Шекспир - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Шайтанов cтр.№ 138

* * *

Тогда же — в марте 1613-го — были поставлены две из шести известных шекспировских подписей: 10-го числа Шекспир приобрел надвратный дом, бывший частью того же монастырского комплекса «Блэкфрайерс», что и театр; а на следующий день он заложил купленный дом Генри Уокеру, у которого и приобрел его за 140 фунтов, по условиям договора оставаясь должен 60 фунтов из этой суммы. Сделка была обставлена с небывалыми прежде в шекспировских делах сложностями — с доверенными лицами, выступавшими по документам так же и в качестве покупателей.

С какой целью? Некоторые биографы видели в этом часть хитроумного плана по лишению Энн Шекспир наследства. С. Шенбаум с этим не согласен и полагает, что для Шекспира участие «в этом деле было простой дружеской услугой» . Ни владеть этим домом, ни жить в нем он никогда не собирался.

Или все-таки он предполагал иметь хотя бы на какое-то время свое жилье в Лондоне, где мог бы остановиться, вновь вовлеченный в театральные дела?

Эти дела вскоре если не оборвались совсем, то им был нанесен большой урон: 29 июня 1613 года при постановке «Генриха VIII» в «Глобусе» произошел пожар, уничтоживший здание дотла. Современник так описывает случившееся:

Если шекспировские рукописи и суфлерские книги хранились в этом театре, то они погибли в огне. Но чем тогда воспользовались составители Первого фолио?

Здание театра будет восстановлено на будущий год и обойдется пайщикам в 1400 фунтов. Сведений о том, что Шекспир продолжил свое участие в деле, нет, как нет и документов, которые бы указывали, что он продал свою долю.

В документах по покупке надвратного дома Шекспир значится как житель Стрэтфорда. Если прежде он из Лондона наезжал в Стрэтфорд, то теперь ему порой случалось бывать в Лондоне.

Можно было бы сказать, что лондонской «ярмарке тщеславия» он предпочел провинциальное уединение, но эта метафора в английском языке появится лишь столетие спустя, а Стрэтфорд в эти годы был местом общественных споров, имевших весьма бурное выражение. Шекспира в них пытались вовлечь. Кажется, он оставался верен той способности, которую Джон Ките памятно определит у него как negative capability. «Способность к небытию»? Скорее — «способность не обнаруживать свое присутствие»…

В начале XVIII столетия такую позицию объявят нравственным идеалом — оставаться наблюдателем (spectator), отзываться на всё пониманием, но не участием. Поскольку речь идет о писателе, то предполагается не умение взглянуть «с холодным вниманьем вокруг», а откликнуться состраданием (даже к тому, чей жизненный путь обременен ошибками и грехами) и избежать поспешного осуждения. Шекспир не был склонен к сатире, а его чувство юмора было по преимуществу языкового свойства.

В общем, все-таки — gentle Shakespeare, чья «способность не обнаруживать присутствие» обнаруживает в нем истинного джентльмена, но оставляет скрытой от посторонних глаз его эмоциональную жизнь — что он любил, что его огорчало и ранило. Того и другого, кажется, было немало в стрэтфордской «тишине».

В июне 1613-го Джон Лейн пустил слух, что дочь Шекспира Сьюзен Холл страдала венерическим заболеванием и грешила с Ралфом Смитом и Джоном Палмером. Вызванный 15 июля в Консисторский суд, он не явился, за клевету был отлучен от церкви, а Сьюзен тем самым — оправдана. Лейн, известный пьяница, не раз обвинялся в безобразиях и клевете. Через десять лет после смерти Шекспира — почти день в день — кузен Лейна Томас Нэш женится на дочери Сьюзен — Элизабет. В маленьком городе все так или иначе родня и все конфликты — почти семейные.

Через год после пожара в «Глобусе» пожар уничтожит 54 жилых дома (не считая других построек) в Стрэтфорде. Шекспирам везло — их дома пожары, бывшие постоянным бедствием, обходили стороной. Через три дня после пожара — 12 июля — умер Джон Кум, ростовщик из шекспировской эпиграммы. Его надгробие в церкви Святой Троицы, как и шекспировское (по свидетельству Дагдейла), изваял Г. Янсен.

Племянник Джона Томас Кум станет главным возмутителем спокойствия в Стрэтфорде на ближайшие годы. Приняв сторону лендлорда в противостоянии с городской корпорацией, он будет добиваться проведения огораживания общественной земли под пастбища для овец. Шекспира это не могло оставить равнодушным, поскольку были затронуты его интересы — землевладельца и в еще большей мере собирателя «десятипроцентного налога на пшеницу, зерно, солому и сено». Количество зерна и сена после огораживания значительно бы уменьшилось.

Однако даже в этом случае Шекспир позволял вовлечь себя в противостояние гораздо менее, чем рассчитывали конфликтующие стороны, о чем позволяет судить дневник «кузена» Грина, владевшего вместе с Шекспиром второй половиной собираемого налога. К тому же он был юристом городской корпорации, так что его личная заинтересованность и служебная обязанность в данном случае совпали.

В конце лета 1614 года Артур Мэннеринг, управляющий землями лорда-канцлера Элзмира, предпринимает новую попытку огораживания (предшествующая провалилась). Для городской корпорации огораживание означало сокращение рабочих рук, уменьшение десятинных земель, доход с которых шел в пользу бедных, разорение мелких арендаторов…

Сторонники огораживания пытаются успокоить хотя бы крупных владельцев (в их числе был Шекспир), что их интересы не пострадают. В сентябре с ним заключено такого рода соглашение, куда по его настоянию вписали и имя Грина. Шекспир уезжает с доктором Холлом в Лондон, и по приезде Грин сразу же посещает его: «По возвращении моего кузена Шекспира в город я пошел проведать его. Он мне сообщил, что его заверили, будто огораживать не будут далее…» Грин называет точные места, где предполагали остановиться молодые Кумы, — не далее Gospel Bush, то есть не задевая интересов Шекспира.

Судя по дневнику Грина, Шекспир с Холлом не вполне доверяют обещаниям, будто никакие действия не будут предприняты до апреля, когда вначале обмерят землю. И действительно, не дожидаясь весны, люди Томаса Кума начинают копать канаву и строить изгороди. На меже разворачиваются военные действия с избиением, с ночным закапыванием канав, в чем принимают участие женщины и дети.

Огораживание окончательно остановит лорд верховный судья в марте 1616 года. Шекспира уже не будет в живых, а Грин в мае покинет Стрэтфорд. Сентиментальное объяснение: город для него опустел после смерти любимого «кузена». Объяснение деловое: он обижен неблагодарностью корпорации, не оценившей его усилий, и откликнулся на более выгодное приглашение из Бристоля.