприпасы, которые на этот раз они в ближайшее время восполнить не могли. Медина-Сидония опять-таки не подозревал об этом и не решился атаковать противника, тем более что его собственный, огромный, как казалось, запас пороха и ядер подходил к концу — ни одна из сторон не ожидала, что при новой тактике морского боя в одном сражении можно израсходовать столько боеприпасов".