– А как ты узнала, что он их перехватил?
– Подслушала. Поздно вечером, я уже спать легла, к нам пришел Костя Чупахин. Не берусь утверждать, но, кажется, он и принес бабки. Папа Фисун был очень доволен и сказал тогда, мол, славное дельце провернули, перехватили бабки. С ними был и сын Фисуна. Когда Толик появился, я не знаю, а ушел он вместе с Костей. После того как они ушли, муж прибежал наверх, я прикинулась спящей, а он только заглянул в спальню и назад. Тогда я и увидела, как он бабки в сейф кинул. Теперь все.
– А это когда случилось?
– За два дня до убийства Фисуна.
– Сиди дома и не выходи никуда.
Ипсиланти собрался уходить, но Марьяна перегородила ему дорогу:
– Как – сиди? А охрану мне не надо назначить?
– Марьяна, ты лучше всякой охраны справляешься. Ладно, ладно, не дуйся, я пошутил. Завтра с утра пришлю сюда ребят. До завтра, надеюсь, с тобой ничего страшного не произойдет.
– А убийца Елецкого? – напомнила она.
– Думаю, второй раз он не рискнет прийти сюда, постарается выманить тебя из дома. Он же тоже не дурак, видел, как ты огрела оперативника.
– Откуда он знает, что это был оперативник?
– Возможно, про оперативника он и не знает, но о том, что мы за тобой присматриваем, догадался. Поэтому сегодня можешь отдыхать спокойно. До свидания.
Марьяна закрыла за ним дверь…
* * *
Едва отъехала машина Ипсиланти, Калюжник и его братва очутились у двери Марьяны, позвонили несколько раз.
– Это ты, Георг Маркович? – послышался голос Марьяны.
– Я, – глухо ответил Калюжник.
Щелкнул замок… Именно на неосторожность Марьяны и рассчитывал Калюжник. Ведь минуты не прошло, как ушел следак, что она должна подумать? Он что-то забыл, поэтому вернулся. В противном случае пришлось бы выжидать, когда она ляжет спать, и вскрывать замок, а это опасно. Марьяна могла их услышать, вызвать ментов.
Так вот, щелкнул замок, потом она сняла цепочку… Калюжник первым вломился в дом, придавил Марьяну телом, она закричала.
– Ша, сука! – процедил Калюжник. – Братва, живо в дом!
Люда спускалась по лестнице, когда услышала крик Марьяны. Потом раздался лай Цента, следом он заскулил на высоких нотах, словно от боли. Безотчетно Людмила кинулась наверх, в спальню. Захлопнув дверь, прижалась к ней спиной, предполагая, что в дом ворвались чужие люди. Вскоре и попугай подтвердил, заорав: «Чужой!» Следователь ушел, Марьяна его проводила, и почти сразу раздался звонок, потом крик… Да, кто-то ворвался в дом… А если это тот, кого испугалась Марьяна в ресторане? Значит, он пришел убить ее. Надо бежать, позвать на помощь… Люда кинулась к окну – это единственный выход. А снаружи на окне решетка. Люда поняла, что заперта, отсюда не выйти…
Цент сразу же получил по морде ботинком, едва проявил агрессию. Псина трусливая, хоть и большая, двое его схватили за ошейник и запихнули в кухню.
– Ай, больно! – взвизгнула Марьяна, когда Калюжник с силой швырнул ее на диван. Перепугалась она до смерти. – Что вам нужно? Не трогайте собаку!
– Я сказал – ша! – внушительно произнес Калюжник, наклонившись к ней так, что она ощущала его дыхание на лице.
– Чужой! – хрипло закричал попугай. – Чужой!
– А… – узнала «гостя» Марьяна. – Ты – Витяня… мы сегодня…
– Где Людмила? – прошипел Калюжник.
– Люда? Мы с ней расстались после ресторана, и…
– Где ее найти? – перебил Калюжник, словно очень торопился.
– Не знаю, она поехала к подруге, а я домой…
Он выпрямился, не спуская с нее глаз, в которых не было ни одной живой искры – сплошная мертвечина. Марьяна почувствовала, как у нее зашевелились волосы под этим мертвецким взглядом, он просто-напросто парализовал ее, рот открывался как бы сам собой:
– Если она тебе так понравилась, мог бы там об этом ей…
– Она не сестра тебе, – оборвал ее Калюжник. – Это Людмила Летова. – Мятежный, услышав это имя, напрягся. – Меня интересует, где она и где ее пацан?
– Какой пацан? – не понимала Марьяна. – Про пацана я не знаю.
– У нее есть мальчишка одиннадцати лет. Где она его прячет?
– Клянусь, не знаю!
– Ты туда… – показывал Калюжник своим парням в разные стороны, – ты туда… Мятежный наверх, а ты со мной останься… Искать во всех щелях!
Мятежный поднялся наверх, а Калюжник плюхнулся в кресло. Однако почувствовал под собой что-то мягкое, вынул его из-под зада и усмехнулся:
– Это что?
– Парик, – ответила Марьяна.
– Парик! – повторил Бакс и разговорился: – Людка, выпьем с горя, где же кружка, сердцу будет веселей! Пей! Пей! Папа Фисун кабан.
– Во дает! – зарыготал напарник Калюжника, приближаясь к птице.
– Дай ему банан, чтобы заглох, – бросил Калюжник и потряс париком. – Этот парик был на Летовой в ресторане.
– Ну и что? – с опаской поглядывая на попугая, пожала плечами Марьяна. Что еще выдаст этот предатель в перьях? Давно надо было из него суп сварить для Цента. – Я дала ей парик, потом забрала. Чего ты пристал ко мне со своей Летовой? Ее зовут Люда, больше я о ней ничего не знаю.
Сначала Марьяна надеялась, что они поверят ей и уйдут, Люду искать не станут. Но теперь не рискнула утверждать, будто Людмилы в доме нет. Ее сейчас найдут, что будет – трудно представить. И Витяню не припечатаешь, он сдачи даст. К тому же от пяти мужиков не отбиться. В общем, положение безвыходное. И все же надежда в ней жила. На что Марьяна надеялась? На чудо.
– Ой, е! – взвыл напарник Калюжника, подпрыгивая и зажимая руку между ног. – Уй, е! Да я тебе щас шею сверну!
– Не трогай попугая! – взвилась Марьяна.
– Сядь! – рявкнул ей Калюжник. – А ты не лез бы, парень. Уйди, я сказал, от птицы!
– Да я ему орех дал, а он клюнул, падла… – простонал тот.
– Одни придурки кругом, – пробурчал себе под нос Калюжник.
Напарник, заворачивая руку в салфетку, отошел, матерясь. Послышались ответные ругательства из клюва попугая, Калюжник прыснул, а Марьяна опустила голову и со страхом ждала результатов поиска Людмилы.
Мятежный обошел две смежные комнаты, заглянул в шкафы и под столы с кроватями, затем попал в спальню. Под огромной кроватью никого не было. Мятежный отодвинул штору, там тоже пусто. Он открыл дверцы платяного шкафа, отодвигал сразу по нескольку вещей на плечиках. Закончились. Никого нет. Олег подошел к туалетному столику рядом с платяным шкафом, заставленному косметикой, пузырьками и всякими женскими штучками, предназначенными для обмана мужчин. Он не урод, но с женщинами ему не везло, почему-то никто его не любил. Да и было-то их у него всего две, обе бросили Олега. У него развился комплекс неполноценности, который он частично гасил проститутками. Шлюхи за бабки хоть вид делают, что любят, но Олег никогда не пользовался услугами одной и той же два раза. В постоянстве он видел привычку, а привыкнуть к кому-либо не хотел, потому что боялся. Олег Мятежный горько усмехнулся: он боится всего, даже привязанностей, хотя в тайне мечтает о семье и жене. Она не должна быть красавицей, куда ему? Но доброй, милой, мягкой – да. И чтобы пользовалась всеми этими штучками, он бы сам покупал ей…