Кардинал Ришелье и становление Франции - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Леви cтр.№ 36

Продвижение Ришелье в 1624 г. приветствовалось двором и иностранными дипломатами. Запрет принимать иностранных послов, наложенный в марте, в мае пришлось отменить, когда они начали настаивать на встрече с ним. Отношение Ришелье к королю, его матери и государственным секретарям оставалось достаточно почтительным, и он не выставлял напоказ свою роль в официальных делах короны. Король тем не менее смотрел сквозь пальцы на личную переписку между Ришелье и послами Франции, высшими чиновниками и влиятельными фигурами в стране и за границей. Эта сеть включала нескольких друзей-капуцинов отца Жозефа, отправленного Ришелье в Рим в 1625 г. якобы для участия в соборном капитуле капуцинов, а на самом деле — в качестве личного информатора о тамошних делах. В конечном итоге именно глубокая информированность и ясность суждений Ришелье обеспечили ему лидерство в совете.

Благодаря впечатлению, произведенному на иностранных послов, а также на других членов совета осведомленностью обо всех важных делах, и остроте своего ума Ришелье в течение 1624 г. прибрал к рукам власть в совете. Еще в мае 1624 г. Ришелье предложили председательствовать на встрече с послами Савойи и Швейцарской конфедерации, еще не ставшей таковой официально. ^[120] Он отпраздновал свое грядущее восхождение тайно в своей резиденции. Его первый важный дипломатический успех — брак Генриетты Марии и принца Уэльского — ознаменовал собой возрождение серьезной и продуманной внешней политики Франции, практически сошедшей на нет после смерти Генриха IV, которому первому пришла в голову мысль о желательности этого союза.

Переговорам способствовал неослабевающий энтузиазм Марии Медичи, также желавшей этой свадьбы. Трудность заключалась в получении согласия папы на смешанный брак без твердых обязательств со стороны Англии прекратить все преследования католиков. В 1623 г. на смену папе Григорию XV пришел Урбан VIII, в миру — флорентиец Барберини, служивший посланником, а затем нунцием при Генрихе IV. Его симпатии, подкреплявшиеся боязнью господства Габсбургов на Итальянском полуострове, настраивали его в пользу Франции. Тем не менее его не удовлетворяли легковесные устные обещания, которые готовы были дать англичане. В конечном счете, хотя Яков I хотел прервать переговоры, Ришелье добился необходимого официального договора через английский тайный совет.

Он также ухитрился заставить англичан согласиться на наличие в свите Генриетты Марии епископа с двадцатью восемью французскими священниками и еще сотни французских придворных, тем самым удовлетворив папу и Католическую партию. Было вполне предсказуемо, что они только доставят массу неприятностей и не смогут обратить Англию в католичество, как это задумывалось. Но Ришелье был прав, считая этот брак необходимым для Франции, в особенности учитывая то, что испанцы хотели выдать замуж за принца Уэльского одну из своих принцесс. Англо-испанский брак, возможность которого рассматривалась в 1623 г., стал бы еще одним способом достижения Габсбургами гегемонии в Европе. Для Франции было крайне важно, чтобы Англия оставалась хотя бы нейтральной.

Брачный контракт был подписан 17 ноября 1624 г., и Берюлю удалось получить у папы необходимое разрешение на смешанный брак, пышно отпразднованный в Париже в мае. Мария Медичи устроила грандиозный прием для двух дворов в галерее Люксембурга, для которой Рубенс недавно завершил серию из двадцати двух картин. ^[121] Яков I умер в марте, и герцог Бекингем, чьи красота, происхождение и манеры снискали ему расположение Якова I и главенство в английском королевском совете, прибыл в Париж 24 мая, чтобы препроводить новобрачную в Англию.

Провал планируемой испанской женитьбы английского наследника приписывают в основном вызывающей надменности и неуступчивости Бекингема в Мадриде. В Париже он предстал модником и щеголем, за три дня сменившим, как сообщают, двадцать семь нарядов. Рубенс пишет его портрет. Его близость с Анной Австрийской становится темой разговоров при дворе, а затем общераспространенной сплетней. Она допустила его в свою спальню в 1623 г., когда он сопровождал Карла в Испанию, и навлекла на себя вспышку гнева со стороны мужа. Спустя два дня после того как у легкомысленной двадцатилетней Анны случился выкидыш, вызванный падением 14 марта 1622 г. во время довольно обычных в Лувре подвижных игр с мадам де Шеврез и мадемуазель де Верней, ^[122] Людовик посетил ее перед военным походом на юг. Если Анна носила его ребенка, и, возможно, наследника, которого так ждала вся Франция, то странно, что королю сказали о случившемся только через неделю после этого падения.

В 1625 г. Мария Медичи и Анна сопровождали Генриетту Марию и Бекингема до самого Амьена, где Бекингем и Анна ухитрились, возможно с помощью мадам де Шеврез, остаться наедине в шпалерном саду над Соммой. Камеристка Анны, мадам де Мотвиль, которая в своих мемуарах изо всех сил старается защитить королевскую репутацию, сообщает, что Анна кричала на конюшего и ругала его за то, что тот преднамеренно удалился на почтительное расстояние.

После отъезда с Генриеттой Марией в Кале Бекингем мгновенно изобрел предлог для того, чтобы вернуться в Амьен, — необходимость вручить Марии Медичи послание от Карла I, — и был препровожден в спальню Анны, где, как нам сообщают, бросился перед ней на колени и продемонстрировал всю силу своей страсти, хотя о том, что эту пару оставляли наедине, не говорится. Об этом были поставлены в известность и король, и Ришелье. Конюший был уволен, как и камердинер, который доставлял Анне письма от мадам де Шеврез, поощрявшей Анну к тому, чтобы та сделала Бекингема своим любовником. ^[123] Бекингему запретили возвращаться во Францию. В результате у Анны зародилась глубокая антипатия к Ришелье, которая имела серьезные политические последствия, дававшие о себе знать вплоть до смерти Ришелье.

С 1626 г., после того как у Анны осенью случился второй выкидыш, король внезапно повел себя по отношению к жене совершенно иначе, чем после вспышки гнева, который охватил его в ответ на эпизод с Бекингемом в 1623 г. Мы можем только гадать, было ли это результатом приступа ревности или следствием неудач в деле произведения на свет наследника. Анну больше не провозглашали регентшей Северной Франции, когда король отсутствовал, и не ставили выше его матери в иерархии личных почестей. Записи в дневнике Эруара свидетельствуют о резком сокращении его обычных визитов в конце дня перед отходом ко сну. Возможно, что слухи о других выкидышах, до 1626 г., были дымовой завесой, призванной скрыть реальное состояние отношений короля со своей женой. Их личная жизнь, несомненно, была главной темой придворных сплетен, а проблема наследования престола становилась все более значимой при выработке политики Ришелье.