7 способов соврать - читать онлайн книгу. Автор: Райли Редгейт cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - 7 способов соврать | Автор книги - Райли Редгейт

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

– Так и сказал?

– Да, – сухим тоном подтверждает Джунипер. – Едва выдавил, запинаясь. Вроде театром увлекается, а реплику получше не мог придумать. – Она вздыхает. – В общем, он ведь работает с этого учебного года, а тогда я и не знала, что он учитель. То есть мы, конечно, догадывались, что у нас есть разница в возрасте, но я старательно уходила от этой темы. А когда он все-таки сказал мне, где работает, у меня сдали нервы. Я заперлась в своей машине. Не могла… – ее голос стихает.

Подруга потирает предплечья. На сгибе локтя, рядом с тем местом, где осталась отметина от иголки капельницы, у Джунипер наклеена полоска пластыря. Я жду, не желая давить на нее.

– В общем, – продолжает она, – начался учебный год. Я перевелась из его класса отличников в класс углубленки. В школе мы не встречались. Может, раза два-три. Нам просто не повезло, что кто-то нас увидел. Узнав, из-за чего устраивают собрание, он перестал со мной встречаться. – Ее голос дрожит. – И теперь мы… даже не знаю, кто мы с ним теперь.

Джунипер натягивает до плеч одеяло. Я сижу не шелохнувшись. Да и вряд ли сумела бы пошевелиться, если б захотела.

– Не знаю. – Она устремляет взгляд в зеркало, что висит над комодом. Бледная и осунувшаяся, она похожа на привидение. – Мне кажется, что это длится вечно, а не пять месяцев. Не то чтобы я все ото всех скрываю, я не могу без него. Любовь к нему – это как ровная… как музыка, звучащая где-то в отдалении. Постоянно. Порой она дарит радость, порой сводит с ума.

Джунипер хмурится, словно пытается осмыслить собственные слова.

– Знаешь, он ведь большая умница. Есть люди… они настолько масштабны, многогранны, что их невозможно охватить целиком. Вот он такой, и я поняла это сразу, с первой встречи. – Она распускает свой растрепанный «конский хвост», и ее белокурые волосы единой прядью падают ей на плечо. – Это странно, потому что я никогда не верила в… но бывает так: просто знаешь, и все.

Ее глаза блестят в свете лампы. Впервые я замечаю в их глубине всю силу ее душевного изнурения. Глядя на подругу, я сама готова заплакать.

Она умоляюще смотрит на меня:

– Нельзя, чтобы о нас узнали в школе, Оливия. Никого не интересует, что мы встречались за кофе как обычные люди; никого не интересует, что он порвал со мной. Никого не интересует, что мы даже не… – она прокашливается, – ну, ты понимаешь… не занимались сексом. Они услышат только одно – «роман учителя и ученицы». И его жизнь будет кончена.

Я кусаю губу. Мы дошли до вопроса, который я не хочу задавать, но должна задать в первую очередь.

– Прости, но… между вами ничего не было? Вообще ничего?

Джуни густо краснеет:

– По закону это допустимо. Но он считал, что не вправе переступать черту, и мы не переступали. Держались в строгих рамках.

Меня переполняет облегчение. Гарсия значительно вырос в моих глазах. Если бы он использовал ее, плевала бы я на обещание, данное Валентину, – сдала бы Гарсию глазом не моргнув. И если бы Джуни возненавидела меня за это, что ж… Для меня это был бы тяжелый удар, но ради ее спасения я пожертвовала бы нашей дружбой.

– Еще кто-нибудь знает? – спрашиваю я.

– Нет, даже родители. – Джунипер плотно сжимает тонкие губы. – Наверно, просто не замечали во мне перемен. Трудно сказать. Они всегда заняты и как-то легкомысленно ко мне относятся… и тем не менее… Что бы я ни натворила, они хоть бы слово сказали. Никаких последствий. Казалось бы, радоваться нужно, но ведь по большому счету такое безразличие – обидно. – Она вздыхает. – Нужно им сказать – знаю, что нужно. Сами они ничего не замечают, и, конечно, проще было бы промолчать. Но ведь рано или поздно глаза у них раскроются, и что тогда?

Я барахтаюсь в потоке ее слов. Как ей удавалось все это держать в себе?

Не зная, что еще делать, я наклоняюсь и неуклюже обнимаю ее. Она обвивает меня руками, сжимает в кольце своих объятий, так что не продохнуть. Вскоре я отстраняюсь от нее. В уголках глаз Джунипер слезы, но она смаргивает их.

– Самое страшное – это то, что он перестал общаться со мной, – добавляет Джунипер. – Только с ним я могла бы поговорить об этом. Последние две недели я была сама по себе, чувствовала себя… как бы объяснить… будто меня бросили на необитаемом острове.

– Ну, теперь у тебя – худо-бедно – есть я, – говорю я. – Словесными перлами эпатировать тебя за чашечкой кофе я не буду, но ты можешь рассказывать мне все, что сочтешь нужным.

Ее улыбка исчезает так же быстро, как и появилась.

– Я не знаю, как быть с Клэр.

Я морщу лоб:

– Я писала ей. Несколько раз. Она с тобой связалась?

– Нет.

– Блин.

– Знаю, – говорит Джунипер. – Я думала, может, это…

– Образумит ее? Я тоже, – бормочу я, проверяя телефон. Клэр по-прежнему не ответила ни на одно из моих сообщений и, конечно, не звонила. – Наверно, это нечестно по отношению к ней, но я бы не стала ей рассказывать. Сейчас она в таком состоянии, что одному богу известно, как отреагирует.

– Да, – соглашается Джунипер. – Неприятная ситуация. Она обидится, что ее исключили из круга посвященных.

– Эй, не расстраивайся. – Я успокаивающе похлопала по бугорку на одеяле, где, как мне кажется, должно находиться ее колено. – Итак, семеро знают, и больше не надо. Она поймет.

Джуни молчит, прижимая к груди «Узника Азкабана».

Я смотрю на часы.

– Мне пора. Нужно сделать еще пару дел, потом домой. – Она кивает. Я поднимаюсь с кровати, наклонившись, еще раз обнимаю ее, уже не так неуклюже.

– Мне страшно, – говорит Джунипер мне в плечо.

Ее признание приводит меня в ужас.

– Я постараюсь не допустить, чтобы это получило огласку. Обещаю, Джуни.

– Спасибо за поддержку, – надсадно шепчет она мне на ухо. – Для меня это много значит.

– По-другому и быть не может. – Я спиной отступаю к двери, в знак прощания снимая перед ней воображаемую шляпу. – Спокойной ночи, прекрасная дева. Не зачахни от чахотки.

Она улыбается. Я закрываю за собой дверь.

Валентин Симмонс

– Ты меня разочаровал, Валентин.

Мне и прежде читали нотации, но ничто не звучит так мягко или так ужасно, как эта фраза. Если нотации – это объявление войны, то фраза «Ты меня разочаровал» – партизанский налет, тем более если слышишь ее по дороге домой из гастронома. Мама расчетливо дождалась, когда мы сядем в машину, и только потом начала читать мораль, зная, что я не стану выпрыгивать на ходу. Умнó.

– Такое больше не повторится, – обещаю я.

Мы подъезжаем к дому. Разговор этот был неизбежен, так что, пожалуй, я должен радоваться, что она не сразу устроила мне нагоняй.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию