Биография smerti - читать онлайн книгу. Автор: Анна и Сергей Литвиновы cтр.№ 20

А олигарх совсем уж бесстыдно проворковал:

– Ты сегодня была неподражаема!

Последняя фраза адресовалась, кажется, не столько хозяйке, сколько Тане. Или – хозяйкиному мужу, чья комната располагалась по соседству?

«Совсем обалдели олигархи!» – мелькнуло у Садовниковой.

Она дождалась, пока Матвей Максимович повернется к ней спиной, и пулей ринулась к лестнице. Быстрее прочь, пока Марина Евгеньевна из своей комнаты не выползла.

И во время завтрака она то и дело уважительно взглядывала на Холмогорову. Действительно, молодец тетка! За сорок, и выглядит корова коровой, а молодящийся Матвей Максимович вместо того, чтобы кувыркаться в койке со своей юной, прекрасной, обученной в Оксфорде спутницей, выбрал ее. И ведь не из-за денег старается ублажить – сам миллиардер... И не смущает его ни дряблый живот Холмогоровой, ни ее попа вся в растяжках... Неужели любовь? Или все же ему что-то от Марины Евгеньевны нужно?

«Мне в ее годы точно придется жиголо покупать», – расстроилась Таня. Впрочем, тут же себя утешила. Еще чего – жиголо! Да сроду она себя что в сорок, что в пятьдесят так, как Холмогорова, не распустит. Молодняк будет за честь почитать закрутить роман с прекрасной, пусть и бальзаковского возраста, блондинкой. Но все равно плохо, что о бальзаковском возрасте уже приходится беспокоиться...

Из грустных раздумий ее выдернул, как всегда, резкий голос Холмогоровой:

– Татьяна! Мы выезжаем через десять минут.

– Куда? – Таня поперхнулась от неожиданности.

– Вниз! В город! В люди! – пропела на бодрый мотивчик Марина Евгеньевна. После жаркой ночи с любовником она явно пребывала в самом радужном настроении.

И больше никаких пояснений хозяйка давать не стала. Спасибо, Антон Шахов – он сидел по соседству – сжалился, прошептал:

– В «Юнону» едем. Это Марин-Евгеньевнин санаторий. В Большом Сочи. Там пляж прекрасный. И всякие СПА. Так что бери купальник.

Но хотя он и шептал почти неслышно, а хозяйка все же расслышала. Назидательно произнесла:

– Попрошу без дезинформации. Купаться, милый Антоша, Татьяне будет некогда.

– Вы ее, что ли, с собой на переговоры возьмете? – не растерялся заместитель.

Отвечать Шахову хозяйка не сочла нужным. Обратилась лично к Татьяне:

– Вы в журналистике когда-нибудь работали?

«Никогда не признавайся в собственной некомпетентности», – вспомнила девушка постулат успешности и осторожно произнесла:

– Приходилось...

Не стала, конечно, уточнять, что весь ее опыт исчерпывался парой статей в университетскую многотиражку.

– Вот и соберете материал для главы о моем бизнесе, – тоном главного редактора заявила Холмогорова. – Пройдетесь по санаторию, поговорите с людьми, оцените спектр услуг...

– А чего вам, жаль, что ли, если она и в СПА сходит? – не отставал Антон. – Чтобы, так сказать, на личной шкуре сервис прочувствовала!

«Навязчив. И глуп», – констатировала про себя Татьяна.

Но Холмогорова снова шустрика не оборвала, лишь с досадой поморщилась. Странно. Олигарху Матвею Максимовичу по любому поводу перечит, а какому-то мальчишке позволяет безнаказанно выделываться.

Впрочем, оборвала себя Садовникова, ее наняли не психологию разводить, а писать панегирик заказчице. Вот и нечего голову ломать.

Только устраниться от Холмогоровой с ее мужиками Тане все равно не удалось. Потому что, едва разместились на сиденьях внедорожника, хозяйка приказала:

– Включайте диктофон, работать будем. – И заявила: – Сегодня опять про Матвея буду рассказывать. Про нашу с ним, – она лукаво, беззаботной школьницей, улыбнулась, – развеселую жизнь на кладбище.

* * *

Все было хорошо – если бы только не вечный мамочкин страх. Взрослая вроде женщина. Много раз битая жизнью. И даже самого папашку не боялась осаживать, когда тот совсем уж вразнос шел и начинал за маленькой Маринкой с топором гоняться... Но вот с кладбищем у мамы никак не складывалось. Едва смеркается – двери на засов, и даже в туалет не выходит, все дела только в горшок. И во всякие глупости искренне верила. Например, в синие огоньки, те, что глухими ночами над могилами мерцают. Будто это души покойников.

Матвей сколько раз подбивал запугать мамулю еще хлеще. Обрядиться, скажем, в простыни, спрятать под балахоном свечу да побродить с завываниям и под окнами. Но Марина, хотя и сама подсмеивалась над суеверной родительницей, а Матвею сказала четко: только посмей – урою. Самого в свежую могилу закопаю...

* * *

Таня не выдержала, встряла:

– Так и сказали? Прямо этими словами?

Марина Евгеньевна небрежно взметнула унизанную перстнями руку:

– Ну да. Матвей меня всегда побаивался.

И неожиданно велела:

– Выключи диктофон.

Таня, как безропотный солдат, повиновалась. Щелкнула клавишей, замерла на своем сиденье.

Во внедорожнике их ехало четверо. Спереди – водитель. Рядом с ним – секретарша Нелли. Ну а на заднем сиденье – Марина Евгеньевна и Татьяна.

Холмогорова грубо ткнула секретаршу в плечо. Рявкнула:

– Нелли! Ты чего там кропаешь?

– Я?! Э-э... ничего, – смутилась девица.

А на коленях у той блокнот, и все пальцы в чернилах. Стишата, что ли, пописывает в местную газетку? Как ее там, «Волна», что ли.

Тон Марины Евгеньевны заледенел:

– Я. Задала. Тебе. Вопрос.

Нелли сжалась на своем сиденье, поникла головушкой. Руки ее, Таня заметила, затряслись. А чего, непонятно, впадать в такую панику? Соврала бы: график, мол, для вас составляю – и дело с концом.

Впрочем, плохо Таня знала Холмогорову. Потому что та протянула длань и властно произнесла:

– Дай сюда.

И Нелли, вместо того, чтобы возмутиться, безропотно отдала хозяйке блокнот.

– Ночи на кладбище черны и тоскливы, – с выражением зачитала Холмогорова. – Лишь один сторож бредет молчаливо...

Таня не удержалась, фыркнула. Заулыбался, увидела она в зеркале, и водитель. Нелли сидела, сжавшись в комочек и вся запунцовев. А Холмогорова презрительно произнесла:

– Ты бы хоть размер в своих виршах выдерживала.

И безжалостно метнула блокнот за борт внедорожника. Тот беспомощно шлепнулся на каменистую насыпь. Медленно, вороша за собой песчинки и мелкую гальку, покатился вниз, в расщелину.

Нелли проводила собственность тоскливым взглядом и еще ниже склонила голову. А Холмогорова как ни в чем не бывало велела:

– Продолжим, Таня.

Но прежде чем нажать на «play» и включиться в работу, Садовникова успела перехватить взгляд хозяйской секретарши. На Холмогорову та по-прежнему смотрела с обожанием. А вот Татьяну ее угольки-глаза просто испепеляли.