Клеопатра - читать онлайн книгу. Автор: Стейси Шифф cтр.№ 68

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Клеопатра | Автор книги - Стейси Шифф

Cтраница 68
читать онлайн книги бесплатно

Клеопатре было позволено собственноручно похоронить Антония. Третьего августа состоялось поистине царское погребение, подготовленное царицей при содействии преданных Ирады и Хармион. От женщины того времени ожидалось, что на похоронах мужа она будет пронзительно кричать, биться в конвульсиях и царапать себя ногтями. Клеопатра так и поступила: к концу похорон ее грудь воспалилась и покрылась язвами от чрезмерных проявлений скорби. Началось заражение и лихорадка. Царица радовалась болезни: отказавшись от пищи, она теперь могла тихо умереть без участия римлян. Так она говорила своему врачу Олимпу, помощью и советами которого пользовалась много лет. Впрочем, Октавиан быстро заподозрил неладное. В его распоряжении было сокровище, не уступавшее в цене богатствам Клеопатры. Он «стал угрожать ей расправою с детьми», что, по признанию Плутарха, по своей эффективности не уступало ведению боевых действий. Клеопатра согласилась есть и лечиться.

К тому времени Октавиан уже успел проявить себя с лучшей стороны. Во второй половине дня первого августа, в день смерти Антония, он вступил в город, держа наготове небольшой свиток: диктатор по обыкновению заранее составил речь на латыни и велел перевести ее на греческий. В гимнасии, где проходили подношения, он поднялся на специально построенную трибуну. Собравшиеся александрийцы в ужасе упали ниц. Октавиан велел им встать и объявил, что не причинит им вреда. Он решил помиловать город по трем причинам: во-первых, ради его основателя Александра Великого, во-вторых, потому, что он восхищен его красотой, и в-третьих, чтобы угодить своему другу Арию, греческому философу, который в тот момент стоял рядом с ним. На самом же деле, как полагал Дион, Октавиан не хотел «нанести непоправимый ущерб столь большому числу людей, которые по разным причинам могли оказаться очень полезными для Рима».

События развивались стремительно. Клеопатра потребовала срочной аудиенции у Октавиана и встретилась с ним восьмого августа. Хотя в общих чертах описания этой встречи у Плутарха и Диона похожи, детали разнятся кардинально: Плутарх писал либретто для Пуччини, а Дион — для Вагнера. В обоих случаях художественного вымысла может оказаться больше, чем правды, но представление удалось на славу (и совсем не походило на то, что устроил Ирод). Плутарх описывает, как ослабевшая и растрепанная Клеопатра в одном хитоне лежала на простом ложе. Октавиан пришел к ней без предупреждения и, увидев его, она вскочила и бросилась ему в ноги. Неделя мучений не прошла для царицы даром: «Ее волосы и лицо были в полном беспорядке, голос дрожал, глаза потухли. Грудь ее покрывали кровоподтеки. Одним словом, телесное ее состояние, казалось, было ничуть не лучше душевного». Дион изображает гордую и величественную царицу, встретившую гостя в богатых покоях на изящной скамье. Траур «был ей к лицу». Когда Октавиан вошел, Клеопатра поднялась на ноги и оказалась лицом к лицу со смертельным врагом. Почти наверняка это была их первая встреча. Октавиан, если верить панегерикам в его честь, был хорош собой и нравился женщинам, ибо «лик его радовал взор», как позднее напишет Николай Дамасский. Клеопатра, должно быть, испытала облегчение. Как говорил Цицерон, «в страхе больше зла, чем в самом предмете, которого боятся». В конце концов перед царицей стоял всего лишь болезненный молодой человек небольшого роста, с взъерошенными светлыми волосами и добрым лицом, моложе ее лет на шесть, изъяснявшийся на корявом греческом, скованный и напряженный.

Если из кто двух историков и приукрасил действительность, то это Дион. Его рассказ излишне кинематографичен, слишком неправдоподобен даже для восточного царства. При всей любви к театральным эффектам, Клеопатра обычно не заходила так далеко. На скамье она якобы разложила бюсты и портреты Цезаря и его любовные письма, которые хранила на груди. Почтительно приветствуя победителя, она якобы хотела напомнить ему о том, что его приемный отец был когда-то ее возлюбленным. Дион утверждает, что Клеопатра даже прочла вслух отрывки из писем, старательно выбирая подходящие фрагменты. Она была застенчива, мила и утонченна. Ведь у них столько общего! Царица всегда была Риму другом и союзником, а корону получила из рук самого Цезаря. Октавиан наверняка слышал о почестях, которых она была удостоена? По ходу действия Клеопатра «обливалась слезами и целовала письма, а потом вновь и вновь падала на колени перед портретами Цезаря». Поднимая глаза, она бросала нежные взгляды на Октавиана, будто сравнивая старого Цезаря с новым. Царица показала себя соблазнительной, красноречивой и дерзкой, хотя, разумеется, диктатор держался с традиционной римской прямотой и простотой. Вся сцена у Диона построена на этом контрасте. Октавиан оставался непроницаем, чувственные взгляды его не трогали. Он всегда гордился своим пронзительным взором, но в этот раз избегал смотреть женщине в глаза, предпочитая разглядывать пол. Гость был немногословен, старался придерживаться заранее подготовленной речи, избегал разговора о судьбе Египта и царевичей. Увлеченный описаниями, Дион обходит молчанием кое-что другое: Клеопатра не просила благодарности за сдачу Пелузия или за передачу флота Антония, или за то, что это она вынудила его покончить с собой. Возможно потому, что на самом деле никого не предавала. Будь по-другому, она потребовала бы платы. В конце концов царица разрыдалась и бросилась в ногам Октавиана. Жизнь ей опостылела. Неужели в память об отце Октавиан не исполнит одну ее просьбу? Не позволит ей присоединиться к Антонию? Клеопатра молила: «Не откажи мне быть похороненной с ним, ибо я умираю из-за него, и мы будем рядом в самом Аиде». Но Октавиан был непреклонен. Он задумал грандиозный триумф, и египтянка была нужна ему живой.

В версии Плутарха, основанной на рассказе лекаря, но от этого ничуть не более достоверном, если учесть, что у лекарей тоже бывают политические пристрастия, изможденной болезнью Клеопатре удается сохранить чувство собственного достоинства. Подняв пленницу с колен, Октавиан усадил ее на скамью и сам сел подле нее. Клеопатра обрушила на него все тот же набор оправданий, который она ранее предъявляла Тирсу, объясняя свои действия «необходимостью и страхом перед Антонием». После того как Октавиан разбил все ее аргументы один за другим, царица изменила тактику и принялась взывать к его жалости, моля сохранить ей жизнь. У Диона Клеопатра доведена до отчаяния, у Плутарха она и в отчаянии сохраняет величие. Его египтянка пытается соблазнить своего тюремщика. Отбросив откровенные выдумки и более поздние наслоения, Дион и Плутарх сходятся в сути произошедшего. Растрепанная или нет, но Клеопатра по-прежнему вызывает восхищение: «ее чарующее обаяние и дерзкая красота» никуда не делись, несмотря на все ее несчастья. Она как и прежде льстива и проницательна, обладает «музыкальным голосом» и умеет быть убедительной. Даже будучи больной и голодной, она не утратила мужество и сумела повергнуть Октавиана в полное замешательство.

Увидев, что мольбы не действуют, Клеопатра предъявила свой главный козырь. Признав победу Октавиана, она передала ему опись своих сокровищ. Диктатор стал изучать список, и тут попросил слова дворцовый управляющий. В такие моменты каждый сам за себя. Селевк заявил, что царица «похитила и утаила» несколько весьма ценных предметов. Услышав это, Клеопатра вскочила со своего ложа, «вцепилась ему в волосы и била по лицу». Октавиан, не в состоянии сдержать улыбку, попытался остановить ее и услышал резкий ответ в духе Клеопатры: «Но ведь это просто неслыханно, Цезарь! Ты удостоил меня в моем жалком положении посещения и беседы, и один из моих же рабов меня обвиняет в том, что я отложила, припрятала безделушки! Да, припрятала, но не для себя, а в подарок твоим Ливии с Октавией, чтобы они постарались смягчить твое сердце!» У Диона эта сцена получилась совсем уж гротескной. По его версии, Клеопатра действительно отложила несколько камней для Ливии, хотела даже даже воззвать к женской солидарности. Оба рассказа насквозь фальшивы и отдают дешевым фарсом. Октавиан хотел, чтобы Клеопатра прошла по улицам Рима во время его триумфа, но скрывал свои намерения. Клеопатра обо всем догадалась, но не подавала вида. Она не собиралась возвращаться в город Цезаря в цепях. Это унижение было бы для нее «хуже тысячи смертей». Царица прекрасно знала, как оканчивали жизнь пленные цари, привезенные в Рим. Те, кому удавалось избежать казни, навсегда попадали в темницу, многие сходили с ума или кончали с собой. Услышав имя Ливии, Октавиан заверил Клеопатру, что «все обернется для нее гораздо лучше, чем она ожидает» и «удалился с мыслью, что обманул ее, но в действительности обманутый ею».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию