Рузвельт, Кеннеди, советская агентура - читать онлайн книгу. Автор: Александр Феклисов cтр.№ 21

В то время наружное наблюдение за мной велось редко, так как фэбээровцы за предыдущие два года успели убедиться, что я добросовестно занимаюсь официальными делами и «дополнительной нагрузки» вроде бы у меня нет.

Я приобрел в разных магазинах Нью-Йорка фотоаппараты «Лейка», насадочные линзы и большой запас высококачественной фотопленки. Фотокамеры я тщательно проверил и составил на английском языке на папиросной бумаге краткие инструкции.

Забегая вперед, замечу, что принятые меры позволили сделать связь более конспиративной, увеличить объем и улучшить качество материалов, и вообще вся агентурно-оперативная деятельность обрела более надежный характер. И главное – это позволило в два раза уменьшить число встреч с каждым агентом. Отпала необходимость как для оперработника, так и для агента расхаживать по улицам с секретными документами, а во многих случаях привозить их из других городов.

Кроме того, операция по извлечению агентом секретных материалов с места работы стала значительно безопасней. Прежде агент обычно брал материалы со службы в день встречи, когда порой обстановка там возникала не совсем благоприятная. Теперь же он выносил их тогда, когда не было никаких признаков опасности.

На проведение встреч агенты стали затрачивать меньше времени. В высвободившиеся таким образом часы мы рекомендовали источникам ходить в кино, на спортивные мероприятия, встречаться с друзьями и знакомыми умеренных политических взглядов. Нововведение не только способствовало созданию спокойных, нормальных отношений в семье, на службе, но и делало разведывательную работу более конспиративной и надежной.

Анализируя работу с действующей агентурой, резидентура пришла к выводу: срочно освободить агентов-вербовщиков «Стенли» и «Кирилла» от работы с находившимися у них на связи агентами «Ретро», «Нэтом» и «Корделом», ибо они были очень заняты общественной работой в профсоюзных организациях. Кроме того, учитывая их способности и возможности, руководство считало, что они должны заниматься только приобретением новых источников секретной информации.

Первым агентом, от которого мы добились, чтобы он сам снимал материалы, был «Сетер». Он – американец, страстный радиолюбитель, инженер одной из ведущих компаний, выпускавшей различную радиоаппаратуру для вооруженных сил США, в том числе радары и сонары (приборы для определения точного местонахождения подводных лодок в погруженном состоянии). По своим политическим взглядам «Сетер» слыл человеком прогрессивным. К сотрудничеству его привлек летом 1942 года наш проверенный агент, которого вскоре призвали в армию.

В 1943 году «Сетера» передали на связь мне. Когда он в первый раз привез документы, я сразу заметил его крайнюю взволнованность и поинтересовался, что случилось. «Сетер» откровенно признался, что перед отъездом на встречу он поругался со своей женой, которая ревновала его и не хотела, чтобы в тот вечер он уходил из дома. Пожаловался, что его нервы совсем расшатались, иногда плохо спит, ему снятся кошмары, от которых он просыпается в холодном поту. Я как мог успокоил «Сетера». Затем, чтобы освободить его от необходимости привозить секретные материалы в Нью-Йорк, я предложил ему самому их фотографировать и передавать нам в непроявленной пленке, которую в случае опасности легко засветить. «Сетер» с энтузиазмом принял предложение. Выяснилось, что с фотоделом он в ладах.

На специальной моментальной встрече я передал «Сетеру» фотокамеру «Лейка». С той поры «Сетер» практиковал фотографирование документов в стенном шкафу квартиры. Дома, как обычно, он ужинал, а потом выходил со своим сыном погулять. Прохаживаясь вокруг дома, еще раз проверялся для выявления возможного наружного наблюдения. Около девяти вечера, когда в доме зажигался свет и занавешивались окна, «Сетер» переснимал материалы.

С «Сетером» я встречался один раз в тридцать – сорок дней. За это время ему обычно удавалось произвести два-три выноса материалов из офиса, сфотографировать их, а утром возвратить на место. Встречи с ним проводились в Нью-Йорке или в городе, где он жил, а иногда и в промежуточных местах.

Я предпочитал встречаться с «Сетером» утром по воскресеньям. Выходил из дома в шесть – шесть тридцать, когда на улицах и в городском транспорте было очень мало людей и не составляло трудности выявить наружное наблюдение. Проведя проверку в Нью-Йорке, прибывал в город встречи. Еще раз проверялся и направлялся в обусловленную точку контакта. «Сетер» приезжал в своем автомобиле и подбирал меня. Мы проверялись еще раз уже вместе, а затем проводили деловую беседу на прогулке, в кафетерии или в его автомашине. Передав сверток с непроявленной пленкой, «Сетер» обычно подбрасывал меня к подходившему на стоянку междугородному автобусу, на котором я без промедления отправлялся в Нью-Йорк.

Перевод на фотографирование материалов, а также проявленные к нему внимание и забота (в частности, оказание материальной помощи) благотворно подействовали на агента, способствовали улучшению его физического и морального состояния – он стал спокойнее, отношения в семье наладились.

«Сетер» был очень дисциплинированным, не сорвал ни одной явки, передавал много секретных документов, которые представляли большой интерес для наших научно-исследовательских институтов. Ежегодно передавал нам две-три тысячи фотолистов секретных материалов, большинство которых получили оценки «ценный» и «весьма ценный».

По указанию Центра в конце 1945 года я от имени нашей службы сердечно поблагодарил «Сетера» и законсервировал связь с ним, передав деньги на непредвиденные расходы.

Руководство разведки весьма ценило сотрудничавшего с нами на идейно-политической основе «Кирилла», который имел широкий круг знакомых среди инженерно-технического персонала и рабочих, занятых в авиационной промышленности. «Кирилл» сам работал на заводе, выпускавшем самолеты, и являлся профсоюзным активистом. Среди его приятелей были прогрессивные люди, искренне сочувствовавшие борьбе советского народа против нацистов.

По нашей просьбе в 1942 году «Кирилл» привлек к сотрудничеству способного научного сотрудника «Кордела», участвовавшего в конструировании по контрактам военного министерства новейших истребителей. Тот имел свободный доступ к поступавшим в конструкторское бюро секретным научно-исследовательским работам и наставлениям по эксплуатации новейших самолетов, которые были построены по заказу военного ведомства на других заводах.

Я установил связь с «Кириллом» в конце 1943 года по условиям намеченной явки, так как за моим сослуживцем, у которого источник был на связи, постоянно ходили филеры и он по указанию Центра возвратился на Родину. В то время секретные материалы «Кордела» передавал нам сам «Кирилл».

«Кирилл» приезжал в Нью-Йорк на встречу со мной раз в месяц и привозил с собой в портфеле пятьсот – шестьсот страниц секретных материалов по авиации и реактивной технике. Попутно замечу, что в те дни даже по воскресеньям в районе советского учреждения стали появляться автомашины службы наружного наблюдения. Поэтому, чтобы не приносить в генконсульство толстый портфель с материалами, а потом не выходить с ним на встречу для возврата материалов, я один раз производил съемку материалов «Кордела» на изолированной кухне у себя в городской квартире, а другой раз – на квартире моего знакомого советского инженера.