Корнилов - читать онлайн книгу. Автор: Александр Ушаков, Владимир Федюк cтр.№ 11

В конце ноября, после кровопролитных боев, японские войска взяли господствующие над Порт-Артуром высоты, а 20 декабря крепость была сдана. Падение Порт-Артура поставило точку в кампании 1904 года, а фактически и в войне в целом. Хотя после сдачи Порт-Артура война продолжалась еще почти восемь месяцев, принципиальных перемен в расстановке сил противников за это время не произошло.

Когда Корнилов с Первой стрелковой бригадой, преодолев тысячи верст Транссибирской магистрали и КВЖД, в декабре 1904 года прибыл на театр боевых действий, русская армия уже потерпела ряд поражений.

Первым сражением, в котором ему довелось принять участие, была битва под Сандепу. Петербург в очередной раз требовал от Куропаткина решительных действий, которые должны были выразиться в наступательной операции и победе. Порт-Артур еще не был сдан, и еще теплилась надежда на прорыв его блокады. В январе 1905 года в штабе Куропаткина «разработали» план грядущего наступления — Вторая Маньчжурская армия под командованием генерала О.К. Гриппенберга в составе ста двадцати пехотных батальонов и ста двух кавалерийских сотен и эскадронов, двенадцати инженерных рот, более четырехсот артиллерийских орудий должна была нанести главный удар по флангу японской армии генерала Оку и занять неприятельские позиции между реками Хунхэ и Шахэ на фронте Сандепу — Халентай. Огневую поддержку армии Гриппенберга должны были оказать соседние Первая и Третья Маньчжурские армии, которые сразу же после первоначального успеха переходили в наступление.

В ночь на 12 января началось наступление на деревню Сандепу. Артиллерийская подготовка должного результата не принесла, так как стреляли из легких, скорострельных орудий и огневые точки японцев подавлены не были. Первый Сибирский стрелковый корпус под командованием Г.К. Штакельберга внезапной стремительной атакой выбил противника и захватил всю линию реки Хунхэ.

Первая стрелковая бригада, в которой служил Корнилов, входила в состав Сводно-стрелкового корпуса и вместе со Второй и Пятой стрелковыми бригадами находилась в армейском резерве. С началом русского наступления этим стрелковым бригадам было приказано выдвинуться как можно ближе к месту событий. Первый Сибирский корпус выполнил поставленную перед ним задачу. Участвовавший в этих событиях А.А. Игнатьев вспоминал: «…дела у сибиряков шли, как казалось, блестяще: после занятия двух-трех деревень на правом берегу Хунхэ полки все той же славной 1-й бригады с вечера ворвались, а к рассвету овладели почти без потерь селением Хэгоутай, на левом берегу реки. Этим была выполнена основная задача, поставленная 1-му Сибирскому корпусу; вся 2-я армия получила возможность наступать на пресловутое Сандепу, не опасаясь за свой правый фланг. Сил у нее для этого было достаточно — целых три корпуса. Но каково же было мое негодование, когда первым распоряжением Штакельберга была срочная отправка 1-й бригады моего ляоянского друга Леша в распоряжение 8-го армейского корпуса — такова была диспозиция стратегов 2-й армии. Вместо развития удачно начатой операции мы лишились нашей лучшей бригады» .

Утром 13 января русская артиллерия начала обстрел Сандепу и прилегающих территорий. Видимого успеха достигнуто не было, а густой туман затруднял движение наступавших русских войск. Из-за тумана некоторые полки сбились с курса и, вместо восточного, взяли юго-западное направление. В ночь на 14 января два полка 14-й дивизии генерала С.И. Русанова ворвались в какое-то китайское селение, из которого спешно ретировались японцы, «…к Штакельбергу подбежал один из адъютантов с радостной вестью:

— Победа! Сандепу взята!

…Составив подробное донесение Куропаткину, я отправился разыскивать в темноте телеграфную роту, — вспоминал граф Игнатьев, — чтобы лично удостовериться в отправке своей телеграммы… Совсем веселым вернулся я в нашу фанзу, но был сразу поражен угрюмым видом сидевших вокруг карты чинов штаба!

Сандепу не была занята!

Штурмовавшая ее 14-я дивизия, несмотря на то что уже была измучена тяжелыми трехдневными переходами, вызванными бестолковой переброской ее с одного места на другое, пошла в атаку с развернутыми знаменами. В тумане полки потеряли направление и, в конце концов, понеся тяжелые потери от пулеметного и ружейного огня, ворвались с наступлением ночи в какую-то соседнюю деревню, которую по ошибке приняли за Сандепу… В конечном итоге сам Куропаткин был введен в заблуждение и “утешил батюшкуцаря” телеграммой об “одержанной победе”. Конфуз получился большой» . Взятый и обстреливаемый в течение двух дней населенный пункт оказался деревней Боатайцзы, находившейся на четыреста метров севернее Сандепу, а хорошо укрепленной Сандепу огонь русской артиллерии не принес никакого ущерба.

Дальнейшие попытки взять Сандепу не увенчались успехом. Японцы отразили все атаки 14-й дивизии, которая, потеряв свыше тысячи ста человек, вынуждена была отступить. Генерал Гриппенберг, узнав о «роковой ошибке», назначил на следующий день «отдых» войскам Первого Сибирского корпуса. В это время на правом фланге корпуса начинает атаковать неприятеля переправившийся через реку кавалерийский отряд под командованием генерала П.И. Мищенко, который «лично вел спешенных казаков в атаку, в которой и был ранен» . Сибирский корпус по собственной инициативе стал снова наступать. Однако эта инициатива не получила поддержки «сверху», а корпусу приказано было прекратить наступление и перейти к обороне. Поэтому японское командование «получило» целые сутки для принятия мер против начавшегося наступления Второй Маньчжурской армии генерала Гриппенберга.

Генерал Мищенко, почувствовав возможность большого тактического успеха, обратился к Штакельбергу с просьбой начать наступление в восточном направлении, пока противник не подтянул туда резервы. Сибирские полки, перешедшие немедленно, благодаря решению Штакельберга, в наступление, сразу же добились видимых успехов — была практически уничтожена японская дивизия, защищавшая селение Сумапу. Теперь русские войска получили хорошую возможность взять в кольцо японские войска, сосредоточенные в Сандепу. Кавалерия генерала Мищенко стала выходить в японские тылы и заняла деревню Цзяньцзявопу. Сложившаяся обстановка требовала от русского командования решительных действий, так как победа становилась очевидной.

Но как только это стало известно командующему армией Гриппенбергу, он, мотивируя тем, что нельзя «ломать» общую позиционную линию, отдает Штакельбергу приказ остановиться. Тем временем японцы подтянули свои резервы и отбили Сумапу. «Наше новое поражение, — писал генерал Игнатьев, — приписывают в главной квартире как раз действиям славного 1-го Сибирского корпуса, поплатившегося на моих глазах сорока процентами своего состава за преступления высшего командования.

Решение об отступлении было принято Куропаткиным после получения от некоего генерала Артамонова, занимавшего участок на фронте бездействовавшей 3-й армии. Артамонову почудилось скопление каких-то крупных сил противника» , что оказалось на руку русскому главнокомандующему, давно лелеявшему мечту отказаться от широких планов наступления. Попытки Первого Сибирского корпуса развить наступление не входили в планы Куропаткина, и виновным оказался не Артамонов, дезинформирующий командование, а инициативный и решительный барон Штакельберг, притянувший на себя значительные силы противника и обеспечивавший дальнейший успех. Первая и Вторая русские армии так и остались стоять в бездействии на своих позициях. Так закончилось январское наступление Второй армии. Под Сандепу потери русских войск составили около двенадцати тысяч человек, японцы же потеряли около девяти тысяч.