Василий III - читать онлайн книгу. Автор: Александр Филюшкин cтр.№ 96

Страница

Высказывались гипотезы и в пользу отцовства Овчины, правда, не нашедшие в научном мире решительно никакой поддержки. А. Л. Никитин обратил внимание на следующее обстоятельство: мы не знаем случаев резкого отклонения в психике, вызванных наследственными психиатрическими заболеваниями, ни в роду Калитичей, ни в роду Глинских. Вплоть до самого Ивана Грозного, которому психиатры ставят диагноз паранойя. Его брат Юрий — слабоумный (болезнь Дауна), его сын Федор — слабоумный (имбицил или олигофрен), другой сын Дмитрий — эпилептик. Про третьего сына, Ивана, убитого отцом в 1581 году, мы знаем, что он отличался маниакальной жестокостью. Ничего подобного за Калитичами раньше не водилось. Карты болезней представителей рода Овчины мы не имеем, но характерны прозвища некоторых представителей рода: Немой, Лопата, Глупый, Медведица, Телепень, Сухорукий. Не отсюда ли, спрашивает А. Л. Никитин, и пошла «порча» рода Калитичей? ^[229]

Наверное, можно предположить, что спустя три года после бесплодного брака Елена стала понимать, что с каждым днем для нее все более реальным становится повторение судьбы Соломонии. Что на Руси бывает с упорно не рожающими великими княгинями, она видела своими глазами. Такой судьбы она себе не хотела. Для женщины, способной сточить собственные зубы о золотую нить ради красивой вышивки, решение найти способ зачать ребенка помимо Василия III не должно было быть таким уж трудным. В молодых непротивных дворянах при дворе недостатка не было, в укромных уголках во дворце (тем более при частых отлучках Василия III) — тоже. А эта супружеская измена решала бы все проблемы. Кто ж знал, что от Овчины родятся параноики и дауны…

Конечно, все это не более чем фантазии на заданную тему. Никаких доказательств нет. Несомненен только факт бытования в России XVI века слухов, что Иван Грозный — «выблядок». О любовной связи Елены с Овчиной писал Герберштейн. Упоминания о «хуле» на царя, которую на него возводят, «не ведаючи его царского прирожения», содержатся в сочинении публициста XVI века Ивана Пересветова. Курбский делает какие-то неясные намеки на «выблядка» радом с царем: под этим «выбладком» можно понять и самого царя, которого нельзя, как незаконнорожденного, пускать в церковь. Что характерно, Иван Грозный страшно возбудился при прочтении этой фразы и написал в ответ горячую отповедь, исполненную библейских цитат, из которой сложно понять, что же, собственно, царь опровергает…

Доказательство здесь может быть только одно: если на помощь истории придет судебно-медицинская экспертиза. Генетический анализ останков Василия III, Елены Глинской, Ивана Грозного неопровержимо расставит все на свои места. Возможно, удастся привлечь и генетический материал князей Оболенских, к роду которых принадлежал Овчина. Это будет достоверное, точное знание. Только вот почему-то никто не стремится его получить, а все отмахиваются, считая сам факт проведения такого исследования неприличным, «беспардонной клеветой на великокняжескую семью». Ученые чего-то боятся. Правды?

Между тем точные науки способны выдавать абсолютно однозначные результаты, разрешающие исторические загадки. Так, многие годы считалось, что слухи об отравлении Елены Глинской в 1538 году — не более чем очередная сказка-страшилка о злых боярах, клевета и пр. Однако судебно-медицинская экспертиза останков Елены дала неожиданный результат: ее действительно отравили. Фоновый уровень по меди был превышен в 2 раза, по цинку — в 3 раза, свинцу — в 28 раз (!), мышьяку — в 8 раз, селену — в 9 раз. Но главное — это соли ртути. Нормальный их фон — от 2 до 7 микрограммов на грамм. У Елены в волосах было 55 микрограммов — комментарии, как говорится, излишни ^[230]. Литовская княжна, волею судеб вознесенная на трон правительницы крупнейшей державы Восточной Европы, возможно, и сумела обмануть своего мужа — но не смогла обмануть судьбу. Выскочек не любили никогда, и чаша с боярским адом поставила точку в судьбе второй жены Василия III спустя четыре года после его кончины.

Когда мы говорим о том, что церковь и придворные уступили настойчивому желанию Василия III жениться вторично, мы рисуем ситуацию очень мягкими словами. Они не просто уступили — их заставили уступить. Причем обратив против не в меру благочестивых строптивцев всю мощь государственной карательной машины. Это, можно сказать, было ноу-хау Василия III. Расправы над неугодными — дело обычное в любой стране. Вопрос только в формах этой расправы. Раньше могли посадить в тюрьму и там тихонечко убить. Или просто — приказать слугам убрать нечестивца, а с холопов какой спрос, их и судить-то никто не будет. Или на помощь приходили зелья и яды. Все это было понятно и привычно, это лишало человека жизни, но не чести. Его не ломали, не унижали, не заставляли пережить кошмар, который чувствует личность, раздавливаемая всей махиной государства Российского.

Василий III провел крупные политические процессы, суды над неугодными. При этом истинные причины судебного преследования были скрыты, а предъявленные обвинения — по большей части вымышлены или по крайней мере сильно преувеличены. Это была не расправа с конкретными людьми, а образцово-показательные репрессии, ставящие целью устрашить церковных иерархов и политическую элиту. Чтобы другим неповадно было противоречить государю. Намек, высказанный в столь откровенной форме, был понят. Церковь и придворные уступили…

Конфликт между иерархами и Василием III назревал давно. Монарху была нужна поддержка в, скажем деликатно, не всегда благовидных делах. Например, надо было что-то делать с князем Василием Шемячичем Новгород-Северским. С одной стороны, княжество было лояльно Москве, князь участвовал в русско-литовских войнах. С другой — Шемячич вел интенсивные переговоры и с Литвой, и с Крымом и неизвестно до чего мог договориться. Была угроза измены буферного княжества на русско-литовской границе, которую его правитель мог совершить со всей искренностью независимого правителя, выбирающего союзников по своему разумению.

И как «принципиальные святоши» предложили бы решить Василию III эту проблему? Увещеваниями да беседами? Собственно говоря, вариантов было два. Первый — карательная акция, силовой захват княжества. Скандально, затратно, грязно, много трупов ни в чем не повинных местных жителей. Ведь и северские города, и столицу, Новгород-Северский, чего доброго, пришлось бы брать штурмом.

И второй вариант. Вызвать Шемячича в Москву, как бы в гости для дружеской беседы, а там — по ситуации. Даст он убедительные гарантии верности — уедет назад; не даст — арест самого князя и нескольких человек его свиты на московском подворье будет куда менее болезненной и кровавой акцией, чем силовое приведение к повиновению целого княжества.

Проблема была в том, что Василий Шемячич, оценивавший нравы русского государя весьма трезво, ехать в Москву не хотел. И соглашался принять приглашение Василия III только в том случае, если ему даст гарантии безопасности лично митрополит всея Руси. А митрополит не хотел идти на заведомое клятвопреступление.

Страница