Брачные узы - читать онлайн книгу. Автор: Тесса Дэр cтр.№ 28

На войне, когда каждый день приходится убивать, обнажается истинная суть человека, и Логан за десять с лишним лет в армии видел немало солдат, многие из которых носили ту же форму, что и он, жестоко насиловавших и убивавших женщин. Иногда он мог остановить их, чаще – нет. Но, что касается его самого, он никогда не переступал черту.

Капитан Маккензи не видел в этом повода для гордости; не считал себя героем из-за этого, он просто знал, что в нем еще осталась частица бессмертной души.

И сегодняшняя ночь – не исключение.

«Не делай этого, детка. Не проси меня остановиться».

– Вы не могли бы хотя бы целовать меня, когда делаете это?

Логан выдохнул с облегчением.

– Да, могу.

Он наклонился и втянул в рот ее похожий на ягоду сосок, укрытый двумя слоями льняной ткани.

Судя по ее беззвучному, но резкому вскрику, Мэдлин ожидала не совсем такой поцелуй. Но жаловаться не стала. Логан был в раю. Голова его была легкой, как облако. Он чуть отстранился, любуясь ее грудью сквозь намокшую и потому ставшую прозрачной ткань. Он наклонился над ней, и тела их соприкоснулись, и в этот момент она еще раз вскрикнула – испуганно, а потом тихо и сладостно застонала.

– Вот так, – проговорил Логан, качаясь над ней. – Ты чувствуешь? Это только начало, сердце мое.

Мэдлин закрыла глаза, и темные длинные ресницы затрепетали.

– Вы, правда, должны меня целовать, когда делаете это.

Логан не стал ее расстраивать и поцеловал на сей раз в губы.

Он чувствовал, что теряет контроль над собой. Желание овладевало им. Он хотел ее всю. Он хотел видеть ее покоренной. Он хотел быть в ней. Он целовал ее, он пил ее сладость, и ему все было мало этой сладости.

Словно одержимый, Логан целовал ее лицо, шею, грудь.

А потом он спустился пониже, встал на колени и стал целовать ее облаченное в двойную броню тело.

От ложбинки между грудями…

До стыдливого пупка…

И еще ниже.

Словно издалека, он слышал себя, бормотавшего на гаэльском наречии. Слова текли ручьем, их было не остановить. Слова, которые он не говорил ни одной другой женщине.

– Мэдди, любимая. Мое сердце. Моя жена.

Кажется, она и впрямь его околдовала, и он сошел с ума.

Что она с ним делает?

Логан наклонился и поцеловал ее там, где под двойным слоем ткани угадывался темный треугольник.

Мэдди вздрогнула и брыкнулась, стукнув его коленом по голове.

Тихо застонав от боли, Логан скатился на бок, схватившись руками за голову.

Он хотел знать, что она с ним делает? Так вот, теперь он знает.

Она его убивает.

– Что, – пробормотала Мэдди, обеими руками вцепившись в одеяло. – Что ты… Зачем вы сделали это?

Действительно, зачем.

– Затем, что у людей воображение чуть богаче, чем у крабов, сердце мое. Существует множество способов получить удовольствие.

Мэдди молчала довольно долго, а потом спросила:

– А сколько именно?

Логан лег на бок к ней лицом.

– У меня есть предложение, – сказал он, лениво проводя пальцем по ее ключице. – Я буду показывать, а ты – считать.

На этот раз молчание затянулось. Логан решил было, что она вообще не откроет рот.

– Может, в другой раз, – сказала она. – Спасибо за предложение. – И отвернулась от него.

Вот, значит, как. Желание пульсировало в крови. Слишком сильное, слишком необузданное, чтобы Логан мог доверять себе.

Итак, ему предстояла еще одна беспокойная ночь на холодном полу.

Мэдди не могла заснуть. Прошлой ночью виски и переизбыток эмоций сделали свое дело. Сегодня тело ее переполняли нерастраченная энергия и неудовлетворенное желание. Стоило ей закрыть глаза, как она представляла его губы…

Там.

Был момент – одно жаркое мгновение, когда Мэдди было по-настоящему приятно это прикосновение. Приятно – слишком слабое слово. И отголосок этого мгновения еще жил в ее теле, она чувствовала сладостное тепло, растекающееся по ступням и внизу живота.

А как Маккензи отнесся к тому, чтобы женщина прикоснулась к нему губами?

Там?

Он говорил, что у людей больше воображения, чем у крабов. Почему же тогда она, Мэдди, до сих пор считавшая себя обладательницей слишком богатого воображения, не может даже в мыслях переступить черту?

Разумеется, она бы смогла подстегнуть свое воображение, если бы имела визуальный опыт. Если бы смогла увидеть его всего во плоти.

Мэдди перевернулась на другой бок и подвинулась к краю кровати. Когда она приподнялась на локте, чтобы посмотреть на спящего на полу Маккензи, кровать скрипнула. Мэдди в страхе замерла. Но он продолжал дышать глубоко и ровно, и она осмелела.

Тусклый свет догоравших угольков освещал его.

Маккензи лежал на спине, без рубашки, и тонкий плед лишь частично прикрывал его тело. Он лежал к ней спиной, и спина эта, казалось, была отлита из бронзы. Разве что бронзовые статуи не шевелятся, а его спина, кажется, вздрагивала?

Вначале ей показалось, что это просто игра света. Затем ей пришла в голову ужасная мысль, что он проснулся и смеется над ней. Но вскоре до нее дошло, что происходит.

Он дрожал как в лихорадке.

– Логан, – прошептала Мэдди.

Ответа не последовало.

Она тихо спустила ноги на пол и на цыпочках подошла к нему и присела рядом.

– Логан?

Не дождавшись ответа, Мэдди осторожно коснулась его плеча. Жара у него не было. Наоборот, кожа была холодна как лед. Маккензи бился в конвульсиях и что-то бормотал во сне. Мэдди прислушалась, но разобрала только, что он говорит на гаэльском языке. Вернее сказать, повторяет только одно слово.

«Нах-трей-ми».

Судя по тому, как его колотило, это слово могло означать холод или лед, а может и целую фразу. Например: «Уйди, чертов пингвин!»

Бедный Логан!

Поскольку попытки его разбудить не увенчались успехом, Мэдди решила его согреть.

Первым делом она стащила с кровати теплое одеяло, затем легла рядом с ним и укрыла одеялом их обоих.

Потом Мэдлин начала успокаивать его так, как успокаивала бы младенца: бормотала ласковые слова, гладила по плечу. Логан так и не проснулся, но постепенно дрожать перестал. Мышцы его расслабились, он прижался к ней во сне. Мэдди вдыхала запах его тела. От него, как она и предположила, сильно пахло мылом. Нежность переполняла ее.

– Я не люблю обниматься, – ласково и чуть насмешливо повторила она его слова.