Секретный фронт. Воспоминания сотрудника политической разведки Третьего рейха. 1938 - 1945 - читать онлайн книгу. Автор: Вильгельм Хеттль cтр.№ 82

– Только трупом они смогут заставить меня покинуть это помещение.

Оставшись ожидать конца в бункере под имперской канцелярией, он не изменил своего решения. Тем не менее, все партийное руководство, игнорируя его намерение, занялось приготовлением новой штаб-квартиры в Альт-Аусзее.

Айгрубер, человек бычьего телосложения, не проявлял интереса к коллекциям художественных ценностей, которые прибывали в его округу со всех концов Европы. Комендант «крепости Верхний Дунай», как он сам себя называл, не жаловал и чиновников: не выделил ни одного грузовика, ни одного человека и ни капли дефицитного бензина на перевозку партийных лидеров. Айгрубер позволил себе довольно резкие высказывания, адресованные даже самому фюреру. Однажды все окружение Гитлера пришло в ужас, когда он сказал на своем грубом австрийском диалекте:

– А вы знаете, мой фюрер, что мы, простой народ, зовем вашего министра иностранных дел Риббентропа – Риббентропфом (тропф – неотесанный человек, деревенщина. – Примеч. ред.)!

Гитлеру, который к тому времени был уже не слишком высокого мнения о Риббентропе, все равно было неприятно это слышать. Поднятый же на смех министр иностранных дел с того момента стал заклятым врагом Айгрубера. Даже когда они впоследствии встречались нос к носу на Нюрнбергском процессе военных преступников, он старался его не замечать.

К художественным ценностям, как мы уже отмечали, Айгрубер относился презрительно, но что касалось государственных секретных архивов, он старался получше припрятать их в бывших соляных копях Зальцберга. Во время последнего совещания гауляйтеров, которое Гитлер проводил в Берлине в конце февраля 1945 года, Айгрубер спросил фюрера в частном порядке, когда тот намеревается прибыть к нему для организации обороны горного редута. Гитлер дал ему уклончивый ответ, но сообщил, что в ближайшее время направит к нему наиболее важные документы и весь свой личный архив, за которые тот должен отвечать головой.

Ныне мы определенно знаем, что личные бумаги Гитлера в Альт-Аусзее не поступали, тем не менее агенты секретных служб союзников в течение ряда лет пытались их обнаружить. Мне точно известно, что произошло с личным архивом Гитлера: он был уничтожен, что является большой потерей для историков. Моим источником информации об этом был старший адъютант Гитлера, генерал СС Юлиус Шауб, который с 1923 года вплоть до смерти фюрера не покидал его. Нужно сказать, что он был верным слугой своего хозяина и повелителя и неукоснительно выполнил его приказ об уничтожении этих документов.

22 апреля 1945 года в бункере под развалинами имперской канцелярии в Берлине Гитлер впервые признал, что война проиграна, приближается конец и ничто уже не спасет Берлин. Он прокричал эти слова на ежедневном совещании по оценке обстановки в лицо Кейтелю, Йодлю ^[87], Борману и Бургдорфу. На этой истеричной ноте совещание тогда было прервано.

Сразу же после этого он послал за своим адъютантом, Юлиусом Шаубом, который был постоянно с ним все двадцать лет – и в весьма скромных номерах мюнхенских гостиниц, и в респектабельных кабинетах имперской канцелярии. Шауб потом рассказывал мне о их встрече в тот день. Гитлер распорядился уничтожить содержимое всех сейфов, в которых лежали его личные документы. А они были разбросаны по всей стране. Часть находилась в бункере фюрера в Берлине, часть – в его спальне в имперской канцелярии, часть – в его мюнхенской резиденции на площади Принцрегентплац в доме номер 16 и остальные – в Бергхофе и Берхтесгадене. Ключи от всех этих сейфов всегда были лично у Гитлера, и никто никогда не знакомился с содержанием его бумаг.

Шауб сразу же приступил к выполнению полученного задания. С помощью нескольких эсэсовских офицеров он отыскал под продолжавшимися бомбежками два чудом уцелевших сейфа в полуразрушенном крыле имперской канцелярии и извлек оттуда их содержимое. Затем опустошил сейф в бункере и сжег все документы в воронке от бомбы в саду имперской канцелярии. При сожжении некоторое время присутствовал сам Гитлер, не произнеся ни слова.

Утром 25 апреля Гитлер вызвал к себе Шауба и приказал ему покинуть город. С восточной стороны русские находились уже на площади Александерплац, менее чем в двух километрах, вокруг свистели осколки, а улицы были завалены обломками рушащихся зданий. После трудной и опасной поездки Шаубу все же удалось добраться до аэродрома Гатов, на поле которого стоял чудом уцелевший «Юнкерс-52». Утром 26 апреля его самолет взлетел под плотным ружейным огнем пехоты русских, которые подошли к аэродрому уже вплотную. Приземлившись в мюнхенском аэропорту, он сразу же направился на Принцрегентплац, изъял документы из сейфа в спальне Гитлера, упаковал их в небольшой чемоданчик и вылетел в Берхтесгаден. Сейф там находился в кабинете Гитлера. В тот же день он сжег собранные документы вместе с кучей мусора за пределами резиденции.

Долгие годы Шауб молчал о сыгранной им роли. Лишь только когда в одном из иллюстрированных журналов в Германии появилась заметка с выдуманной историей, он рассказал о том, что было в действительности. Последовавшее затем расследование подтвердило его правоту.

До 8 мая 1945 года гауляйтер Айгрубер находился в столице своего округа Линце. В Альт-Аусзее он держал одного из своих подчиненных с задачей ожидать курьера с частными бумагами Гитлера, а по получении сразу же надежно спрятать их в одной из местных штолен. Никакой курьер так и не появился, но Айгрубер ничего не знал об истинном положении дел до самой своей смерти, хотя и провел в нюрнбергской тюрьме несколько месяцев вместе с Шаубом. Шауб хранил молчание, пока не убедился, что Гитлер действительно мертв.

Еще один человек ожидал в Альт-Аусзее поступления важных документов, но так и не дождался. Если же они и были туда переправлены, то неизвестно, уничтожены они или нет. Этим человеком был Кальтенбруннер, проводивший в основном свое время в Альт-Аусзее в самые последние недели перед крахом рейха. С самого начала своего вступления в должность начальника Главного управления имперской безопасности в 1943 году Кальтенбруннер придерживался идеи сокращения длительности войны за счет заключения мирного договора с западными державами. Но у него не хватало личных качеств и высокого положения для осуществления этой задумки. (Не следует забывать, что, хотя Кальтенбруннер и возвысился, став одним из иерархов рейха, произошло это не в результате его собственных заслуг, а за счет той внушительной власти, которой достиг его предшественник Гейдрих. К тому же Кальтенбруннер укреплялся в своем положении по мере того, как Гитлер все более и более убеждался в ничтожестве личности Гиммлера.) Те же, кто предпринимал определенные усилия в деле заключения мирного договора с западными союзниками, могли рассчитывать на поддержку Кальтенбруннера. Об этом я, впрочем, уже говорил.