Кубинский кризис. Хроника подводной войны - читать онлайн книгу. Автор: Питер Хухтхаузен cтр.№ 73

— Гидролокатор, скажите, ради Христа, что происходит?

Я ждал, что мир вот-вот закончит свое существование в увеличивающемся в объеме огненном шаре и время застынет в чудесном закате вечернего солнца. А потом в наушниках послышался возбужденный голос Руга:

— Слава Иисусу, это не торпеда, а жестянка ложной цели; они опять пытались оторваться от нас.

Волна громадного облегчения нахлынула на мостик, когда я повторил слова Руга коммандеру и центру боевой информации. Ситуация продолжала оставаться опасной, мы все еще на полной скорости шли прямо на лодку, более-менее представляя, что же произошло.

«Блэнди» на полном ходу продолжал двигаться по предыдущему пеленгу на контакт, давая понять лодке, что мы отворачиваем. Командир лодки тем не менее мог все-таки неверно понять наш маневр как отворот после применения оружия. Знал ли он, что мы по-прежнему были достаточно далеко, чтобы пускать «Хеджехог»? Знал ли он, что мы не стреляли торпедой? Разве он не слышал, что торпеда не шлепнулась в воду? Цепочка вопросов требовала ответов, а пока мы оторвались от контакта на полторы мили и встали на курс, параллельный курсу и скорости лодки. К счастью, командир лодки либо знал, что он проверил нашу реакцию на шумовую ловушку, или же он был очень уверен в том, что командир американского эсминца достаточно умен, чтобы понять разницу между ловушкой и настоящей торпедой.

Вскоре после этого я спустился вниз, потому что мне давно хотелось в гальюн; мои наушники на время надел Дэн Давидсон. «Блэнди» спокойно шел на скорости примерно восемь узлов, слегка переваливаясь с борта на борт на вечерней волне, а солнечные лучи подсвечивали сумеречное море.

Когда я, чувствуя двойное облегчение, стал подниматься по трапу с главной палубы на торпедную площадку, то мельком взглянул на море. Там, словно дракон, появляющийся из глубин, рвала волны и медленно выходила из воды черная рубка подводной лодки.

Какое-то мгновение все на борту с трепетом взирали на лодку. Неожиданно, безо всякого приказа, носовая пятидюймовая пушечная установка «Блэнди» крутанулась вправо, нацелившись прямо на черную рубку лодки, которая продолжала всплывать, медленно разрезая волны.

Стоявший на правом выступе мостика коммандер взорвался:

— Верните эту проклятую установку на центральную линию! Бассет, командуйте своими пушками! Какой черт приказал повернуть орудие? Если русские это увидят, то у них будет полное право пустить в нас торпеду!

Пушечная установка тут же вернулась на центральную линию. Джим Бассет, офицер по применению оружия, находился на выступе мостика вместе с командиром на тот случай, что последует приказ на открытие огня. Когда я вернулся на мостик, чтобы сменить Дэна Давидсона, Джим что-то торопливо говорил в телефон. Чувствуя сумятицу на мостике, я отошел, выжидая, перед тем, как сменить Дэна.

Вероятно, случилось вот что: когда лодка стала всплывать, штабной вахтенный офицер в центре боевой информации произнес нечто вроде «Похоже, корабль следует подготовить к надводному бою по правому борту». Кусочек фразы — «надводному бою по правому борту» — услыхал кто-то по трансляции, выведенной к артиллеристам, и нервный капитан-артиллерист на установке пятьдесят один перевел свое орудие на ручное управление, виртуально забрав управление пятидюймовым орудием у офицера по применению оружия, стоявшего на мостике, и моментально нацелил его на лодку. Мостик в конце концов исправил его промах, однако этот короткий инцидент показывает, насколько близко мы стояли от человеческой ошибки, которая могла инициировать развитие ситуации в неуправляемую катастрофу.

30 октября 1962 г.

Шесть часов тридцать минут, вечер, вторник

Капитан 2 ранга Н. Шумков

«Б-130»

300 миль северо-восточнее пролива Кайкос

Шумков находился в центральном командном и ждал, когда глубиномер покажет прохождение пятнадцати метров. Миновав отметку двадцать метров, лодка стала двигаться энергичнее, постепенно выходя на поверхность. Шумков приладил трап и с помощью мичмана начал вертеть колесо крышки нижнего рубочного люка. Они отвернулись, когда вода стала сочиться через прокладку, потом крышку люка откинули, и Шумков с двумя офицерами выбрались из люка, а старпом Фролов остался в ЦКП. Теперь вода едва сочилась, капля за каплей; Шумков взялся за перископ и подал на него питание. Лодка проходила отметку в десять метров, когда он начал вращать перископ, фокусируя оптику поворотом рукоятки с насечкой на поверхности. Воздух на штурманской площадке был влажным и насыщен испарениями, однако здесь он не пах канализационной трубой. Шумков сделал несколько глотков чистого воздуха и увидел в окуляре появившийся глянцево-серый профиль эсминца. Лодка продолжала всплывать, а он, очарованный, наблюдал. Мичман, поднявшийся вместе с командиром, открыл крышку над трапом, который вел на открытую рубку мостика. Вниз полилась вода, потом сквозь отверстие люка показалось ясное небо. Шумков оставил перископ и выбрался в рубку, где ему пришлось несколько раз моргнуть, встретившись глазами с блестящими цветами и красками пылающего заката.

Картина была сюрреалистичной. Какое-то мгновение он наблюдал, как вахта в рубке разбирается со своими обязанностями, а потом заметил, как носовая пушечная установка эсминца поворачивается в его сторону; теперь Шумков глядел прямо в дульный срез пятидюймового орудия, которое было от него менее чем за тысячу метров. Лодка шла курсом строго на восток с курсом ноль девять ноль. Из-за малой скорости ее слегка покачивало на средней волне, однако его «Б-130», без сомнения, находилась на безопасном курсе, предписанном в американском уведомлении для мореплавателей, которое они получили в телеграмме менее двух часов назад.

Шумков закричал:

— Лево руля! Открыть внешние крышки на торпедных аппаратах номер один и номер два! Фролов, пусть Воронов готовит решение на стрельбу! Эти уроды направили на нас пушку и собираются открыть огонь.

Находившийся в ЦКП Фролов не имел возможности увидеть грозный ствол орудия.

— Командир, мы ведь на безопасном курсе, они не станут стрелять.

— К черту, доложить о готовности к пуску!

Шумков наблюдал за эсминцем в бинокль, оптика которого запотела, но все-таки приближала картинку. Он увидел фигурки в защитной форме на крыле мостика эсминца, они все были в стальных шлемах. Шумков почувствовал, что его кишечник непроизвольно расслабился, к счастью, он не ел уже несколько дней и поэтому избежал тяжкого испытания.

Внезапно, когда нос лодки уже стал разворачиваться, чтобы занять направление пеленга на эсминец, Шумков увидел, как крупнокалиберная пушечная установка шарахнулась в сторону от лодки и замерла, направив ствол орудия вперед по ходу эсминца и в сторону от них.

— Переложить руль, — скомандовал Шумков вниз.

— Есть переложить руль. Руль право на борт, сейчас на курсе ноль четыре ноль, — доложил оператор на руле.

— Лечь на курс ноль девять ноль, — приказал Шумков, к которому возвращалось хладнокровие.