Военное искусство Александра Великого - читать онлайн книгу. Автор: Джон Фредерик Чарльз Фуллер cтр.№ 30

В Мемфисе Александра дожидалось посольство из Греции, также 400 греческих наемников и 500 фракийских всадников, посланных Антипатром. Кажется, именно тогда он повстречал египетского мудреца Псаммона и слушал его учение. По словам Плутарха, Александру очень понравилось утверждение, что «бог правит всеми людьми», и, когда он над этим раздумывал, он пришел к философскому заключению, что «бог является отцом всех людей, но родными себе он делает лучших из них» (Плутарх. Александр. XXVII. Пер. М.Е. Сергиенко). В сущности, пишет Тарн, это простое утверждение того положения, что все люди – братья, и, если рассказ Плутарха соответствует действительности, Александр был первым, кто это сказал, во всяком случае в западном мире (Александр Великий. Т. II. С. 435).

В Мемфисе Александр организовал административное управление иначе, нежели он делал раньше. Поскольку Египет сам по себе являлся сильной и богатой страной, он решил, что неразумно поручать ее заботам одного человека, и поделил управление между несколькими чиновниками. Он назначил правителями – не сатрапами – Верхнего и Нижнего Египта двух египтян Долоаспа и Петисса, а когда Петисс вышел в отставку, он поручил управление всей страной Долоаспу. Провинции, которые граничили с Ливией на западе, и Аравию за Иерополем (город близ Суэца) на востоке он отдал в управление двум грекам, Аполлонию и Клеомену из Навкратиса. Клеомен также был назначен ответственным за казну с властными полномочиями ее пополнения, но определение величины налогов оставалось в руках местных налогосборщиков, к большому удовольствию египтян. Он поставил двух своих гетайров Панталеонта и Мегакла во главе гарнизонов Мемфиса и Пелусия; этолиец Ликид оставался командовать греческими наемниками; армию, остававшуюся в Египте, он поручил Певкесту и Балакру, а флот – Полемону. По этому разделению властей можно видеть, что Александр отделил военное руководство и контроль за финансами от гражданского правления и, следовательно, предотвратил возможность сосредоточения всей власти в одних руках и образование самостоятельного царства.

Весной 331 г. до н. э. Александр построил мост через Нил близ Мемфиса и отправился обратно в Тир, где его ждал флот. Там он получил еще одно прошение от афинян освободить афинских военнопленных, которых он захватил в сражении при Гранике; в этот раз он удовлетворил их просьбу. Он отрядил 100 финикийских и кипрских военных судов в качестве подкрепления военным кораблям, которые он послал Антипатру. Александр назначил Асклепиодора сатрапом Сирии, Койрана – сборщиком налогов в Финикии, и Филоксена – сборщиком налогов в Азии на территории, которая простиралась до Таврийских гор; однако, кроме Тира и Газы, в которых стояли его гарнизоны, автономным финикийским городам было разрешено жить по своим законам и иметь своих царей, и они были независимы от контроля Асклепиодора.

Теперь, когда тыл Александра был надежен, он намеревался сместить Дария, поэтому послал Пармениона в Фапсак навести мост через Евфрат. На восточном берегу стоял бывший сатрап Сирии Мазей, с 3 тыс. всадников и 2 тыс. греческих наемников. Александр выступил в поход с намерением с ним сразиться, однако, когда Мазей узнал о его приближении, он испугался, что будет сметен столь большой армией, и отступил на восток. Мосты, уже на три четверти построенные, были закончены, и войско пересекло реку; но вместо того, чтобы следовать главной дорогой, Александр двинулся в северо-восточном направлении через Месопотамию, поскольку на этом пути было больше фуража и провианта. Затем македонцы захватили нескольких воинов Дария, посланных на разведку, которые сообщили, что царь со своим войском находится у Тигра. Александр поспешно двинулся туда, но когда он добрался до Тигра, то обнаружил, что сведения оказались ложными, и река не охраняется. Течение было довольно сильным, и армия с некоторыми трудностями переправилась через реку. Когда войско расположилось лагерем на восточном берегу, случилось лунное затмение (20 сентября 331 г. до н. э.), Александр совершил жертвоприношения луне, солнцу и земле и после короткого отдыха продолжил движение вперед. На четвертый день после переправы разведчики донесли, что видели всадников Дария на равнине около Гавгамел, селения, которое сейчас идентифицируют с возвышенностью Тел-Гомел на реке Xaзир, притоке Большого Заба, и восточнее равнины Керамлаис (см. карту 9). Это место как нельзя лучше подходило для битвы возмездия, поскольку именно здесь после сражения при Кунаксе в 401 г. до н. э. предатель Тиссаферн захватил и убил Клеарха и ведущих полководцев греческих десятитысячников (Ксенофонт. Анабасис. II, V).

1 октября Александр выиграл под Арбелами (называемое также сражением при Гавгамелах) (см. гл. 6). «То была самая великая битва античности, – пишет профессор Уиллер и добавляет: – Вековые вопросы решились в один день. Ударный клин на тысячу лет изменил ход истории» ^[93].

Карта 4. Восточная Персидская империя

В середине сражения Александр послал в наступление свою кавалерию: она прорвала ряды персов и устремилась к Дарию. Царь покинул поле боя первым. Однако на следующий день, когда преследователи подошли к Арбелам, оказалось, что Дарий в сопровождении персидской и бактрийской конницы, а также 2 тыс. наемников свернул с основной дороги и поспешил вверх по течению Малого Заба в гористую Мидию. Он исходил из того, что Александр двинется по главной дороге, поскольку та, которую выбрал он, труднопроходима для большой армии с обозом. Он оказался прав, хотя причина была другой. Александр выбрал главную дорогу, потому что политически важнее было захватить Вавилон и Сузы, чем преследовать рассеянное войско по пересеченной местности, где Дарий легко мог ускользнуть. Армия Александра двинулась на Вавилон и пришла туда в полном боевом порядке; местные жители под предводительством своих жрецов и правителей вышли приветствовать победителя и согласились сдать город и городскую казну ^[94].

Как и в Египте, первые шаги Александра были связаны с религией – он желал освятить свое господство благословением богов. Он распорядился, чтобы вавилоняне восстановили все храмы, некогда разрушенные Ксерксом, и в особенности храм Мардука, главного вавилонского бога, а затем, в соответствии с ритуалами, принятыми жрецами, он принес жертвы Мардуку и благодаря такому признанию божества в глазах вавилонян стал легитимным правителем.

Следующей задачей было организовать управление Вавилонией, и здесь Александр столкнулся с новой проблемой. Xотя Дарий спасся под Арбелами, он потерпел столь сокрушительное поражение, что Александр если не de iure, то de facto стал царем царей. Оставив его царем в глазах македонян, судьба к тому же сделала его правителем многих народов, а в ближайшем будущем готовилась положить к его ногам еще и другие царства. Задачей Александра было не только утвердить свою власть на завоеванных территориях, но и придумать, каким образом сплавить их вместе с Македонией и Грецией в мировую державу. Его гений подсказывал, что этого нельзя добиться, только действуя с позиции силы, но лишь с помощью добровольного сотрудничества со стороны покоренных народов. В Вавилонии он впервые назначил сатрапом перса – Мазея ^[95], полководца, который командовал правым флангом Дария в сражении при Арбелах и который после сражения искал прибежища в Вавилоне. С политической точки зрения это было правильное решение; во– первых, народу понравилось, что им будет управлять не македонец, не грек, а перс; во-вторых – поскольку Дарий оставался на свободе, великодушие Александра служило приманкой для тех сатрапов, которые все еще хранили верность прежнему властителю. В соответствии со своей политикой он ограничил власть Мазея, назначив македонского полководца командовать войском, оставленным в Вавилоне, и другого македонца – пополнять вавилонскую казну.