Разделяй и властвуй. Записки триумфатора - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Цезарь cтр.№ 37

Но Цезарь сумел удержать в повиновении значительную часть Галлии тем, что вызвал из всех общин их князей и либо запугивал их уверениями, что он знает обо всем происходящем, либо успокаивал их словами одобрения. Исключение составили только сеноны, одно из самых сильных и влиятельных в Галлии племен. Цезарь назначил у них царем Каварина, брат которого – Моритазг, так же как и его предки, царствовал над ними ко времени прихода Цезаря. И вот сеноны в силу постановления всей общины задумали убить Каварина, но так как он вовремя это заметил и бежал, то они преследовали его до границ царства, выгнали из своей страны и лишили царской власти, а затем отправили к Цезарю послов для своего оправдания. Но когда Цезарь потребовал, чтобы к нему явился весь их сенат, они не послушались.

То обстоятельство, что нашлись люди, которые первые дали сигнал к войне с римлянами, произвело на варваров такое сильное впечатление и вызвало такой переворот в их настроении, что почти ни одно племя не могло в наших глазах считаться надежным, за исключением эдуев и ремов, которых Цезарь всегда отличал особым вниманием: одних – за их давнюю и неизменную верность римскому народу, других – за недавние услуги в войне с галлами. И этому вряд ли нужно особенно удивляться: помимо других причин, галльский народ, занимавший по своей воинской доблести первое место среди всех других народов, естественно, был чрезвычайно огорчен таким умалением своей военной славы, которое довело его до подчинения римскому владычеству.

55

А треверы и Индутиомар не переставали в течение всей зимы посылать за Рейн послов, подстрекать германские общины ^[63], обещать им большие денежные суммы и распространять сообщения о том, что большая часть римской армии уничтожена и только очень небольшая уцелела. Но только ни одного германского племени им не удалось склонить к переходу через Рейн: те говорили, что их дважды проучили – во время войны Ариовиста и при переходе тенктеров, – и они больше не хотят испытывать счастье. Обманувшись в надежде на их помощь, Индутиомар тем не менее стал продолжать собирать и обучать войска, покупать у соседей лошадей и заманивать к себе большими наградами изгнанников и осужденных. И надо сказать, что всеми этими действиями он уже приобрел себе в Галлии такой авторитет, что к нему отовсюду стекались посольства, и не только целые общины, но даже частные лица искали его милости и дружбы.

56

Как только он заметил, что все к нему сами идут, что сенонов и карнутов как соучастников в возмущении можно толкнуть на дальнейшие шаги, а, с другой стороны, нервии и адуатуки прямо готовятся к войне с римлянами и что, как только он выступит из своей страны, у него не будет недостатка в добровольцах, – то он назначил вооруженный съезд. По галльским понятиям, это равносильно началу военных действий: на эти съезды обязаны собираться все взрослые люди в полном вооружении; кто является последним, того на глазах собравшегося народа подвергают всевозможным мучениям и казням. На этом съезде Индутиомар объявляет главу другой партии и своего зятя Кингеторига (который, как мы выше указали, отдался под защиту Цезаря и остался ему верным) врагом и конфискует его имущество. После этого он заявляет на съезде, что его позвали на помощь сеноны, карнуты и многие другие галльские племена: он пойдет к ним через страну ремов и опустошит их поля, а сначала нападет на Лабиена. Затем он отдал дальнейшие распоряжения.

57

Лабиен, стоявший в лагере, очень укрепленном самой природой и человеческим искусством, не боялся никакой опасности для себя и для своего легиона; он думал только, как бы не упустить случая к удачному сражению. И вот как только он узнал от Кингеторига и его приближенных содержание речи, которую Индутиомар держал на съезде, он послал гонцов к соседним племенам и стал отовсюду вызывать всадников, назначив им определенный срок для явки. Тем временем Индутиомар почти ежедневно разъезжал со всей конницей около его укреплений, либо с тем, чтобы познакомиться с расположением его лагеря, либо чтобы завязать переговоры или попугать; его всадники обыкновенно все стреляли через вал в лагерь. Но Лабиен не выпускал своих людей из окопов и всячески старался укрепить врага в его представлении о трусости римлян.

58

Индутиомар каждый день с возрастающим презрением подъезжал к нашему лагерю. Но Лабиен в одну из ночей ввел в лагерь конницу, набранную им у всех соседних племен, и всячески усилил караул, не давая никому выходить из лагеря, так что треверы никоим образом не могли получить об этом каких-либо сведений. Между тем Индутиомар, по обыкновению, приблизился к лагерю и провел здесь значительную часть дня; его всадники стреляли и с громкой бранью вызывали наших на бой. Но, не получив от наших никакого ответа, они под вечер, когда им вздумалось, ушли и рассеялись без всякого порядка.

Вдруг Лабиен выпускает на них из двух ворот всю конницу с строжайшим приказом – как только враги будут опрокинуты и обращены в бегство (он предполагал, что так случится, и это предположение оправдалось на деле), всем броситься на одного Индутиомара и, прежде чем не увидят его убитым, никому не целиться в кого-либо другого. Лабиен, разумеется, не хотел, чтобы Индутиомар улучил время для бегства, пока наши солдаты будут заняты его людьми. За его голову он назначил большую награду. На помощь всадникам все время высылались когорты.

Распоряжение это увенчалось успехом: так как все устремились на одного Индутиомара, то он был застигнут как раз во время переправы вброд через реку и убит; его голова была принесена в наш лагерь. Кроме него, всадники на обратном пути нагнали и перебили всех, кого могли. При известии об этом все собравшиеся силы эбуронов и нервиев разошлись, и с этого времени для Цезаря наступило некоторое успокоение Галлии.

1

Так как Цезарь по многим причинам ожидал еще больших волнений в Галлии, то он решил произвести новый набор, поручив заведование им легатам М. Силану, Г. Антисию Регину и Т. Секстию. Вместе с тем он просил проконсула Гн. Помпея – ввиду того, что сам Помпей оставался по политическим причинам под Римом, с сохранением высшей военной власти, – призвать под знамена и отправить к нему тех солдат, которых Помпей в свое консульство набрал в Цизальпийской Галлии и привел к присяге ^[64]. Цезарь считал очень важным поддерживать в галлах и на будущее время высокое мнение о военных ресурсах Италии, которые позволяют не только быстро пополнять понесенный на войне урон, но и во много раз увеличивать армию свежими силами. Помпей исполнил его просьбу в видах государственной пользы, а также по дружбе. В свою очередь и легаты быстро набрали три легиона и еще до начала зимы сформировали их и привели к Цезарю. Таким образом получилось двойное число когорт сравнительно с погибшими для Цезаря пятнадцатью когортами Кв. Титурия, и уже самой быстротой и численностью пополнения Цезарь доказал, что значит благоустройство и мощь Римского государства.