Дорога цариц - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 19

— Вы же бояре храбрые! Твердыни и города без разрешения берете! Нешто колокольни мирной вам одолеть не по силам? — прищурился Федор Иванович.

Боярские дети переглянулись.

— Вы же все едино уезжать собрались, — напомнил мальчишка. — Ударите в колокола да и уезжайте! Никто о вас и не проведает.

— Обмыслить бы сие, Федор Иванович… — переглянувшись с братьями, ответил Малюта. — Бо в хитростях здешних мы покамест профаны.

— Подумайте, — согласился царевич. — Но и про память мою хорошую не забывайте!

Он схватился за веревку и побежал на горку.

Боярские дети Скуратовы, еще раз поклонившись вослед, поспешили за звонницу, нахлобучили шапки на уже мерзнущие головы.

— Вот же ж занесла нелегкая, — буркнул Неждан. — Теперича коли отказать, запомнит, и коли подсобить… запомнят.

— Еще когда он князем-то самовольным станет! — поддакнул Третьяк. — А по голове за проделку таковую сразу настучат.

— Знаю я, с кем посоветоваться можно, — подергал себя за бороду Малюта. — Заодно и извинимся.

— Где же мы его найдем в такой-то громадной крепости? — развел руками Неждан.

— Знамо где, — ответил старший Скуратов. — Приказчики завсегда у складов крутятся.

Малюта оказался прав. В сие время стряпчий Годунов аккурат принимал возки с сеном. Слобода потребляла его по сотне пудов в день, и потому обозы в несколько десятков саней, привозящие разом по полному стогу на каждом, удивления у него не вызывали.

Крестьяне подкатывали, сбрасывали прижимающие груз слеги, отступали. Стряпчий обходил кругом, загоняя руку в глубину. Коли холодное — значит, хорошо просушено, не преет. Давал отмашку. Трое слуг споро перебрасывали сено в глубину навеса, пока Борис демонстративно загибал пальцы, после чего стряпчий выплачивал возничему шесть или пять копеек — в зависимости от того, сколько сушеной травы насчитал.

Большинство крестьян привозили груза даже больше, нежели оговаривалось, однако встречались и хитрецы, так что — глаз да глаз!

— Доброго тебе дня, боярин Борис! — издалека поклонились юному приказчику Скуратовы.

— А-а, други верные! Выспались? — весело отозвался стряпчий. — Боюсь, к завтраку вы уже опоздали.

Накануне зазвавшие Бориса в баню боярские дети, откушав всего половинку купленного бочонка медовухи, буквально на глазах сомлели и после пары заходов в парилку уткнулись лбами в миски. Годунов, глядя на гостей, черпнул еще ковш ароматной бражки, доел уже разделанного судака, после чего сходил в парную. Когда вернулся, Малюта уже вытянулся на лавке во весь рост, братья откровенно храпели за столом.

Борис еще немного приложился к медовухе и отправился домой.

На том их первое знакомство и закончилось.

— Ты это, боярин… — кашлянул Малюта. — Не серчай за вчерашнее.

— Да я понимаю, бояре. — Стряпчий положил очередные шесть копеек в протянутую ладонь. — После месяца холодов и усталости в тепло попали, да еще и хмель в голову ударил. Тут кто угодно упадет, будь хоть семи пядей во лбу.

— Но мы ведь еще посидим, дружище? — с ходу предложил Малюта. — Второй раз мы такой промашки не дадим!

— Ага… — кивнул Боря уже не столько Малюте, сколько новому возничему, подкатывающему к навесу. С размаху сунул руки глубоко в сено.

— Тут у нас вопрос такой появился, боярин… — стоя за спиной приказчика, продолжил рыжебородый Скуратов. — Царевич юный, Федор Иванович, безобразие изрядное затевает. И нам настойчиво участие предложил. Что посоветуешь?

— Федор у государя в любимчиках, — пожал плечами стряпчий. — Как-никак, младшенький. Ему шалости всякие постоянно прощаются. Кабы Иоанн Васильевич пожелал, сидел бы царевич как миленький у себя в светлице и днем счет с утра до вечера зубрил, а по ночам премудрые трактаты арабские читал. Ан нет, каждый день на свободе часами гуляет. Вестимо, не сильно и сторожат.

Борис махнул слугам, чтобы разгружали, и отошел к Скуратовым:

— Чего он на сей раз затеял?

— Желает к заутрене нежданно колоколами ударить.

— Повторяется чего-то Федор Иванович. Так он уже баловал.

— Он желает разом во все колокола всех городских звонниц ударить!

— Это как? Один во все? А-а-а… — не сразу сообразил Боря. — Так вот вы зачем ему нужны! На звонницы забраться и везде в един миг шумнуть!

— Оно самое, — согласно кивнул Малюта.

— Хитро, — согласился стряпчий, расплачиваясь с очередным возничим.

— Как поступить присоветуешь?

Борис ухмыльнулся и промолчал.

— Ну же, боярин! — не отставал боярский сын.

— Сами смотрите…

— Мы посмотрим, — согласился Малюта. — А ты как, Борис? В баловстве сем участие примешь?

— Разом во все колокола города? — Боря потер кулаком нос, опять ухмыльнулся, ярко представляя замысленное баловство. Повел плечами: — Коли с умом это дело сотворить, ноги можно унести вовремя. Пока люди проснутся, пока сообразят, пока оденутся, пока сбегутся… Раз десять ударить, да и смыться, пока не поймали. Весь город разом! Будет смешно…

— Стало быть, мы согласны?

— Вам хорошо, бояре. Вы побалуете да обратно во Ржев укатите. Вас же никто не знает и опосля не увидит. А я могу и попасться.

— Ты же сказывал, государь не осерчает?

— Ну как… В ссылку не отправит, в монастырь не пострижет… Но вовсе без кары явно не обойдется.

— Зато царевич Федор Иванович доволен останется. Нешто его благосклонность не в счет?

— Ну-у… — прикусил губу Боря.

Он не особенно беспокоился за благосклонность мальчишки, что дружит с его сестрой. Однако… однако жизнь стряпчего — скучна и однообразна. Вот уже почти два года каждый день с самого рассвета: расходные книги, записи, подсчеты, склады-амбары-погреба, урядные грамоты, сложения-вычитания-умножения. И снова — перо, чернила, товары.

Здесь же намечалось хоть какое-то развлечение. Причем не особо опасное.

— Да! — решился стряпчий. — Отчего бы нам царевича и не развлечь?

— Славно! — обрадовался Скуратов. — Вот токмо как теперь о сем Федора Ивановича известить?

— Сестра передаст, — легко и просто решил сию сложность Борис.

* * *

Храмов в слободах округ крепости стояло десятка два. Где-то треть имела добротные звонницы с колоколами в несколько пудов. Однако бояр оказалось всего четверо, пришлось выбирать лучшие из лучших: церковь Преображения сразу за стеной, Преображенский храм в соседней слободе, Христо-Рождественский собор за рекой и храм Николая Чудотворца.

Борис Годунов с боярскими детьми Скуратовыми и четырьмя их холопами вышел из крепости поздно ночью, сославшись привратной страже на неотложные дела. Стряпчего стрельцы знали и потому выпустили без лишней канители. Все вместе они отправились к реке, забрали спрятанные накануне под причалами веревки и длинный сосновый хлыст, после чего пошли к стоящему на углу между ремесленными дворами темному Преображенскому храму.