Пастух для крокодилов - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Возный cтр.№ 17

— Сочувствую, — произнес Богдан вполне откровенно, проходя мимо клиента к «гостевой хижине». — Если уж решили в джунглях выглядеть джентльменом…

Сам Богуславский на время работы подобные условности игнорировал, возвращаясь обычно в лоно цивилизации с неизменной окладистой бородой «а ля рюс», радикального черного цвета.

— Кстати, у нашего гида-проводника есть некоторые планы на сегодняшний вечер.

Суханов известие встретил без видимого энтузиазма, что можно было отнести на счет тупой бритвы. Пробормотал, что-то, поморщился, скрести начал по второму кругу, вглядываясь в миниатюрное Кирино зеркальце.

— В республике Сайбан десять часов утра, — провозгласил изящный приемник «Сони», поблескивающий антенной на столе рядом с хижиной. Звучным голосом провозгласил, почти по-левитановски.

— Ч-черт! — всплеск сухановского дурного настроения относился не столько уже к бритве, сколько к собственным рукам, вздрагивающим не вовремя. Струйка крови из пореза прочертила дорожку по намыленной щеке, придав бизнесмену-магнату вид трагедийного актера.

— Сразу одеколоном смажьте, — посоветовал Богдан. — В местном воздухе столько заразы!

— Обойдусь! — отозвался неблагодарный клиент и плеснул попросту себе в лицо пригоршню воды. Бац, и нет ни мыла ни крови. Богуславский, отведя взгляд от раненого, посмотрел туда, куда глядел минуту назад, сверяясь с радиосообщением — на циферблат своих «Командирских». Странность, замеченная им тогда, за шестьдесят секунд не исчезла, лишь видоизменилась слегка. Было — 9.00, стало — 9.01.

— Вроде, правильно в аэропорту настраивал, на местное время. Когда успели отстать? Да еще ТАК отстать!?

— Все в порядке, это на радио ошиблись, — отозвался Суханов, демонстрируя циферблат своего «Вашерона». — У нас с тобой совпадает?

Сейчас в его тоне не осталось и следа былого раздражения. Бодрость там звучала, чрезмерная почти, будто успел Дмитрий Константинович за прошедшие шестьдесят секунд накатить стакашек, да под приятную закуску. Хотя нет, не так. Иного характера была эта бодрость — не веселая-добродушная, а пружинистая, адреналиновая, словно у спортсмена на низком старте, за мгновение до выстрела.

— Совпадает, Дмитрий Константинович, — ответил Богдан, решив проанализировать странности чуть позже. Прошел мимо собеседника к «гостевой» хижине, лесенка заскрипела под ногами. Приемник на столе играл что-то ему в спину — наверняка государственный гимн республики.

Кира сидела себе внутри. Такая же, с виду, необъяснимо-адреналиновая, но скрывающая энергию под невозмутимой профессиональной маской.

— Почему клиента одного оставляешь? — поинтересовался Богуславский холодно и строго. Не у женщины спрашивал — у коллеги, игнорирующей свои обязанности. Говоря по чести, других интонаций «моделька» сейчас бы не приняла — сама упорно обостряла отношения.

— По джунглям неизвестные шарятся, с автоматами, явно про нашу душу. Иди вниз и будь рядом с Сухановым.

— Раскомандовался, — фыркнула Кира не прерывая своего занятия. Ногти она шлифовала, пилочкой маникюрной.

— Как там, кстати, веселая вдовушка?

— Что?

— Что слышал. Устроили тут… звуковой фон на всю деревню!

— Я так понимаю, это ревность?

— Ага, размечтался! — в глазах телохранительницы блеснула колючая искра. — Так что ты там говорил про людей с автоматами?

— Сейчас расскажу, — ощутив беспокойство, Богдан не сразу осознал его причину.

ЧУЖОЙ запах!

Целый букет из дешевого табака, пота и еще чего-то неотождествимого, резкого. Так пахнет от людей, занимающихся недели три подряд интенсивной физподготовкой, без всякого намека на душ и стирку. Или от живущих в лесу — не в деревне лесной, а именно в чаще, в землянке какой-нибудь, где ни бани тебе, ни бассейна.

— У нас были гости? — спросил Богуславский равнодушно и поймал краем глаза мгновенную настороженность собеседницы: лицо, поза, еще кой-какие детали.

— О чем ты?

Ясно. Изобличать и доказывать Богдану не хотелось — баба с возу, как говорится. Жаль только, что вина за пострадавшего по собственной глупости клиента ляжет на охрану. Придется нынче же прояснить для себя суть дела — намеками и хитрыми вопросами.

А может, это опять того? Ум за разум? Вся деревня курит, причем именно плохой табак. Не голландский, как у Стивена Хоксли, а тот, что подешевле. Зарулил, к примеру, в гости староста, посидел, надышал, а мы тут сочиняем на пустом месте! Да, но почему такая реакция у Киры на безобидный вопрос? Почему герр Суханов с телохранительницей не пошел утром в джунгли, хотя охотой грезит? Главное — не связано ли сие ожидание с тем автоматчиком, чьи бренные останки лежат сейчас в лесу, а если связано, то как?

Вопросы, вопросы…

* * *

Время — чертовски пластичная вещь, способная сокращаться и растягиваться, вопреки твоему желанию. Бежишь, к примеру, марш-бросок с полной выкладкой, сердечко барахлит, пот ручьем. Еще немного, еще… Хлоп-не успел! Лишняя минута, курсант Богуславский! Еще точнее — пятьдесят… э-э… семь секунд. Мало, скажешь? Несерьезно? Хренушки, Богуславский! За эти вот пятьдесят… э-э… с тобой может случиться столько всякого-разного! Рванула, к примеру, где-то штуковина мощностью Х мегатонн, прошлась по полям-лесам взрывная волна в сопровождении проникающей радиации. Всё как учили. Еще пару дней спустя, в этих самых местах оказались вы Богуславский, один или сотоварищи. Зачем оказались — вопрос десятый. Погулять вышли. Внимание, задача — преодолеть полосу радиоактивного заражения шириной в…надцать километров, набрать на заполосной стороне грибов и назад. Не забывай только, что каждая лишняя минута в зоне заражения увеличит твою дозу на столько-то рентген. А ты, Богуславский говоришь — минута, мол, немного. В самый раз! Убедил я тебя? Нет? Тогда вот тебе продолжение: место встречи, на котором в момент Х тебя ожидает некий доброжелательный собеседник. Только тебя и только в момент Х. Десять секунд спустя, не дождавшись, доброжелательный собеседник превратится в равнодушного и занятого местного жителя, развернется и уйдет. Работа у него такая. Догоняй, потом, перестревай, пароли выкрикивай («Это у вас продается славянский шкаф?!») — бесполезно. Вскинет брови, выскажет тебе на чистейшем английском-немецком-иврите-хинди-пушту что-нибудь, к делу совсем не относящееся. Контакт не состоялся, товарищ Богуславский (или что у вас там в документах записано). По вашей вине не состоялся. Запасайтесь вазелином и ждите оргвыводов. А ты говоришь — пятьдесят семь секунд! Отдышись, курсант, морду лица умой, да готовься на второй круг. С полной выкладкой.

Что ж, тех присной памяти инструкторов Богдан не раз потом помянул добрым словом. Не раз, не два и не три. Тяжело, как говорится, в мучении, легко в раю. Говоря по чести, для работы «лошадиный спорт» оказался не очень-то и нужен — редко там доводилось бегать. Все больше шагом, или на авто. Костюмчик цивильный, джинсы с рубашкой, фуфайка рабочая, на худой конец. Города, метро, людские толпы. Иногда джунгли, но тоже все больше в благопристойном туристическом обличье. Хотя, бывало и по-другому — раз несколько, но полной мерой. Что пригодилось с курсантских годов, так это любовь к точному времени. Даже если секунды кажутся сделанными из тягучего каучука. Когда сам ждешь, например, в роли того самого «доброжелательного собеседника». Кто-то где-то бежит, торопится, мгновенья считает, а ты ждешь. В кафе, на пляже, на бульваре. Люди вокруг то же самое делают, местные жители и туристы. Тебе в местного жителя, равнодушного и занятого, превращаться нельзя, потому как время не вышло. Х часов Х минут Х секунд, в которые (и только в которые) может состояться контакт. Стой (лежи, ходи) и жди. Уф-ф! Не зря самым приятным (хоть и адреналиновым) видом контактов считаются «моменталки»! Пришел в оговоренный срок через оговоренную подворотню, а то и просто по улице, столкнулся с незнакомцем, сунул ему в руку, или взял нечто. Не останавливаясь, друг на друга, даже не глядя. Приятный контакт, но увы, не всегда возможный. Трудно и долго течет время в большинстве кафе-бульварно-пляжных скитаний.