Ideal жертвы - читать онлайн книгу. Автор: Анна и Сергей Литвиновы cтр.№ 71

– Мне? – продолжал изумляться бас.

– Вы ведь Семенов Эдуард Семенович?

– Ну да...

Именами-фамилиями дежуривших сегодня охранников меня тоже снабдил Рычков.

– Вам телеграмма от адвоката, – настаивала я. – Кажется, вам наследство оставили...

– Иди ты! – изумился мужик.

Но замок на двери, ура, щелкнул.

Я ворвалась во двор. Приусадебный участок размерами не уступал всему нашему кирсановскому городскому саду. А уж фонтанов, мощенных плиткой дорожек и садовых скульптур в моем родном городке и вовсе не водилось. А тут этакая красота – и вся для одного человека. Точнее, для двоих – карлика Арсения Арсеньевича и его дочери Анжелы.

Ко мне уже спешил охранник. Один. Слава богу, один.

Я ждала засады, но ее не было. Может быть, пока не было.

– Стой, ты, почтальонша, куда прешь!

Он подошел ближе, протянул руку:

– Тут частная территория! Давай свою телеграмму и чао, бамбина.

Охранник продемонстрировал, что он вроде знает итальянский. Хотя на лице его было написано семь классов.

– Чао, чао, дорогой... – пробормотала я.

И сунула руку под пиджак. Седой карлик был неправ, когда насажал на участке высоченных деревьев. Дом из-за них практически не виден. Значит, можно действовать не опасаясь, что меня заметят и набежит подмога.

Я выхватила нунчаки. Если мой противник когда-нибудь занимался единоборствами, шансов у меня нет. Юрик всегда говорил, что при боестолкновении весовая составляющая играет немалую роль. А в охраннике минимум сто кило – против моих пятидесяти.

Но тот, видно, со спортом не дружил и в телохранители попал только благодаря габаритам. Он изумленно взглянул на мое оружие, потянул к нему свои лапищи – и тут же получил нунчаками в лоб. Закачался и осел в траву, потом опрокинулся навзничь.

Я быстро обшарила его карманы. Много раз видела: так поступают в боевиках, и никогда не думала, что мне самой придется этим заниматься. Присвоила тысячную купюру, дешевые сигареты не тронула. Из кобуры на животе извлекла пистолет – кажется, газовый. Рации у охранника не было.

Я его не жалела. Защищала себя. И своего Максимку.

Я двинулась по извилистой дорожке к дому, поднялась на крыльцо. Здесь меня ждала новая преграда: унылая, с висячим носом, старуха. Она кинулась на меня, будто на первейшего врага:

– Ты куда?!

Некогда было рассказывать сказки про телеграмму, я просто легонько ткнула ее пальцем в бок. Точно под ребра, как учил тот же Юрик. Бабка охнула и осела. Еще одна преграда позади.

Но оказалось, что я недооценила старуху как противника. Только я прошла мимо и растворила дверь в холл, как она вдруг заорала. В полный голос, похлеще любой сирены.

Второй удар отключил бабку надежней, но своего она добилась, тревогу подняла. По второму этажу уже грохотали шаги. Их должно быть еще двое, рассказывал мне Рычков. Обычно в это время они дремлют после обеда, но подлая бабка их разбудила. Они теперь предупреждены, и наверняка держат свои пушки наизготовку.

Что делать? Неужели весь мой наглый план рухнет?! А ведь так хорошо все начиналось...

Я заметалась по холлу. Спрятаться здесь, на первом этаже, негде. Огромная комната, старинные вазы, роскошь хрусталя в горке. Да если и спрячусь, они все равно весь дом на ноги подымут. Найдут.

Единственное укрытие – скульптура, изображавшая нагую даму с корзиной цветов на голове. Я сорвала куртку, кое-как прикрыла ею рот и нос. Газовый пистолет, отобранный у первого охранника, сняла с предохранителя. И, едва телохранители сбежали по лестнице в холл, я их атаковала. Неожиданно, из своего укрытия.

Выстрел, еще выстрел! Холл окутывает ядовитое облако, глаза моих врагов лезут из орбит, в уголках ртов выступает пена. Я тоже кашляю, от куртки защиты мало. Еще по выстрелу, на этот раз практически в упор. Охранники давятся слезами, падают на колени. Воздуху им не хватает, они не видят ничего... Я подхожу к ним вплотную и бью нунчаками каждого, по очереди, прямо в лоб. Оба без чувств валятся на паркет. Путь свободен! Но сколько же я наделала шуму!

Вроде бы, по словам Рычкова, охранников в доме больше быть не должно. Но если вдруг кто-то есть, он наверняка вызвал подмогу.

Я кинулась к лестнице. Перепрыгивая через ступеньки, домчалась до второго этажа. Рассказ Рычкова о внутренней планировке особняка я вчера пропустила мимо ушей и теперь металась в поисках детской. Я распахивала одну за другой двери. Все комнаты оказались на одно лицо: ковры, хрустальные люстры. И ни единой игрушки.

Вдруг я услышала жалобный девичий голосок:

– Полина Ивановна! Я боюсь!..

Вот она, птичка!

На пороге одной из комнат стояла девчонка. Точь-в-точь, как я себе представляла юную барыньку: с белоснежными волосиками, в дорогом, из бутика, платье, и даже заколка в волосах явно с настоящим бриллиантом. Хозяйка жизни. Анжелочка.

Она меня увидела, испуганно отступила, пискнула:

– Ой! Ты кто?

Хорошо бы обойтись без визга.

– Анжелочка! – широко улыбнулась я. – Меня прислал твой папа, Арсений Арсеньевич. У него возникли проблемы. Я должна срочно, очень срочно, привезти тебя к нему.

Она вскинула на меня беззаботные голубые глазки. Серьезно спросила:

– Проблемы? Опять? Как тогда?

Я понятия не имела, о чем она спрашивает, но заверила:

– Еще хуже.

И протянула руку:

– Пойдем.

Она доверчиво вложила свою ладошку в мою. Я вдохнула такой родной детский запах: молока, конфет, пластилина, яблок... И отчетливо поняла, что не смогу повести себя так, как меня наставлял когда-то Юрик. Ведь он рассказывал мне о спецоперациях (он уверял – своих спецоперациях, тогда я ему верила, а сейчас думаю, что Юрик просто передавал чей-то треп). Мой бывший благоверный поучал меня: «Заложник – враг. Относиться к нему положено, как к врагу, и нельзя его жалеть. Кто бы он ни был: женщина, старик, ребенок».

Зря я надеялась, что у меня стальное сердце. Пусть маленькая барынька мне никто, и ее жизнь поставлена на кон против жизни моего сына, у меня не поднимется рука ее обидеть. Тем более, что она уже улыбается и почти весело спрашивает:

– Ты меня тоже повезешь, как тогда возила Олечка? В Париж и в Диснейленд?

– Конечно. Именно туда мы и поедем, – заверила я.

Видно, девочке, несмотря на юный возраст (мой отставник говорил, ей девять лет) уже приходилось убегать и скрываться. Что ж, я постараюсь, чтобы она вернулась домой живой-невредимой.

Теперь осталось самое малое. Найти машину. Не тащить же девчонку пешком по поселку, а потом на маршрутке!