Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Филлипс cтр.№ 30

_{Ахиллес перевязывает раны своему другу Патроклу. Герой Троянской войны Ахиллес считался одним из предков Александра Македонского}

Кроме жертвоприношения, совершенного на могиле Ахиллеса, Александр решил устроить грандиозные торжества в самой Трое, чтобы сыграть на чувствах местных греков. У Гомера рассказывается о том, как после гибели Патрокла в его честь и на его могиле были проведены атлетические состязания. Подобный праздник теперь мог стать для малоазийских греков сигналом: к ним явился новый Ахиллес, чтобы освободить их от персидского гнета. Однако если самому Александру предстояло стать возродившимся легендарным героем, кто-то должен был сыграть и роль воскресшего Патрокла. Поскольку в некоторых древних произведениях его называли не только лучшим другом, но и братом Ахиллеса, Александр первоначально решил было остановиться на кандидатуре Арридея. Отдавая брату подобные почести, он, кроме всего прочего, доставлял удовольствие и тем, кто по-прежнему считал Арридея законным наследником престола. Поскольку Арридей не имел абсолютно никакого военного опыта, это, видимо, было единственной причиной, по которой Александр решил, что тот должен сопровождать его в походе. Однако Арридею так никогда и не довелось сыграть роль Патрокла. У него могли быть какие-то черты, подходящие для этого, так как он имел прекрасное образование и благородные манеры, но даже человеку с самым богатым воображением трудно было бы представить его в образе храброго воина. В конце концов Александру пришлось поручить эту роль другу детства Гефестиону. Как рассказывает Арриан, Гефестион родился в Пелле примерно в одно время с Александром. Его отец был придворным царя Филиппа, поэтому как сын македонского аристократа Гефестион вместе с Александром и Арридеем обучался у Аристотеля. Вскоре Гефестион стал лучшим другом юного наследника престола, так что и с этой стороны он как нельзя лучше подходил на роль Патрокла. К тому же, пусть он еще и не успел прославиться в сражениях, Гефестион был командиром одного из конных отрядов, поэтому в перспективе мог стать храбрым, великим воином.

Большинство жителей Трои имели греческое происхождение, поэтому в городе Александр встретил самый радушный прием, и празднество прошло именно так, как он ожидал. Прежде всего он посетил храм богини Афины, где над алтарем висела священная реликвия — замечательный щит, который, как утверждалось, принадлежал самому Ахиллесу. Неизвестно, получил ли он разрешение жрецов, но Александр забрал его себе, и с тех пор все греки Малой Азии имели наглядное свидетельство того, что в его лице они видят наследника великого и непобедимого героя. Во время последовавших за этим празднеств Александр восседал на почетном троне, и Гефестион находился рядом с ним. Оба даже приняли участие в состязаниях атлетов. Бедный Арридей вновь довольствовался вторыми ролями и был вынужден смотреть на то, как его место вновь оказалось занято другим. Плутарх дает краткое описание этого события:

Конечно, говоря так, Александр имел в виду Гефестиона. В который уже раз, пусть теперь и ненамеренно, но он вновь на глазах у всего мира унизил Арридея. Впоследствии по мере продолжения войны Александр продвигался от победы к победе, а тот по-прежнему находился в тени славы своего великого младшего брата.

Пока продолжались эти празднества, персидские правители из Фригии, Лидии, Киликии и других более мелких западных сатрапий Персидского царства собрали объединенную армию, которая выдвинулась на восточный берег реки Граник, примерно в девяноста километрах к северо-востоку от Трои. В этом случае армия Александра превосходила по численности противника, у которого имелось всего около 20 000 воинов, однако персы заняли позицию, которая позволяла им отразить любые атаки врага. В июне 334 г. до н. э. македонская армия также подошла к этой реке и обнаружила на противоположном крутом берегу персидское войско на хорошо укрепленных позициях. Это означало, что теперь македонянам предстояло переправляться через реку под градом вражеских стрел. Но Александру было известно, что на заре все персидские воины, как обычно, будут совершать богослужения своим богам, и, воспользовавшись этим обстоятельством, приказал своим войскам стремительно переправиться на другой берег. Когда рассвело, персы, заметив передвижения врага, решили нанести удар кавалерией с флангов с заходом в тыл вражеских войск, с тем чтобы лишить их возможности построиться в боевые порядки. Однако и Александр быстро сообразил, что таким образом персидский полководец ослабил собственное построение, поскольку его пехоте пришлось расступиться, чтобы пропустить конницу. На своем знаменитом коне Буцефале, прикрываясь шитом Ахиллеса, Александр возглавил стремительную контратаку македонской конницы прямо в открывшуюся брешь во вражеской армии и разметал персидские войска, дав македонской фаланге время, чтобы построиться для нанесения решающего удара. По словам Плутарха, в этом сражении по существу вся персидская армия оказалась уничтожена, тогда как потери македонян были на удивление незначительны.

_{Александр в битве на берегах реки Граник. Скульптура на саркофаге из Сидона (Турция), известном как «саркофаг Александра». 310–300 гг. до н. э.}

После разгрома этой армии практически все персидские сатрапии Малой Азии остались без защиты, и дальнейшие сражения в Малой Азии больше походили на мелкие стычки. К концу года Александр занял столицу Фригии город Гордий, находившийся в нескольких километрах к западу от современной Анкары, и оставался там до весны, ожидая пополнений из Македонии.

Первоначальной целью Александра было только освобождение от власти персов греческих городов на восточном побережье Эгейского моря. Однако подлинные намерения царя скорее всего простирались значительно дальше. К тому моменту, когда он захватил Гордий, он определенно решил продолжить завоевания. Однако часть его полководцев, особенно из числа греков, неохотно относилась к идее о дальнейшем участии в войне, и Александру требовалось некое знамение или указание свыше, которое могло бы подтвердить, что его армии самой судьбой предначертано совершить великие деяния. К счастью, как ему сказали, то, что ему требовалось, находилось прямо во фригийской столице — легендарный Гордиев узел.

Там некогда правил легендарный царь Гордий, в честь которого и назвали этот город. Это подлинный исторический персонаж, правивший Фригией примерно в 700 г. до н. э., и с его правлением связывалась одна известная легенда. Как рассказывает один греческий миф, первоначально Гордий был простым бедным скитальцем, а Фригия в те времена находилась в состоянии внутренних нестроений и гражданской смуты. Древний оракул предсказал, что однажды страну избавит от всех потрясений простой человек, который придет в город, не имея с собой ничего, кроме простой повозки. В тот момент, когда знатные горожане обсуждали, как им положить конец неурядицам, и появился Гордий. Поскольку при нем ничего не было, кроме повозки, которую тащил вол, горожане решили, что он-то и есть тот самый человек, о появлении которого говорил оракул. И его провозгласили царем. В благодарность богам за благосклонность к его судьбе Гордий построил храм в честь Зевса, а в центре святилища к одной из колонн привязал свою повозку, чтобы она навечно служила символом единства Фригии. Когда Александр прибыл в Гордий, повозка (как говорили, та самая, что принадлежала царю) еще находилась в храме и по-прежнему была привязана к одной из колонн веревкой с очень запутанным узлом. Согласно преданию, имевшему хождение в той местности, тот, кто сможет развязать этот узел, станет повелителем всей Азии. По всей видимости, узел этот состоял из множества переплетенных между собой кожаных ремней, у которых невозможно было найти даже концов. Гордиев узел был известен во всех уголках Греции, и многие пытались его развязать. Со временем он превратился в своего рода туристическую достопримечательность, и местные жители считали обязанностью каждого приезжавшего в их город прийти в храм Зевса и попытаться разгадать древнюю головоломку. Когда Александр увидел узел, то, не долго думая, выхватил меч и разрубил его пополам. Говорят, что при этом он воскликнул: «Вот так же я поступлю со всеми царствами Азии!» Его спутников чрезвычайно впечатлило то, как он мигом решил эту проблему, и это событие тут же стало восприниматься как предзнаменование того, что он сможет завоевать всю Персию.