Дюма - читать онлайн книгу. Автор: Максим Чертанов cтр.№ 49

Фиорентино предложил проект: серию «Знаменитые преступления» для издательства «Керар», придумывать не надо, только обработать материалы, в деле еще три писателя: Огюст Арно, Пьер Фурнье и Фелисьен Мальфий. Получилось восемь томов за три года (1839–1841), из двадцати новелл Дюма написал двенадцать: «Семейство Ченчи», «Маркиза де Бренвилье», «Карл Занд», «Мария Стюарт», «Маркиза де Ганж», «Борджиа», «Урбен Грандье», «Кровопролития на Юге», «Графиня де Сен-Жеран», «Жанна Неаполитанская» и «Железная маска» плюс старый очерк «Мюрат». Сборник хорошо расходился и был оценен критиками: сделано добросовестно, с анализом. В «Железной маске» Дюма разобрал все версии: «В театре автор… следует своему замыслу и отвергает все, что его стесняет или ему мешает. Книга же, напротив, издается, чтобы возбудить спор. И мы представляем читателю фрагменты процесса, в котором еще не вынесен окончательный приговор и, вероятно, никогда вынесен не будет…» Признался, что предпочитает ту, согласно которой под маской скрывали брата-близнеца Людовика XIV, но навязывать ее не стал.

Но о чем еще писать? Как люди умудряются выдумывать истории? Тейлор и Доза до сих пор не удосужились сделать книгу о путешествии в Египет десятилетней давности, Доза его описал, но для себя; получив согласие Доза, Дюма сделал по его запискам книгу «15 дней на горе Синай», дополнив ее очерками о походах Людовика Святого и Наполеона. «Дюмон» выпустил иллюстрированное издание, книга переиздавалась 30 раз, и французы использовали ее как путеводитель. В 1932 году журналист Ж. Карре заявил, что Дюма «все переврал» и «украл» авторство у Доза; но имя Доза в книге стоит, а автор послесловия к русскому изданию М. Б. Пиотровский отметил, что работа точная и ошибок в ней не больше, чем у любого исследователя.

Где еще взять материал? История Марии Стюарт увлекла, начал писать хронику «Стюарты». Еще вариант: тему дает картина или скульптура. Вспомнил, как в 1835 году в Италии понравилась живопись художника-самоучки, разыскал его биографию, написал повесть «Мэтр Адам из Калабрии»: в одном селе художник нарисовал Мадонну, которая вдруг заговорила и посоветовала жителям прогнать полицейских, ищущих бандита Марко (любящего дочь художника); полиция почуяла подвох, художника чуть не казнили, Марко спас его. «Дюмон» должен был издать книгу в 1840 году, но подсуетилось бельгийское издательство «Мелин и Кан» и напечатало ее, не заплатив; с 1839 года множество его книг выходило в Бельгии прежде, чем дома, и далеко не всегда ему удавалось заключить с ушлыми бельгийцами договор.

Под конец года он написал книгу «Капитан Памфил»: отчасти компиляция из старых рассказов о животных, но прелестная: на такой теме всегда раскрывался его дар юмориста. О покупке черепахи: «Меня тронуло выражение глубокого смирения несчастного животного: подвергаясь осмотру, оно даже не пыталось укрыться под своим щитом от бесчеловечного гастрономического взгляда неприятеля… Это была простая черепаха самого заурядного вида: testudo lutaria, sive aquarum dulcium, что означает черепаху болотную или пресноводную. Так вот, черепаха болотная или пресноводная занимает в своем семействе ту ступень, которая у людей гражданских принадлежит лавочникам, а у военных — национальным гвардейцам. Впрочем, это была самая странная черепаха из всех, когда-либо просовывавших четыре лапы, голову и хвост в отверстия панциря. Едва почувствовав под ногами пол, она доказала свою самобытность: направилась прямо к камину с такой скоростью, что мгновенно получила имя Газель…» По этой книжке можно видеть, как много Дюма читал и какая громадная у него была эрудиция: животных он классифицировал по Плинию, Линнею, Кювье, Бюффону и по англичанину Рею и объяснил, чем классификации различаются; изложил историю открытия Северного полюса и освоения Америки — какой бы пустяк он ни писал, в нем сидела тяга к просветительству. А «Памфил» — не пустяк: основную часть книги занимает история, при чтении которой, если не знать автора, назовешь Марка Твена с его гремучей смесью черного юмора и политической сатиры.

Капитан Памфил — британский авантюрист, среди белых его репутация подмочена, и он решил облапошивать народы попроще, морочил голову индейцам, неграм, «спекулировал на всем — чае, индиго, кофе, треске, обезьянах, медведях, водке и гонакасах, — ему осталось купить себе королевство». Он купил его за ящик водки у народа москито (выдуманного Дюма), приехал в Англию, открыл консульство, торговал чинами и орденами. «Как-то после обеда при дворе кацик ^[14] решился заговорить о займе в четыре миллиона. Королевский банкир — ростовщик, ссужавший деньгами всех монархов, — услышав эту просьбу, с жалостью улыбнулся и ответил, что он не сможет занять меньше двенадцати миллионов, поскольку все коммерческие сделки на сумму меньше названной предоставлены темным дельцам и частным посредникам. Кацик сказал, что это его не остановит и он вполне может взять двенадцать миллионов вместо четырех… И все же существовало одно условие sine qua non. Кацик вздрогнул и спросил, что это за условие. Служащий ответил, что это условие — дать конституцию своему народу. Кацик был ошеломлен этим требованием; не то чтобы он испытывал хотя бы малейшее отвращение к конституции (он знал, чего стоят эти сочинения, и дал бы дюжину таких за тысячу экю, а тем более одну за двенадцать миллионов)…»

Дюма не поленился сочинить конституцию москито — это «чистый Марк Твен»; твеновской же «черной» интонацией полны страницы, где он описал общение Памфила с африканцами. Он хотел менять водку на слоновую кость, у племени кости нет, но есть пленные. Памфил принял их в залог, запер в сарай и забыл: «Прошло три дня, и одни умерли от ран, другие — от голода, несколько человек — от жары, так что, как видите, капитан Памфил вовремя вспомнил о своем товаре, который уже начинал портиться… Итак, речь шла о том, чтобы умудриться разместить на и без того изрядно нагруженном судне двести тридцать негров. Хорошо еще, что это были люди: будь вместо них другой товар, такое было бы невозможно проделать физически; но человек чудесно устроен: у него гибкие сочленения, его легко поставить на ноги или на голову, устроить на правом или на левом боку, уложить на живот или на спину — и надо быть очень бездарным, чтобы не извлечь выгоду из этого обстоятельства… капитан не скрывал от себя самого, что, после того как он два раза пройдет под тропиком, эбеновое дерево неминуемо должно немного усохнуть, и, к сожалению, даже самым требовательным станет просторнее; но всякая спекуляция сопровождается риском, и негоциант, обладающий некоторой предусмотрительностью, должен всегда предполагать убыль».

Расовая тема была для Дюма довольно болезненной; когда его сыграл актер Жерар Депардье, многие французы возмущались, и, наверное, правильно: важную часть жизни писателя проигнорировали. В 1838 году газета рабовладельческой ориентации «Колониальное обозрение» объявила, что Дюма будет в ней публиковаться, и он написал Сирилу Бисетту, аболиционисту с Мартиники, прося опровергнуть ложь на страницах либерального «Обозрения колоний»: он ничего рабовладельческой газете не обещал и не даст: «Все мои симпатии естественным образом и по национальному признаку принадлежат противникам тех принципов, которые защищают господа из „Колониального обозрения“, и я хотел бы, чтобы это знали не только во Франции, но везде, где есть у меня братья по расе». Шарль Гривель, автор книги «Александр Дюма, человек со ста головами» (2008), пишет, что Дюма из-за цвета кожи ощущал себя аутсайдером и что в нем было очень много «негритянского», в частности любовь к охоте — это притянуто за уши, точно белые не охотятся, но насчет аутсайдерства верно: вспомним печальное: «Он [де Виньи] джентльмен, а я мулат…»