Островитяне - читать онлайн книгу. Автор: Тамара Михеева cтр.№ 20

— Ли… Лиз, вставай. Слышишь? Ли…

Лиза с трудом разлепила глаза. Она как-то резко ослабела. С трудом села, обняла себя за плечи.

— Замерзла?

— Есть хочу.

— А вот надо было есть шампиньоны!

— Я ела!

— Два несчастных грибочка не в счет!

— Они противные…

— Ладно, это уже неважно. Как твоя нога?

— Терпимо.

— Лиз, я знаю, как нам быть. Надо построить плот и переплыть на нем на ту сторону!

Рус еле сдерживался, чтобы не заорать, не запрыгать, не пройтись колесом от восторга. Как он раньше не догадался? Плот — это здорово! И Лизе не надо будет лезть в воду! И Юша, теперь ведь у него — Юша! Он посадит ее перед собой, она будет впередсмотрящим.

— Плот? Ну-ну… ты умеешь строить плот?

— Да чего там уметь! Свяжем два-три бревна и поплывем.

— Круто. Чем свяжем?

— Ну… найдем чем. У тебя есть другой вариант?

Лиза видела, что еще секунда — и Рус сорвется. Может, даже наорет на нее. Но ведь веревок и правда нет! И вообще по земле надежнее! Но она не стала спорить. Поругаться с единственным человеком на необитаемом острове? Нет уж, спасибо!

— Я просто боюсь реки. Ну, боюсь утонуть.

Взгляд у Руса менялся мгновенно. Только что был взбешенным, а стал ласковым.

— Ли… ну чего ты? Здесь же недалеко, и ты умеешь плавать…

— Ага, а вода ледяная! И вообще!

— Слушай… ну мы не можем сидеть тут вечно, есть одни грибы и шелковицу, ты же понимаешь?

Лиза шмыгнула носом, кивнула. Рус вдруг взял ее за обе руки, заглянул в глаза:

— Все будет хорошо. Правда. Даже если наш плот развалится, нам же всего-то и надо, что переплыть ерик…

— Рус… пожалуйста, давай поплывем по Каришке.

— В смысле?

— Ну, деревня же ниже по течению. Если мы сядем на плот и поплывем, нас течением вынесет как раз к деревне. И не придется идти по размытым дорогам. И Каришка мельче все-таки.

Они посмотрели на быструю, бурную сейчас Каришку.

— Даже не верится, что три дня назад мы шли тут вброд, — вздохнула Лиза, ткнулась лбом в плечо Руса. — Что же там случилось?

— Наверное, прорвало плотину, — опять сказал Рус. Уже который раз за эти три дня. — Больше ни на что не похоже.

Он обнял ее одной рукой. Почувствовал, как сильно стучит ее сердце в груди. Так сильно, что он не сразу услышал Лизу.

— Рус… Рус, можно разорвать на веревки ту рубашку, да? А бревна?

— Найдем. То, на котором Юшка приплыла, — раз, еще парочку я видел… Все получится, Ли! А если не найдем, просто сядем верхом на бревна и поплывем! Как Юшка! Точно! Ли, как же мы сразу не подумали, это же самое простое!

— Мы можем плыть на одном бревне. А Юшу посадим посередине.

— Одно бревно нас двоих не выдержит. Но мы будем держаться. Мы будем все время рядом. И поплывем вдоль берега, где неглубоко. И к обеду будем дома.

С ума сойти, как все на меня набросились! Эй, я что, с Эвереста спустилась?! Всего три дня! Но мама плакала, и Маша с Янкой, и Зойка, и Марьяшка, и я заплакала тоже. Ну просто слезы из глаз полились! Неужели я всерьез могла думать, что меня тут никто не любит? Даже смешно!

Маша и Янка что-то говорили и говорили про плотину, которую и правда прорвало, прав был Рус! Вот это да! Затопило, оказывается, две деревни, наш огород два дня стоял в воде! Нашу деревню даже в новостях показывали! Хорошо еще, что никто не погиб!

— А где папа? — удивилась я и поняла, что ни папы, ни дяди Гриши, ни дедушки, ни Саши, вообще никого из мужчин нет!

— Позвоните им! — крикнула мама Танечке.

Оказывается, все они вместе со спасателями прочесывают пойму, ищут нас!

Я посмотрела через всех своих на Руса. Он уже заходил в калитку, крепко прижимая к себе Юшу; бабушка обнимала его за плечи. А Рус говорил, что она у него строгая. Может, они все только притворяются, что не любят нас? Придумали какие-то причины, из-за которых детям после четырнадцати лет запрещено показывать свою любовь, а сами просто обожают нас? Я чувствовала Дёмину горячую ладошку в своей руке, Савкину руку на своем плече, а мамину — на талии. Так и пошли к дому, еле в калитку влезли. Я все смотрела в сторону Руса. И он оглянулся! Улыбнулся и кивнул мне: встретимся, мол, когда все это кончится. И я кивнула в ответ.

Я услышал, как старший Лизин брат крикнул ее маме:

— Я же говорил, что она найдется!

И тут я понял, отчетливо понял тот разговор медсестер в больнице. Ну, что, мол, хорошо еще, что не я погиб, единственный ребенок. Они говорили так не потому, что им меньше было жалко Седого, а потому, что знали: его родителям есть с кем разделить их горе, поделить не пополам, а на три части. А если бы что-то случилось с Лизой, это горе делилось бы на много частей. Конечно, оно бы не стало от этого меньше, но справиться с ним было бы, наверное, чуть-чуть полегче… А еще я подумал, что когда-то мои родители состарятся и умрут. Ведь это со всеми происходит. И я останусь один. Ну, может, конечно, к тому времени у меня будут свои дети, жена, но вот так, чтобы разделить горе от смерти родителей с кем-то, для кого это такое же сильное горе, никого не будет… Я обнял Олю, спросил, где Вадим.

— Так ищут вас, где же еще?

Оказывается, уже со спасателями нас ищут. Я представил Вадима в болотных сапогах и старой кепке, как он идет по берегу и каждую секунду ждет, что найдет мой хладный труп, вынесенный рекой… и прямо какая-то нежность ко всем родственникам во мне проснулась. Я обнял Олю. И понял, что стал выше ее ростом.

— Они тоже выехали, скоро уже приедут, — быстро сказала она.

«Они» — это родители, понял я. А еще вот что понял: получается, что у моих детей не будет ни дядек, ни теток? И никаких двоюродных братьев-сестер? Я смотрел, как Дёма и какая-то крохотная девчонка виснут на Лизе, как ее брат, Савва, подошел и молча взял ее за руку, как к ней бегут и бегут братья и сестры, и подумал, вот прямо клятву себе дал, что уговорю родителей. Уговорю обязательно! А то мало ли, что со мной еще может случиться! Маме всего тридцать восемь, запросто можно успеть родить мне брата или сестру. И я сам буду с ним сидеть, пока они работают. Чтобы он не притворялся, что любит играть в «Лего». Я буду рассказывать, как мы застряли на острове с Ли, и научу кататься на велосипеде. И в кругосветку с ним поеду. На машине. Ведь я уже буду совсем взрослый, когда он дорастет до больших путешествий. И у нас будет много общего, общие воспоминания. Как у Лизы с братьями. Это ведь важно, правда?